Е.РАЙТ

ЛАСИН МИР

(продолжение)

начало здесь

 

- Интересно, что случилось? - раздумывала Лася. - Он уже заходил за заданием для Джонни. Что же ещё?

- Лася, что произошло в школе? - раздался на другом конце провода басовитый голос доктора, когда девочка взяла трубку.

Напряжённо вспоминая о своём посещении школы, Лася машинально уселась на трюмо, прямо на щётку для массажа головы. «Ой!» - вскрикнула она и тут же вскочила на ноги.

- Что, вспомнила? - поинтересовался у неё доктор.

- Не знаю, - в недоумении проговорила Лася.

Она, и в самом деле, не помнила ничего особенного.

- Дело в том, что мне только что позвонила учительница Джонни, - пояснил доктор. - Она просила меня поговорить с родителями Джонниного одноклассника. Они жаловались на тебя. Сказали, что ты запугала их сына, что я сделаю ему операцию. Зачем ты это сделала?

- Чтобы не говорил гадости, - ответила Лася, ударяя себя по ноге массажной щёткой.

Щётка немного кололась, но девочка была до того возмущена, что не замечала этого.

- Что он тебе говорил? - настойчиво продолжал доктор.

Лася сначала молчала, а потом ответила:

- Не скажу.

- Понимаешь, если ты не объяснишь, у нас могут быть неприятности.

Понимать-то, Лася всё понимала, но у нее язык не поворачивался повторить слова противного мальчишки, такие обидные для Джонни и его отца.

Мальчишка оказался, однако, ещё противнее, чем она могла себе представить. Когда на следующий день, получив от учительницы задание, Лася уже выходила из школьного здания, в тамбуре, что был между дверьми, к ней подступили двое и прижали её к стене. Один из мальчишек был тем, вчерашним, а другой, наверняка, его приятель. Они тут же стали дразниться и пообещали, что побьют её, если только она ещё раз появится в школе. Лася не знала, что ей делать. Она пыталась вырваться «из окружения», но мальчишки не пускали её. От отчаяния она чуть было не заплакала, но тут пришла неожиданная помощь:

- Вот вы и попались! - появились в тамбуре две женщины.

Учительница Джонни говорила:

- Так вот, Солопехов, пускай твои родители больше не рассказывают, как маленькая девочка запугала их сына. У меня теперь есть свидетель - директор школы, которая подтвердит, что ты первый пристаёшь к девочке и угрожаешь ей.

Директриса ничего не стала объяснять мальчишкам здесь, в тамбуре. Она разрешила Ласе идти домой, а её обидчикам велела следовать за ней. Мальчишки, понурившись, поплелись за директрисой, а Лася, облегчённо вздохнув, выскочила на улицу, где её уже ждала бабушка.

После этого происшествия уже никто не приставал к Ласе в школе, и она продолжала брать задания для Джонни до тех пор, пока он не выздоровел.

 

11. ЛЮБОВЬ ТВОРИТ ЧУДЕСА

- Мама! Мама! Не лезет! - кричала Лася из своей комнаты.

Она прикладывала изрядные усилия, чтобы влезть в маскарадный костюм белого зайца, который мама пошила ей в прошлом году.

- Значит, оденешь только шапочку, - решила мама.

Ласю это не устраивало. На празднике прихода весны вся её роль только и заключалась в том, чтобы покрасоваться в «заячьем» костюме. Остаться без пушистого хвостика, с одними только ушами - вот так удовольствие! Однако ничего не поделаешь: мама занята Томиком, бабушка - приготовлениями к завтрашнему празднику, ну, а папа - тот, понятно, шить не умеет. Лася удручённо вздохнула и включила маленький утюг: надо же хотя бы уши заячьи выгладить.

Каждый год, после дня весеннего равноденствия Ласина семья отправлялась в лес, чтобы отметить приход весны. Это был их любимый, после Рождества, семейный праздник. Его придумали отмечать папа и мама, когда Лася стала подрастать. И всё-таки каждый раз получалось по-разному.

Сегодня, например, когда все уместились в машине, вместо того, чтобы выехать на улицу, папа повёл машину вдоль домов:

- Па, а мы разве не в лес? - удивилась Лася.

- Увидишь, - загадочно ответил отец, а мама, которая сидела рядом с Ласей, многозначительно улыбнулась.

Девочка пожала плечами: видно, от неё что-то скрывают. Не успела Ласина любознательность разгореться по-настоящему, как автомобиль остановился. Папа выглянул в полуоткрытое окно и сказал кому-то:

- Прошу!

- Я вас приветствую! - появилась за окном голова доктора.

Все с удовольствием поздоровались, а Лася даже три раза сказала «ура», когда увидела, что вместе с доктором с ними поедет ещё и Джонни. Вот так сюрприз!

Мама всеми силами пыталась утихомирить дочь. Ведь она своим криком может разбудить Томика. Но Ласю успокоить теперь было нелегко. Она приходила в восторг решительно от всего. От того, что праздник вместе с друзьями будет ещё веселей, от того, что доктор будет играть роль... Впрочем, об этом несколько позже. Нельзя же сразу раскрыть все секреты!

Примерно через час они были на месте. Все пассажиры автомобиля, кроме, разумеется, Томика, вышли на полянку, чтобы как следует размяться перед представлением. Доктор, которому пришлось всю дорогу держать на руках сына, теперь даже делал настоящую зарядку: приседал сорок раз и при этом нарочно пыхтел, как паровоз. Лася и Джонни смеялись, а взрослые в это время переодевались.

Солнце уже было высоко и славно грело, когда приготовления, наконец, завершились. И вот на изумрудную полянку вышла бабушка Эля. В накрахмаленном, с кружевами, чепце и в таком же нарядном белом переднике она напоминала сказительницу из волшебной сказки.

- Люди добрые! - обратилась она ко всей честной компании. - Вот и настало время проводить зиму.

- Где ты, добрый дедушка Зима? - позвала бабушка, и из-за дерева показался Ласин папа.

- Да, я несколько пообтрепался, - озабоченно проговорил он, рассматривая голубую «шубу», сшитую из старой простыни и украшенную кусками ваты. - Вот и усы совсем полиняли.

И тут «добрый дедушка» ка-ак топнет ногой:

- Ну нет! Я без боя не сдамся! Ну-ка, ветер, ну-ка, вьюга!

- У-у-у! - завыла бабушка, словно зимний ветер, и пошла рассыпать по полянке «снег» - манную крупу.

- Сейчас я вам всем покажу! - пригрозил дедушка Зима. - И больше всех достанется зайцам.

После этих слов Лася, прижав локти к бокам, «по-заячьи» запрыгала на двух ногах по полянке. Зима ковыляла за ней следом с жуткими обещаниями: отморозить Зайчику ушки и лапки, заморозить заячий хвостик. Но весёлый Зайчик, знай, скакал себе по полянке и не верил её угрозам. Да и как можно было верить в серьёзность намерений Зимы, которая на ходу прихрамывала, держась рукой за поясницу, и поминутно сдувала с верхней губы отклеившийся ус.

Когда догонялки закончились, вперёд снова выступила бабушка:

- Устала Зима, отступать начала. И вот уже ей вслед спешит красавица Весна.

Из-за дерева появилась мама. Лася залюбовалась. На мамин длинный светлый плащ свободно падали разноцветные шёлковые ленты, прикреплённые к яркому венку на голове. Её нежное лицо озаряла тёплая улыбка.

- Вот, посею травы, - обещала весна, - и велю цвести цветочкам, а сначала Солнышко позову. Солнышко выходи!

Впору было лопнуть от смеха, когда на зов Весны появилось карапузое Солнце. Джонни, изображая медленно плывущее светило, ухитрился спереди и сзади поместить под курточку по подушке, а к белой войлочной шляпе, нахлобученной на голову, приделать «лучи» из длинных макаронин.

Пока Солнышко ходило кругами по поляне, красавица Весна пела:

- Расцветайте цветики: белые, лиловые. Птички голосистые, гнезда вейте новые...

Ни Весна, ни Солнышко не заметили, как сзади подкралась к ним коварная Зима. Схватила, дряхлая, юную Весну в свои ещё цепкие объятия и держит, не пускает.

- Отпусти её, Зима-зимушка, - просит бабушка. - На покой ужо тебе пора.

Но Зима не сдаётся - крепче Весну обнимает.

Тут Солнце зашипело (будто припекать начало), а Зайчик по полянке снова заскакал - поспешили Весне на выручку. Лася и Джонни так носились, наскакивая на Ласиного отца, что переломали половину лучиков-макарон.

- Теперь твоя очередь, Хозяин, Весну выручать, - обратилась бабушка-сказительница к доктору.

Доктор, одетый в овечий тулуп навыворот и старую шапку-ушанку, изображал медведя. Он зарычал и, широко расставляя ноги, неуклюже двинулся к центру поляны, где ожидала его пленённая Весна. Однако всё дело испортил Томик. У Ласи сразу упало настроение, когда братец внезапно заревел. Папа тут же разжал руки, а мама бросилась к коляске на призывный крик малыша. В отличие от Ласи, доктор-Медведь вовсе не собирался так быстро сдаваться. Широким жестом, будто плыл по реке, он стал водить руками, на ходу отодвигая от себя Зиму, испорченное Солнышко и растерявшегося Зайчишку. Затем он сдержанно заревел и произнёс речь:

- Вот и настала весна. Мы, медведи, вышли из своих берлог и, прежде чем приступить к весенним обязанностям, делимся секретами зимовки. По итогам прошедшей зимы среди медведей-рационализаторов я вышел победителем, так как значительно усовершенствовал процесс сосания лапы.

Только сейчас Лася заметила, что одна кисть у доктора-Медведя обмотана веселой ситцевой тряпочкой. Когда он высвободил её, дети дружно захохотали. На руке доктора оказалась резиновая перчатка с обрезанными на концах пальцами, куда были вставлены красные, зелёные и жёлтые «пальчики»-леденцы.

Очень серьёзно, как будто делал доклад на какой-нибудь научной конференции, Медведь продолжал:

- Расчёты показали, что одного леденца при средней скорости сосания (один лизок в минуту) хватает примерно на шестнадцать часов рабочего времени. Таким образом, сладкая зимняя жизнь требует смены леденцов на одной лапе один раз за трое суток. Но мы пошли дальше. Мы предложили добавить конфеты на все остальные лапы, и теперь...

Отец Джонни своими рассуждениями уморил всех, особенно, когда раздавал каждому по леденцу, всерьёз уверяя, что это самые «долгоиграющие» конфеты в мире. Даже Томик, восседая у мамы на руках, улыбался во весь свой беззубый ротик. Он продолжал улыбаться и тогда, когда мама передала его папе. Чтобы не нарушать семейную традицию, она решила закончить представление, как было заведено. Она стала по очереди подходить ко всем присутствующим, изображая, как что-то вкладывает каждому в сложенные лодочкой ладони.

- Вот вам мои дары, - говорила она при этом. - Зимушке-зиме - подвижность, чтобы вовремя отступить могла; Солнышку-колоколнышку - мудрость действия, чтобы лучики свои берегло; Зайчику-побегайчику - терпения, чтобы обождать умел; Мишке-хозяину - краткости в высказываниях; ну, а нашей сказительнице сказку до конца досказать.

После слово попросила бабушка. Развела она руки, будто обнять всех хотела, и сказала:

- Вот и всё, гости дорогие! Кто слушал - молодец, кто дослушал - вот венец.

И тут бабушка сняла салфетку с маленького складного столика, который стоял в стороне. Чего на нем только не было! И крендели с маком, и знаменитые бабушкины пирожки и ещё всякое другое.

Кто-то весело хрустел яблоком, кто-то наливал себе кофе из большущего термоса, когда вдруг из-за дерева появился дядька в чёрном пальто и старомодной, бутылочного цвета, шляпе:

- Я, конечно, извиняюсь, что ненароком всё видел, но у меня к вам вопрос будет. Зачем вы, взрослые люди, дурака валяете?

Возможно, кто-то и растерялся, только не бабушка Эля. За сорок лет работы в школе она всякого наслышалась, а потому теперь в полном спокойствии отвечала:

- Если, милейший, Вы убили в себе ребёнка, то Вам не понять, как можно радоваться приходу весны, пению птиц, смеху детей...

Дядька оказался на редкость дотошным и продолжал доказывать своё.

Пока взрослые спорили, а Джонни уписывал засахаренные фрукты, Лася потихоньку улизнула, чтобы поискать грибы. Она не верила маме, что в эту пору никаких грибов в лесу ещё нет.

Лася шагала торопливо и не столько смотрела себе под ноги, сколько вертела головой по сторонам. Вот затарахтел своим долотом дятел, и девочка принялась искать в прозрачных ещё кронах деревьев маленького труженика. Вот что-то мелькнуло между стволами. Похоже, рыжий лисий хвост! А вот зазвучал чей-то голос. Девочка прислушалась. Голос доносился из-за больших кустов орешника. Она подобралась поближе и, немного раздвинув ветки, пригляделась.

На веселой лужайке, на пеньке дубовом сидел старик. У него были совершенно белые усы и борода, а одет он был во всё чёрное. Но больше всего Ласю поразило то, что на ладони у него сидела маленькая птичка и клевала хлебные крошки.

Старик говорил:

- Птицы божьи, летите сюда, разделите со странником скромную трапезу.

Только сейчас Лася заметила, что на коленях у дедушки, на газетке, хлеб лежит, луковица и соль в коробочке, а на земле в пластмассовой бутылке вода стоит. Но где тут было все рассмотреть, когда ещё одна птичка прилетела и тоже села на широкую ладонь старика клевать крошки. А потом и заяц прибежал! Сел в метре от человека, смотрел на него и слушал. А тот говорил неторопливо и ласково, обращаясь не только к зверюшками, но и к траве, деревьям и небу, которое голубым шатром висело над лужайкой.

- Лася! - послышался в отдалении голос, а за ним сразу же другой, третий...

Лася вскочила и побежала туда, откуда доносился зов. Вскоре она уже стояла в окружении родных и рассказывала про дедушку-странника, который приручил всех зверей. Взрослые не поверили ей, даже Джонни недоверчиво хмыкнул. Тогда девочка взяла маму за руку и повела её туда, где только что видела старика. За ними пошли остальные. Только бабушка осталась нянчить Томика.

Когда они добрались до заветной лужайки, там никого не оказалось. Лася даже немножко расстроилась, потому что папа сказал доктору:

- Дочь у нас - большая выдумщица. Любит сказки рассказывать.

На обратном пути Лася, сидя на коленях у бабушки, всё раздумывала о том, почему взрослые всё-таки не могут поверить, что на свете существуют чудеса, что человек может дружить со зверями и птицами, что...

- Вот он! - вдруг воскликнула она.

Все обернулись, чтобы посмотреть, что привлекло Ласино внимание. Теперь они тоже увидели старика-монаха со старой спортивной сумкой на плече, который при ходьбе опирался на толстую суковатую палку.

Когда машина остановилась, Лася выскочила из неё первая.

- Здравствуйте, дедушка! - подбежала она к старику. - Мы Вам пирожков дать хотим.

- Спасибо, родная, за заботу. Слышал я твой голосок в лесу.

- Дедушка. Скажите всем, что про зверей и птиц - правда, - попросила Лася.

В ответ старик улыбнулся и пошёл с ней к машине. Принимая из бабушкиных рук пакет с пирожками и яблоками, он поклонился и сказал:

- В монастырь снесу гостинцы ваши, брату хворому передам, чтобы поправлялся скорее. Из добрых рук - добро получится. А про девочку вашу скажу: всё, что видела она, - правда.

Лася так и вспыхнула от радости. Теперь уже никто не будет сомневаться в её правдивости! И всё-таки бабушка Эля спросила:

- Но как это возможно, приручить за считанные минуты диких зверей?

Странник улыбнулся и, погладив Ласю по голове, произнёс:

- Когда любишь, всё возможно. Любовью чудеса творятся.

 

 

12. СТРАНА ПРИДУМИЯ

- Татуся, можно я поплаваю? - спрашивала Лася позволения, обращаясь к отцу.

Она хотела поиграть с игрушечной лодочкой, которая осталась в маленькой ванночке после купания братца.

- Поплавай, поплавай, - улыбнулся папа, оставляя дочь в ванной комнате наедине с её фантазиями.

Лася водила по воде пластмассовый красный катерок с белыми иллюминаторами и таким же якорем на боку и воображала, что плывёт на нём вместе со своими всегдашними друзьями: кошкой, пёсиком и Роем. Сначала лодочка медленно плыла вдоль «берегов», но после девочка принялась двумя руками устраивать «бурю на море». Судёнышко сильно закачало, вода стала переливаться через него, и Лася вдруг представила себя среди настоящего штормового моря.

Шторм был очень сильным, и все чувствовали себя неспокойно. Маня отчаянно мяукала, всё теснее прижимаясь к хозяйке, Джакси жался к ней с другой стороны, а неизменно мужественный Рой, уверял их, что море скоро успокоится. Однако волны всё росли и росли, и, в конце концов, под их натиском обшивка лёгкого суденышка затрещала. Тотчас же в маленькую каюту, где ютились наши мореплаватели, хлынула солёная морская вода. Начался ужасный переполох. В общем шуме Лася не могла разобрать, о чём кричит ей Рой. Тогда она посмотрела наверх, в том направлении, куда указывал ей верный товарищ.

Страх улетучился мгновенно, когда девочка увидела, как над судёнышком встал уходящий высоко в небо столб света. Раздумывать было некогда, и Рой, подхватив Джакси, барахтающегося в прибывающей воде, забросил его в «световую трубу». Пёсик мгновенно исчез, втянутый в воронку. Точно так же была спасена и кошка Маня. Лася, как и полагается капитану, хотела последней покинуть судно, но Рой не позволил ей сделать это. Только отправив её в центр спасительного вихря, он последовал туда сам.

- Где это мы? - протявкал Джакси, энергично отряхивая мокрую шерсть.

Все взгляды обратились в сторону Ласи: ведь это она решала, где и как очутятся друзья в следующий момент. Тем временем Лася усиленно соображала. Допустим, что после кораблекрушения они попали на небо, в другой мир. Когда-то дядя Семинар рассказывал, что жизнь существует не только на земле. Только жизнь эта другая. В ней всегда происходит то, что ты себе вообразил. Эта мысль подбодрила девочку и она весело сказала своим спутникам:

- Это страна Придумия. Здесь каждый получит то, что сам придумает.

Не успела Лася договорить до конца, как вокруг забегали мыши, а сверху стали падать куриные косточки. Ясное дело, постарались кошка и щенок. Рой вопрошающе посмотрел на Ласю: мол, а мы что делать будем? Та в ответ озорно улыбнулась.

И вот неподалеку выросло прекрасное персиковое дерево, обильно покрытое кружевом цвета. Вот розовым снегом осыпались легкие лепестки и после, словно солнышки, засияли румяные плоды. Первой к дереву подбежала Маня с хвостом селедки в зубах. Кошка вовремя сообразила, что гоняться за мышами хлопотно и здесь легко можно получить более «смирную» пищу. Итак, Маня забралась на дерево и устроилась в развилке между двумя ветвями, чтобы всласть полакомиться жирным куском, тогда как Джакси продолжал самозабвенно трудиться над кучкой куриных косточек.

Рой преподнёс Ласе красивую плетёную корзинку, специально для персиков. Но девочка, исполненная лукавством, вдруг наполнила корзинку весенними цветами: белыми и фиолетовыми гиацинтами и разноцветными крокусами. Цветы привели Роя в восторг, и он тут же сделал так, что всё вокруг заиграло изумительными красками цветущих и благоухающих растений. Чего только не придумали Лася и Рой, украшая чудесный уголок. И миниатюрный мраморный дворец, и раскрасавицу-карусель, и весёлый фейерверк, и...

- Чего сидишь, пригорюнилась? - поинтересовался у дочери папа, который пришёл, чтобы, наконец, вылить из ванночки воду.

- Сил нет больше придумывать, - устало ответила Лася.

Папа вполне серьёзно спросил:

- А что, на это силы нужны?

- Наверное, - задумчиво проговорила девочка. - Сначала так легко-легко придумывается, а потом начинает тормозиться. И под конец совсем пусто в голове.

- Ах ты, моя труженица пустоголовая. Давай отнесу тебя в кровать.

И, подхватив дочь на руки, отец понёс её, чтобы уложить спать.

Утром за завтраком Лася поинтересовалась у бабушки.

- Буля, а почему один раз что-то снится, а другой раз ничего?

Бабушка, которая никогда не разговаривала, если у неё во рту была пища, дожевала кусочек булки с маслом, а потом сказала:

- Я где-то читала, что сны есть всегда и что это даже не сны, а путешествия. Только когда человек возвращается из них, он иногда что-то помнит, а иногда нет.

- А ещё, - подхватила мама, которая только что появилась на кухне, чтобы набрать для братца воды, - ещё могут перед пробуждением проявляться всякие мысли человека. Особенно те, которые волновали его накануне.

- Ага, - решила про себя Лася. - Значит, когда интересно - это я где-то летаю, а когда нет...

- Слушайте! - воскликнула вдруг она. - А вы летаете во сне?!

Бабушка в ответ засмеялась:

- Где уж нам, старушкам!

А мама, надевая на бутылочку с водой соску, мечтательно произнесла:

- Редко. Но с большим удовольствием.

- Это очень здорово! - подхватила Лася. - Особенно, когда от кого-нибудь улепётываешь. Подпрыгнул на одной ноге, руками махнул и уже летишь. А когда по лестнице: на верхней ступеньке оттолкнулся и на ногах только, когда уже в самом низу. Здорово, да?

Мама, приложив бутылочку к щеке (не горячая ли вода?), вдруг вспомнила:

- Я, когда маленькая была, на самом деле пробовала летать, да только не вышло.

- Расскажи, пожалуйста, - загорелись Ласины глаза.

- Пусть бабушка расскажет, а мне к Томику нужно.

Ласе пришлось смириться с тем, что будет рассказывать бабушка (у мамы получалось интереснее).

- Когда твоей маме было семь лет, - начала бабушка Эля, - мы жили на севере. Там полгода - день сплошной, по ночам только чуть темнее. А другие полгода - ночь. Даже днём как в сумерках. Снега там много. Сугробы большущие.

- Один метр? - полюбопытствовала Лася.

- Бывало и больше. Зимой как навалит - из дома не выйдешь.

Тогда как раз занесло нас так, что даже дети пару дней в школу не ходили. Поэтому твоя мама и её старшая сестра - твоя тётя - остались дома. Один день дома просидели, выходить на улицу им запрещено было, а на второй, когда мы с отцом ушли, вот что удумали. Забрались на крышу нашего дома, а дом у нас двухэтажный был, и с простыней решили прыгать.

- Как это? - не поняла Лася.

- А вот так. Простыню вместо парашюта в руках держали.

- И что потом?

- А потом Сана, то есть твоя мама, прыгнула и в снег провалилась. Сестра её зовёт, а в ответ - ни звука. Испугалась тогда Тая и скорее с крыши вниз. Подбежала к сугробу и давай снег руками раскидывать. Да много ли руками раскидаешь? Хорошо, в это время сосед домой возвращался: схватил лопату сам и Таюшу нашу вооружил. Так они Саночку и откопали.

- Буля, а ты её сильно ругала за это?

- Что ты! Она, бедная, так остыла, что сразу воспаление лёгких схватила. А когда бредила, всё летала. «Держи меня, а то упаду! - кричала или шептала: «Долечу до неба, до звёзд...»

Лася задумалась. Назавтра ей задали принести для Муравьишек рисунок-загадку, по которому остальные должны будут составить рассказ. «Придумала», - вдруг коротко сказала она и, с грохотом отодвинув табуретку (к большому неудовольствию бабушки), помчалась в свою комнату - творить.

На большой лист лакировано блестящей бумаги, она наклеила много золотых звёздочек. Затем из старого календаря вырезала цветущее дерево и красивый дворец, которые также разместила на бумаге. А между всеми этими красотами нашла место для кошки, пса, девочки и мальчика. Все они имели крылья и летели кто куда. Девочка и мальчик держались за руки, а их белоснежные крылья, сделанные из гусиного пуха, трепетали при малейшем дуновении.
Вот так задачка предстояла Муравьишкам!

 

13. ЦВЕТОЧНЫЙ БАЛ

- Бабушка! Бабушка, иди скорей сюда! Посмотри, что я нашла! - кричала из коридора Лася, которая только что вернулась с мамой и Томиком после утренней прогулки.

- Не могу! - донеслось из кухни. - Я очень занята!

Бабушкин отказ ничуть не смутил внучку и, едва сбросив ботинки, она побежала к бабушке, намереваясь поделиться с ней своей радостью.

- Гляди, какую драгоценность я нашла, - сказала она, протягивая бабушке то, что до сих пор было крепко зажато у неё в ладони.

- Это просто кусок толстого стекла, - трезво рассудила бабушка, разглядывая Ласину находку поверх сползающих ей на нос очков.

- Не может быть! Мама тоже знает, что это драгоценность, - не сдавалась внучка.

- Ну, раз мама так считает, значит, так оно и есть, - примирительно сказала бабушка Эля.

Кистью руки она подвинула непослушные очки и вернулась к прерванной работе. Лася, заинтересовавшись тем, что делает бабушка, спросила:

- Буля, а можно я помогу тебе фиалочки пересаживать?

- Садись рядышком и учись, - предложила бабушка.

Затаив дыхание, наблюдала Лася за тем, как ловкие бабушкины руки вынимали растение из одного горшочка и переносили в другой, больший, как досыпали землю и поливали затем цветы. Пересаженные растения теперь казались более пышными и нарядными. Любуясь ими, бабушка рассказывала:

- Вообще-то правильно называть эти цветы не фиалками, а сенполиями. В честь барона Сен-Поля, который первым обнаружил их в Африке.

- В Африке?! - не поверила Лася.

- Да, вблизи водопадов и рек, высоко в горах, нашёл он цветы, удивительно напоминающие настоящие фиалки. Он собрал семена и переслал их в Европу. С тех пор это одно из самых любимых комнатных растений.

- Ой! - вскрикнула девочка, потому что бабушка Эля, заговорившись, случайно отломила лист одной из розеток.

- Ничего, - успокоила её бабушка.

Она сейчас же налила в пузырёк тёмного стекла воды и поставила туда отломанный лист. Удивлённой внучке она пояснила, что листик вначале пускает корни, потом его садят в землю, а через некоторое время из него вырастает маленькая фиалочка.

Наверное, и вправду, бабушкин рассказ произвёл на Ласю большое впечатление, потому что ночью ей приснился удивительный сон.

Ей привиделось, будто она очутилась в странном помещении, в котором было множество цветов. Все они произрастали здесь в горшках, и даже в кадках. Мимо них сновали какие-то зелёные существа - маленькие гуттаперчевые человечки с длинными шлангообразными руками и такими же ногами.

- Постойте! Одну минуточку! - пыталась Лася обратить на себя внимание кого-нибудь из них.

Но озабоченные садовники словно не слышали её: они проносились мимо, ненадолго останавливаясь, чтобы что-то подрезать, полить или подвязать. Тогда Лася решилась. Она поймала одного из маленьких тружеников за руку и, о ужас! рука отломилась.

- Ничего, ничего, - вдруг прорезался у зелёного существа дребезжащий кукольный голосок. - Сейчас мы её посадим.

Он вручил остолбеневшей Ласе маленькую лопатку, а сам подобрал с пола то, что прежде служило ему рукой. Затем он велел девочке следовать за собой.

- Меня называют Фуа, - по дороге представился он. - Я самый наимладший помощник садовника в королевской оранжерее.

Когда они подошли к грядке, в которой росли... руки и даже ноги, Фуа велел Ласе выкопать неглубокую ямку и воткнуть туда зелёный стебель своей бывшей руки. Пока девочка из большой прозрачной лейки поливала саженец, Фуа пытался, как мог, рассеять её недоумение:

- Когда у нас что-нибудь ломается, рука или нога, мы сразу садим их в землю. Из пальчиков потом вырастут стебли. На них появятся цветочки и листья, потом плод-коробочка. Погляди сюда!

И маленький садовник указал на одно из растений. На нём, на высоте одного метра над землёй, висела сухая коричневатая коробочка, размером с кокосовый орех. Она вдруг затрещала по швам, раскрылась, и оттуда выпал… маленький зелёный человечек - точная копия Фуа. Садовник подхватил малыша и сразу перенёс в стеклянный домик.

- Тепличка, - пояснил он, - для новеньких.

Лася только было отважилась спросить Фуа, как он будет теперь управляться одной рукой, как вдруг что-то зазвенело, загудело...

- Скорей, скорей! - заторопил её садовник.

И они побежали по длинному проходу оранжереи. Мимо них, толкая небольшие тачки, проносились другие садовники.

- Наш участок - голубые фиалки, - тараторил на бегу Фуа. - Хватай тележку! Скорее, скорее! Королевский бал! Цветы!

Из его беспорядочных выкриков девочка поняла, что в тележку необходимо установить горшочки с фиалками, которые будут отправлены во дворец специально на королевский бал. Когда Лася и её спутник передали свою тележку, заполненную прелестными голубыми фиалками, старшему садовнику, следившему за погрузкой цветов, Фуа с облегчением вздохнул. В отличие от него, Лася вздохнула огорчённо.

- Вот бы попасть на бал! - размечталась она.

- Проще простого, - неожиданно сказал зелёный человечек и гуттаперчиво улыбнулся. - Туда пускают всех. Только вначале надо пройти тест.

Неизвестно, как Лася затем очутилась в огромном, воистину королевском, парке. Кроме неё там было великое множество людей, одетых худо и хорошо, в старинные и современные одежды. Все они стояли или прогуливались, словно ожидали чего-то. Вдруг на головы присутствующих, прямо с неба, посыпалась всякая всячина: золотые орешки, блестящие конфетные обёртки, позолоченные безделушки и так далее. Все, как один, бросились подбирать эти вещицы, набивая ими карманы. Изумлённая происходящим, Лася не торопилась следовать их примеру. Она просто стояла и наблюдала, когда внезапно почувствовала, что всё вокруг переменилось.

Теперь девочка находилась посреди величественного, сияющего тысячью огней зала. Вдоль стен его стояли цветы. Она узнала их: это были цветы из оранжереи.

В конце зала на высоком троне, как и полагается, восседал король.

- Поздравляю Вас! Вы успешно прошли тест. Милости прошу на наш бал, - обратился он к Ласе.

Девочка, смущённо взглянув на статного молодого мужчину в малиновом просторном костюме, спросила:

- А где же остальные?

- Остальные? В парке. Они не прошли тест и теперь будут слушать музыку там, внизу.

- И королева? - удивилась Лася.

- И королева и обе её дочери, - подтвердил король.

Эти слова короля ещё больше смутили девочку, и всё же она осмелилась спросить:

- Что же это за бал, когда никого нет?

Король только рассмеялся в ответ. Он подошёл к своей маленькой гостье, взял её за руку и подвёл к одной из корзин. В ней были собраны разноцветные цикламены. Широким жестом он повёл над ними рукой, и вот уже вместо горшечных растений перед Ласей выстроились кавалеры в белых, розовых, сиреневых и пунцовых бархатных костюмах.

- Вы - просто волшебник! - восхитилась девочка.

Но король не согласился с ней.

- Девочка, чудес на свете не бывает. Всё создаётся мыслью. В вашем земном мире этого не видно, а у нас - только пожелай - тут же получишь результат. Хотите попробовать?

Лася согласилась, и король подвёл её к «анютиным глазкам», чтобы она превратила их в девушек. Стоило только ей представить своих героинь, и тут же место корзины, полной трепетных растений, заняла стайка прелестных девочек в пышных платьицах.

- Да-а, - задумался король. - Барышни, пожалуй, маловаты.

Лася и сама сообразила теперь, что юные леди рослым кавалерам не пара. Но король утешил её:

- Мы сейчас же исправим ошибку. Я берусь «изготовить» дам постарше, а Вам предоставляю право вырастить для своих малышек таких же юных партнёров.

Сказано - сделано. И вскоре яркие орхидеи превратились в элегантных дам, а фиолетовые, голубые, белые и розовые сенполии в молоденьких кавалеров. В мгновение ока составились пары. Сам король протянул Ласе руку, приглашая её на танец. Сообразив, что одета в жёлтую с весёлыми зверушками пижаму, Лася застеснялась.

- Я читаю Ваши мысли, уважаемая гостья, - сверкая глазами, обратился к ней король. - В этом мире ничего невозможно скрыть - все мысли известны. Примите же подарок!

О таком платье Лася могла только мечтать! Ах, как славно было бы поглядеть сейчас в зеркало. Однако король взмахнул рукой и откуда-то раздалась танцевальная музыка. Все закружились в танце, и Лася вместе с хозяином бала тоже стала двигаться, подчиняясь энергичному ритму. Вскоре ослепительный свет дворцового зала сменился сиянием волшебных лучей. Когда на танцующих падал, к примеру, голубой луч они возносились над полом и парили в воздухе, подобно пляшущим эльфам. Как только они оказывались под розовым лучом, как на них накатывал неописуемый восторг. Зато фиолетовый луч превращал танцующие пары в невидимок. Зелёный луч...

Очутившись в поле зелёного луча, Лася вдруг вспомнила о маленьком садовнике и вновь забеспокоилась о нём. И тут же она поняла, что снова находится в оранжерее. Здесь по-прежнему кропотливо трудилось множество юрких садовников, но теперь Лася знала, что стоит ей только захотеть, и она встретится с Фуа.

Да, да, да! Вот он стоит перед ней! Но что это? У него снова две руки! Он машет ими Ласе и улыбается широкой приветливой улыбкой.

На этом Ласин сон прервался. Первое, что она сделала, когда проснулась, - побежала на кухню, чтобы взглянуть на отломанный вчера листик сенполии. Убедившись, что он не успел ещё пустить корешки, девочка возвратила пузырёк на подоконник.

- Да уж, на земле всё происходит так медленно, - вздохнула она.

 

 

14. ПОЛЁТЫ В КОСМОС И НАЯВУ

Высунув от старательности кончик языка, Джонни переписывал из учебника текст. Лася, которая нередко присоединялась к нему, когда он делал уроки, печатными буквами выводила те же предложения: «Первыми в космосе побывали собаки Белка и Стрелка. Первым космонавтом стал Юрий Гагарин».

Справившись с непростым для неё заданием, девочка сказала:

- Надо же, какие храбрые собачки!

Но Джонни был настроен весьма скептически:

- Вот ещё! Они просто дрессированные. Они же не знали, что в Космос летят.

- Получается, храбрые - только люди? - задумалась Лася.

- Только мальчики. Девочки - трусихи.

- Но ведь в Космосе побывали и женщины, даже тут написано, - пальцем показала Лася то место в учебнике, где были перечислены женщины-космонавты.

Но Джонни не так-то легко было переубедить:

- Тоже мне, сравнила! Во-первых, мужчин летало намного больше, а во-вторых, девчонки всё равно боягузки. Мышку увидят - визжать начинают. У нас за кулисами мышка завелась. Так один раз Мартышка её увидела...

- Кто-кто? - не поняла Лася.

- Маришка-мартышка, одна девчонка из студии. Она, как её увидела, влезла на табуретку и кричать стала. Мышка давно убежала, а Мартышка ни с места. Мы её сначала уговаривали слезть, а потом надоело. Так она на табуретке и простояла до конца репетиции.

- Ну, не все же такие! - попыталась вступиться за девчоночье племя Лася, но по всему было видно, что её собеседник остался при своём мнении.

Он решительно поднялся из-за стола и скомандовал:

- С уроками покончено. Айда на улицу!

В большом дворе Джонниного дома было раздолье для детей. Рядом со спортивной площадкой, где ребята постарше играли в баскетбол, стояли разнообразные сооружения для лазания, ползания и катания. Лася и Джонни стали съезжать с высокой горки и вдруг заметили, что освободились качели, покататься на которых всегда находились охотники.

Девочка первой уселась на лакированное деревянное сидение, прикреплённое толстыми металлическими прутьями к перекладине. Это означало, что сейчас очередь Джонни раскатывать качели. Не дожидаясь, пока Лася как следует подберёт ноги, он с великим рвением принялся за дело.

- Не надо так сильно, - попросила его девочка.

Однако Джонни точно муха какая-то укусила: он толкал качели всё сильнее и сильнее. Наверное, он хотел доказать, что девчонки всё-таки трусишки.

Ласе хотелось закричать или, на худой конец, расплакаться, но потом она вспомнила их давешний спор и закусила губу. Вцепившись руками в железные прутья, она старалась теперь не смотреть вниз, чтобы не закружилась голова. Так учил её папа. Рип-рип, - скрежетали плохо смазанные петли качелей, - рип-рип...

И вдруг… одна из петель сорвалась! Прут, который держался на ней, тут же полетел вниз, а деревянный стульчик выбросил девочку на несколько метров вперёд. От сильных ушибов её спасло только то, что она попала в кучу песка, приготовленного для песочницы.

Джонни буквально остолбенел от испуга, а Лася, напротив, тут же вскочила на ноги, не обращая внимания на разбитое в кровь колено. Встревоженные взрослые - очевидцы происшествия - поспешили ей на помощь, но девочка не желала останавливаться, она торопилась домой.

- Ласька, пошли к нам домой, - догнал её Джонни.

Он чувствовал себя виноватым и, как мог, старался загладить свою вину.

- Пойдём, я тебя отремонтирую - будешь как новая, - не отставал он от Ласи.

Уже завернув за угол, девочка вдруг остановилась, и её сосредоточенное лицо посветлело.

- Ладно, пойдём, - согласилась она.

Дома Джонни показал себя настоящим эскулапом. Первым делом он ощупал Ласины суставы, поминутно спрашивая: «Болит, не болит?» Убедившись, что на все его вопросы пациентка отрицательно мотает головой, юный доктор вздохнул с облегчением. Теперь оставался сущий пустяк: обработать ушибленное колено.

Как правило, едва завидев пузырек с перекисью, Лася сразу же принималась скандалить. Однако нынче, когда Джонни, смочив здоровенный кусок ваты, приложил его к ранке, она только зажмурила глаза. Прислушиваясь к бодрому шипению перекиси, «доктор» старался как можно тщательнее провести обработку. Он не пожалел для этого ни ваты, ни зелёнки. Только тогда, когда большое зелёное пятно украсило Ласину коленку, Джонни вдруг сообразил, что девочка перенесла всё молча.

- Ну, ты - прямо космонавт! - восхитился он и, смешно вращая глазами, добавил:

- Считай, что прошла первую проверку. Летала, летала, а потом ка-а-ак приземлилась!

Лася засмеялась. И тут уж они стали вспоминать все подробности недавнего происшествия. При этом Джонни не жалел эпитетов, называя себя по очереди то «ослом», то «козлом», то «бараном». Теперь и Лася призналась, что, на самом деле, ей было очень-очень страшно и только из-за космонавтов она не стала плакать. Снова и снова возвращаясь к своим переживаниям, дети не заметили, как с работы вернулся Джоннин отец.

- Ну-с, господа, чья кровь пролилась здесь? - спросил он, указывая на куски грязной ваты, разбросанные по полу.

Джонни смущённо посмотрел на Ласю, а та - на своё колено.

- Я упала, - сообщила она.

- С кем не бывает, - заметил доктор. - И если ничего не болит, - тут он вопросительно посмотрел на Ласю, - тогда скоро заскачешь кенгурой.

Конечно, мастером по скаканию «кенгурой» оказался Джонни. Переодеваясь, отец слышал, как немыслимо громко стучали по полу кроссовки сына, как заливались хохотом дети. Облачившись в домашнее, доктор вернулся в комнату:

- Ребятишки, пойдёмте обедать. Я вам тут болики-лелики принёс.

- Ой, обед! - вспомнила Лася и тут же засобиралась домой.

Она осторожно разогнула колено, вышла в коридор и сунула ноги в туфли, а потом вдруг остановилась в нерешительности.

- Что-нибудь не так? - поинтересовался Джоннин отец.

- Я боюсь, - сказала девочка. - Меня ругать, наверное, будут.

Доктор усмехнулся:

- Так-таки ругать? Впрочем, я позвоню. Доложу об аварии. Только подробности мне неизвестны.

Сообразив, что от неё ждут каких-то объяснений, Лася замялась, а Джонни неожиданно заявил:

- Не надо звонить. Я сам её провожу.

Когда дети позвонили в дверь Ласиной квартиры, им открыла мама с Томиком на руках. Словно сговорившись с доктором, она спросила:

- Есть будете? Бабушка болики-лелики свежие принесла.

- Да, да, да! - заторопила её дочь, обрадовавшись, что мама не заметила ободранное колено и испачканное платье.

Однако Ласина радость была преждевременной. В следующее же мгновение мамины брови взлетели вверх и она с удивлением спросила:

- Это где же тебя так угораздило?

- Просто, упала, - соврала Лася.

- Почему же ты сразу домой не пришла? - встревожилась мама.

В ответ девочка только пожала плечами. И тут вперёд выступил Джонни:

- Это из-за меня. Это я во всём виноват.

Мальчик стоял с опущенной головой, и мама Сана поняла, как нелегко далось ему это признание. За этим признанием посыпались следующие. Сжав покрепче кулаки в карманах своего комбинезона, Джонни подробно рассказывал о споре с Ласей; о том, как он хотел доказать, что девчонки - трусливый народ; о том, как она упала. Выложив всё, он осмелился взглянуть Ласиной маме в лицо и внезапно получил изрядную оплеуху от... пятимесячного Томика. Малышу не нравилось в коридоре, и он вначале хлопал по руке маму, а потом, убедившись, что мамино внимание приковано к другому мальчику, направил свой гнев на него.

Сдерживая малыша, мама сказала:

- Я могу добавить только одно. Молодец, что признался.

 

 

15. ЖЕМЧУЖИНЫ

В конце учебного года Дом детского творчества, в котором Лася и Джонни занимались по воскресеньям, устраивал большой детский праздник. Все ребятишки: из театра, разных студий и кружков были приглашены в городской речной порт, чтобы совершить небольшую прогулку по реке.

Лася ещё никогда не бывала в порту и теперь внимательно рассматривала всё вокруг: здание речного вокзала, катера, пёструю толпу пассажиров. Она так увлеклась, что даже не замечала, куда идёт. Если бы не Джонни, который крепко держал её за руку, она непременно споткнулась бы о трап, приставленный к борту белоснежного красавца-катера, под названием «Жемчужина».

По крутой лесенке вместе с другими ребятишками Лася и Джонни быстро вскарабкались наверх. Там, на просторной верхней палубе, их рассадили за маленькие столики. Было шумно и весело. Живо обсуждалось предстоящее плавание.

Перед самым отплытием на палубу вышел капитан - настоящий капитан в форме. Он попросил юных пассажиров вести себя культурно и непременно обратить внимание на красоту реки и обоих берегов. Лася тотчас же последовала его совету, и, несмотря на то что катер только-только стал отходить от причала, уже вглядывалась в далёкие очертания противоположного берега. Она даже вздрогнула, когда раздались громкие аплодисменты. Девочка повернула голову и увидела перед микрофоном, установленным в начале палубы, руководительницу Джонниной студии. Как всегда громогласно, Рапира обратилась к присутствующим:

- Ребята! Поздравляю вас с чудесным праздником - началом летних каникул. Прошу вас, поприветствуйте хозяйку этого праздника - принцессу Жемчужину!

Под дружные аплодисменты из двери появилась «принцесса» - красивая стройная девушка в белом атласном костюме. Лася заметила, что её наряд был щедро расшит бусинами, а пышные волосы, запястья, и даже щиколотки, украшали нити искусственного жемчуга.

- Это наша учительница танца, - громким шёпотом сообщил Джонни.

Лася пропустила мимо ушей это замечание, ей хотелось думать, что перед ними стоит настоящая принцесса. Ведь девушка даже говорила, как истинная особа королевской крови, - стихами:

- Сестёр и братьев дорогих и свиту устриц говорливых оставила на дне речном. Теперь помощники нужны мне. Прошу вас, помогите мне!

Едва она договорила, как из-за разных столиков вскочили некоторые дети и немедленно подбежали к ней.

- Да это же всё наши, из театра! - удивился Джонни.

- Пошли! - вскочил он со своего места и потянул за собой Ласю.

Уже на лестнице догнали они принцессу и её свиту, однако у дверей в носовой салон, где была оборудована артистическая, дорогу им преградила Рапира:

- Джон, куда это вы собрались? Сегодня у нас работает только старшая группа!

- Ну, пожалуйста, Ра Пировна! Мы тоже хотим помогать, - начал просить Джонни.

Пока он препирался с Рапирой, Лася заглянула в салон. Там принцесса и тётя Маша помогали переодеваться юным актёрам. Вот Жемчужина повернула голову в сторону двери и встретилась с восторженным взглядом девочки.

- Ра Пировна, - обратилась она к руководительнице, - разрешите им немножко побыть моими личными помощниками.

Рапира, которую кто-то позвал наверх, бросила на ходу:

- Под твою личную ответственность!

Жемчужина ласково улыбнулась и поманила детей пальцем.

- Нету у нас на таких маленьких ничего, - озабоченно говорила тётя Маша, пересматривая костюмы.

- Тогда сделаем вот что, - сказала принцесса и сняла с себя бусы.

Она надела их Ласе на голову и закрепила невидимками так, чтобы они опустились белым веночком девочке на лоб.

- Это наша Белая Жемчужинка, - объявила принцесса. - А сейчас оденем Чёрную.

И она уговорила одного мальчика, одетого в костюм Кота в Сапогах, отдать Джонни чёрную кожаную жилетку и чёрный же пояс с большой металлической пряжкой.

Расшумевшиеся было дети притихли, когда на верхней палубе появилась принцесса Жемчужина и её свита: герои известных сказок и две малышки-Жемчужинки. Сказочные персонажи выступили первыми. Оказалось, что они очень торопились на праздник.

Например, когда Кот в Сапогах получил высочайшее приглашение от принцессы, он только что поймал великана, который изволил превратиться в мышку. И вот теперь эта мышка у Кота в кармане. Он похлопал себя по оттопыренному карману, который издал при этом подозрительный писк.

Золушка явилась на праздник босая, уверяя, что приглашение застало её во время примерки туфельки. Серый Волк... Словом, все сказки оказались неоконченными. И теперь необходимо было их завершить.

Пока Кот в Сапогах под общий визг гонялся за будто бы выскочившей из его кармана мышью, запыхавшийся принц догнал-таки Золушку и надел ей на ногу хрустальную туфельку. Серый Волк поразил зрителей тем, что одним махом расстегнул молнию на своём огромном животе, и оттуда выпало семеро плюшевых козлят. Белоснежка, гномы и другие герои так же благополучно справились со своими заданиями, после чего принцесса и её многочисленная свита вернулись в артистическую.

Из-за неподвижного стояния у Ласи очень устали ноги, и она с облегчением опустилась на скамью. Это не укрылось от принцессы и вместо того, чтобы снова взять маленьких Жемчужинок с собой наверх, она велела им сидеть и ожидать, пока их позовут.

Когда все ушли, Лася и Джонни легли на прохладные деревянные скамьи. Лёжа на животе, через большие окна они могли наблюдать, как плещется за бортом вода, как проплывают мимо барашки причудливых облаков. Вот прилетели и сели на воду птицы:

- Смотри, смотри! - позвала друга Лася. - Какие миленькие уточки!

- Ой, не могу! - засмеялся в ответ Джонни. - Какие уточки?! Это же чайки!

- Ну и что. Они похоже плавают, - не сдавалась Лася.

Джонни намеревался ещё подразнить подружку, но тут её позвали. Когда Лася взбежала по крутому трапу наверх, то услышала:

- А вот и наша Белая Жемчужинка!

И принцесса взяла её за руку:

- Сейчас она наградит своего спасителя призом.

Кто-то (Лася даже не успела разглядеть, кто) сунул ей в руку хрустящий пакет с призом: полураскрытую раковину из белого шоколада, в которой заманчиво светилась большая сахарная жемчужина. Лася решила, что подарок предназначается ей, и вежливо поблагодарила принцессу, однако та легонько подтолкнула девочку вперед и шепнула ей прямо на ухо: «Отдай этому мальчику».

Лася послушно отдала раковину мальчику - победителю какого-то конкурса.

- Ребята! - говорила далее принцесса. - Нам удалось спасти Белую Жемчужинку, а теперь поспешим на помощь Чёрной. Она захлопнулась в своей раковине и не может выйти. Только вы своим искусством в состоянии освободить её. Створки её раковины раскроются в ответ на самое прекрасное стихотворение.

Так был объявлен конкурс на лучшее стихотворение. В конце его наступил черед Джонни показаться на публике. Он тоже ошибся! Так же, как и Лася, он подумал, что подарок предназначен ему, и был весьма обескуражен, когда к нему подошла какая-то девочка. Теперь настал Ласин черёд подтрунивать над всезнайкой-Джонни.

После того как белая раковина из рук мальчика перешла к победительнице, обе маленькие Жемчужинки последовали за принцессой вниз и там столкнулись с Рапирой:

- А вы чего не остались наверху? Там сейчас угощение будет.

- Мы же помощники принцессы, - напомнила ей Лася.

- Помощнички, - усмехнулась руководительница и, поворачиваясь всем корпусом своего крупного, но подвижного тела, поспешила на верхнюю палубу к детворе.

- Софико, - позвала принцессу тётя Маша. - Отпусти детишек, пусть со всеми вместе поедят. Там и лимонад, и пирожные.

- Пусть сами решают, - подмигнула «детишкам» принцесса Жемчужина.

- Ну, я пошёл, - объявил Джонни и двинулся к выходу, но когда увидел, что Лася даже не думает идти следом, остановился.

- Ты чего? - удивился он.

- Я с принцессой, - твёрдо сказала девочка.

Так верные помощники остались в обществе Софико и тёти Маши, чтобы разделить их скромную трапезу. Яйца вкрутую, яблоки, бутерброды - всё было поделено поровну, когда неожиданно послышался лёгкий стук и чье-то покашливание. Дети обернулись и увидели капитана. Он подошёл к Софико и, вручая ей прекрасную тёмную розу, пригласил её пообедать в его каюте. Ласино сердце затрепетало: вот бы сейчас оказаться на месте принцессы. Увидеть каюту капитана - что может быть интересней?!

Но Софико неожиданно отказалась:

- Извините, я не могу оставить своих друзей.

- Так в чём же дело?! - улыбнулся капитан. - Я и друзей приглашаю.

Он подал принцессе руку, но она, прежде чем принять приглашение, повернулась к своим спутникам. Джонни и Лася встали, готовые последовать за ней, а тётя Маша - та только рукой махнула:

- Вы идите в гости. Ваше дело - молодое. А я уж тут посижу, по-стариковски.

В каюте капитана было несколько интересных приборов, которые он с удовольствием показал гостям. Однако длинной эта экскурсия не была, так как вскоре стюард пригласил всех к столу. В жизни своей Лася не ела таких экзотических блюд: видимо, капитан был большим лакомкой. Их также «потчевал» помощник капитана. Он играл на гитаре и пел озорные песни. Лася даже запомнила припев одной из них:

Чики-бок, Чики-бок
По волнам-морям скитался,
Но, увидев Бики-чок,
Сразу на берег списался.

- Чики-бок, Чики-бок, - напевала Лася, спускаясь с трапа в самом безмятежном настроении.

- Боже мой, я уже все глаза проглядела, а вас всё нет и нет! - возмутилась бабушка, которая встречала детей на причале.

- Мы с капитаном обедали, - важно сказала Лася и, повернувшись лицом к катеру, приветливо помахала капитану рукой.

Когда капитан помахал девочке в ответ, бабушка произнесла только: «Ну и ну!», в очередной раз поражаясь Ласиным проделкам.

 

16. МЕЧТЫ СБЫВАЮТСЯ. СЛАДКИЙ МИР

Каждый год, сколько себя помнила Лася, летом их семья выезжала отдыхать на дачу. В один из вечерних июньских дней папа вернулся с работы позже обычного и сообщил:

- Девочки! В выходные переезжаем! Я снял дом - просто чудо. Два этажа, лес вокруг, речка рядом.

Лася очень обрадовалась: наконец-то, можно будет гулять вволю, плавать, играть на природе. Только вот с кем?

- А Джонни с нами поедет? - спросила она.

- Это как мама и бабушка скажут, - ответил ей папа.

Бабушка Эля, которую оторвали от чтения мудрёной французской книги, заявила прямо:

- Лася, я и мама тоже отдохнуть хотим. А ты предлагаешь, впридачу к двум ребятишкам, ещё и третьего. Стирка, готовка...

- Тогда я не поеду, - не менее категорично объявила внучка.

Её ответ, наверняка, возмутил бабушку. Бабушка отложила в сторону книгу и, как обычно в таких случаях, собиралась провести «воспитательный момент». Однако на сей раз он не состоялся - в дверь позвонили. Покачав головой, что демонстрировало крайнее неодобрение, бабушка Эля пошла, чтобы открыть, и уже через минуту прихожая огласилась радостными возгласами:

- Заходи, Меркуция! Заходи, дорогая! - приглашала бабушка, вводя в комнату старенькую женщину.

Тётушка Меркуция когда-то обучала детей рукоделию. Среди них была и Ласина бабушка. С тех пор прошло много лет, но бабушка Эля не забывала навещать свою любимую учительницу, а та изредка наведывалась с ответными визитами.

Всякий раз, когда в гости приходила тётушка Меркуция, она вручала Ласе небольшой подарок: подушечку для иголок в виде плюшевого ёжика, красиво вышитый платочек... Вот и сейчас первым делом она извлекла из своей расшитой бисером сумочки нарядную коробочку и протянула её Ласе. Там оказались любимые Ласей «лимонные дольки». Девочка поблагодарила и хотела угостить всех леденцами, но бабушка Эля посоветовала приберечь их к чаю.

Как только бабушка удалилась, чтобы приготовить чай, тётушка Меркуция спросила Ласю:

- Что ты, цветик, приуныл?

Выцветшие голубые глаза старой женщины смотрели на девочку так участливо, что ей захотелось поделиться своим горем:

- Вообразите, тётушка Меркуция, мы едем на дачу. А у меня есть друг. Его зовут Джонни. Я хочу, чтобы он ехал с нами на дачу, а мне не разрешают.

Старушка по-доброму улыбнулась, а потом сказала:

- Дружочек, но ведь с товарищем вы ненадолго расстаётесь, и, потом, там, наверно, найдутся другие увлекательные занятия.

- Без Джонни будет неинтересно, - вздохнула Лася.

- Не грусти, дружок. Послушай что я тебе скажу. В одной старой-престарой книжке, по которой я ещё в гимназии училась, была такая сказка. Когда в жизни с трудностями сталкиваюсь, всегда вспоминаю её.

Так вот. Однажды поставила хозяйка в погреб крынку с молоком, а две маленькие мышки возьми да и попади туда. Едва мышки угодили в молоко, они стали барахтаться. Очень скоро одна из них решила, что никогда им не выбраться наружу, а потому опрокинулась лапками кверху и утонула в молоке. Её напарница продолжала барахтаться изо всех сил. Она работала лапками до тех пор, пока не почувствовала, что бороться дальше не в состоянии. Тогда и она опрокинулась на спинку, готовая утонуть. Но она не утонула! Оказалось, что, пока она барахталась, то взбила из молока масло. А это, дружочек, означает, что никогда не стоит терять надежду на лучшее. Всё будет хорошо.

- Я вам не помешаю? - вошла в комнату раскрасневшаяся бабушка Эля с большим расписным подносом.

- Что ты, Эличка! Мы как раз обо всём поговорили, - заметила тётушка Меркуция, помогая бабушке снимать с подноса чашки с ароматным чаем, пузатую белую сахарницу, вазочки с печеньем и пряниками.

Взрослые любили поговорить за чаем, поэтому ждать, пока они обсудят все свои проблемы, Лася не стала. Кое-как справившись с горячим напитком, она выскользнула в коридор и уселась перед телефоном. Её по-прежнему заботило только одно - поездка на дачу.

- Конечно, - ответил ей Джонни, едва узнал, в чём дело. - Я тоже думал, что мы всё лето с тобой в парке на великах кататься будем или на речку ездить.

В трубке раздался горестный Ласин вздох, и мальчик почувствовал, что должен что-то немедленно предпринять, что-то придумать.

- Слушай! - вдруг сообразил он. - Я с папой своим поговорю. Может, он что-нибудь придумает.

Весь вечер Лася напряжённо прислушивалась: авось раздастся телефонный звонок и низкий голос доктора произнесёт что-нибудь вроде: «Господа, я придумал!» Но телефон был нем. Пребывая в глубокой задумчивости, девочка отправилась в ванную и там, кое-как почистив зубы, принялась рассматривать весёлых медвежат и смешных зайчиков у себя на пижаме. Зайчики были зубатые с большими выпуклыми глазами, поэтому Лася решила назвать их «Зубчики», а медвежат, которые были одного размера с зайчиками, «Мальками». Ей даже сказку захотелось про них сочинить, только в этот момент зазвонил телефон.

Когда Лася догадалась о том, кто звонит, она тут же выскочила в коридор.

- Да-да, в этом районе совсем недорого, - говорил в трубку Ласин папа. - Там дачи старые, есть совсем заросшие - раздолье для детей. Когда договоритесь - позвоните. Вместе и переедем.

Как только папа повесил трубку, Лася подскочила к нему:

- Папа, папа! Джонни тоже поедет на дачу?!

- Да, малыш, поедет, - засмеялся папа и подхватил дочку на руки.

Он стал кружиться с ней и приговаривать:

- Зубная паста вкусная-вкусная. Дочурка на десерт любит пасту. Она с апельсином...

- И с лимоном! - выкрикнула Лася, догадавшись, что весь рот у неё в пасте.

- Что за шум, дети мои? - выплыла из темноты бабушка Эля.

- А бабушка на десерт любит клубничный крем! - ещё больше развеселилась девочка, показывая на бабушку, чьё лицо было покрыто густым слоем крема.

Бабушка Эля, когда узнала новость, даже перестала барабанить пальцами по лицу (чтобы крем впитался):

- Вот это дело, - рассудила она. - Ещё один взрослый, да к тому же врач...

Оживлённую беседу прервала мама, появившись с Томиком на руках. На довольном личике малыша виднелись следы детской каши.

- Один другого краше, - заметила мама, оглядев присутствующих.

- Семья пачкунов! - воскликнула Лася, и все стали смеяться.

Даже братец заулыбался во весь свой беззубый ротик.

Ласе не хотелось расставаться с радостной атмосферой этого вечера. Нырнув в постель, она решила, что праздник непременно следует продолжить, и... позвала своих друзей:

- Рой и вы, Джакси и Маня, слушайте, что я вам скажу. Сейчас мы отправимся в одну сказочную страну. Ну-ка, раз, два, три!

Действительно, в этой стране было на что посмотреть. Пейзаж были такими красочными, как на детском рисунке. А пахло... Носы пёсика и кошки живо задвигались. «Няу!» - воскликнула Маня и стремглав помчалась к реке, что протекала неподалеку. Джакси, усиленно обнюхивающий один из булыжников у себя под ногами, вдруг с весьма решительным видом впился в него зубами. Наблюдая за более чем странным поведением своих друзей, Рой вопросительно посмотрел на Ласю:

- Здесь всё съедобное! Вот! - торжествующе объявила она. - Речка из молока, камни - сладкие кексы с изюмом, а на деревьях «растут» разноцветные леденцы.

- В таком случае, что же делать в этой стране? Только есть? - задумался Рой.

Ласю удивила недогадливость друга:

- Ведь можно ещё играть! Хочешь, домик построим?

Немного погодя работа закипела вовсю. Топориком, который всегда носил при себе, Рой принялся вырубать из козинаковых гор камни для строительства. Маня и Джакси на самодельных салазках, которые они смастерили из цельного куска сахара-рафинада, свозили камни в одно место. Где же была Лася? В это время она стояла на склоне вулкана, изрыгающего горячую тягучую массу (из такой делают ириски), и, пока масса ещё не остыла, поспешно заполняла ею скорлупки кокосовых орехов. Затем девочка бежала на стройку, чтобы скрепить «ирисочным цементом» несколько камней.

Когда возникла проблема с крышей, Джакси предложил использовать вафли - те самые, которые «вафельным лесом» раскинулись по ту сторону реки. Вафли, уложенные слоями, напоминали черепицу и крепко держались на гвоздиках из лакричных палочек. «Стены и крыша готовы, - значит, строительству конец», - решили друзья. Только попав внутрь дома, они сообразили, что о мебели-то они забыли. На сей раз отличилась кошка Маня - большая любительница комфорта.

- Няу, - сказала она, зевая. - Там недалеко есть белое, мягкое и очень сладкое. На нём о-очень удобно лежа-ать.

Кошка потянулась и, не торопясь, двинулась в сторону козинаковых гор. Перевалив хребет, друзья попали в долину, полную разнообразной... пастилы. Мебель из неё получилась мягкая, хотя и не слишком прочная. Но так как заменить испорченную было парой пустяков, никто не стал искать лучших решений.

Вскоре Лася почувствовала, что очень устала. Она улеглась на диван из розовой пастилы и уснула. Наверное, она уснула по-настоящему, и во сне ей приснилось, что она спит (поверьте, так бывает). И вот снится ей, что она вновь очутилась в Сладком Мире и навстречу ей идёт её друг Рой.

- Слушай, Лася, - сказал он. - С тех пор, как ты оставила нас здесь, дела стали идти всё хуже и хуже. Пёс и кошка от скуки начали мебель есть. Вначале они заменяли её на новую, а после им это надоело. Они бросили наш дом и перебрались на мармеладовый берег реки. Посмотри на них.

Лася взглянула туда, куда указывал Рой, и увидела своих верных друзей лежащими около большой оранжевой лужи. Рой продолжал:

- Недавно здесь прошёл апельсиновый дождь, и маленькие лентяи, напившись из лужи апельсинового сока, уснули прямо у сокопоя.

- Сокопой! - развеселилась Лася.

Но Рой был по-прежнему серьёзен.

- Ты должна это исправить. Придумай же что-нибудь!

- Но как же я могу придумывать во сне? - недоумевала Лася, но чей-то голос, как будто изнутри её существа, вдруг сказал:

- Сон - это продолжение жизни. Только в другом мире, в котором придумывается даже лучше, чем днем.

- Ух ты! - удивилась Лася, ощутив, как заработало её воображение.

- Когда скучно, - решила она, - нужно придумать какое-нибудь занятие.

- Но в твоём мире делать нечего, - с грустью возразил ей Рой. - Еды полно, климат тёплый...

- Есть чего! - ликующе провозгласила девочка. - Самое полезное занятие - это кому-нибудь помогать!

Юноша пожал плечами:

- Кому же? Здесь, кроме нас четверых, никого нету.

- Сейчас будут, - таинственно произнесла Лася, и в её глазах промелькнул озорной огонёк.

- Помогите, помогите! - катился со склона козинаковой горы белый комочек.

Он кричал так пронзительно, что даже разбудил сладко спящего Джакси и его соседку Маню.

- Все упали! Все утонули! Апельсиновый дождь!

Из отрывистых выкриков малыша невозможно было разобрать, что же произошло на самом деле. Тогда Лася положила его на ладонь и погладила по мягкой шелковистой голове (или туловищу). Когда колобок немного успокоился, то сумел объяснить всё как следует.

Выяснилось, что круглики (так называл себя и свою родню колобок) уже долгое время проживали в халвичных пещерах, расположенных ниже по течению реки Молочной. Дела у них шли хорошо до тех пор, пока не прошёл обильный апельсиновый ливень. Вода Молочной поднялась так высоко, что начала затапливать нижние пещеры. Тогда круглики перебрались наверх и, полагая, что теперь они находятся в полной безопасности, принялись играть в блахарду. Однако они не учли, что молочно-апельсиновый коктейль размягчил рыхлую халву и халвичные скалы начали постепенно разрушаться. Так маленькие круглики попали в беду.

Во главе с кругликом-гонцом, который удобно устроился на спине у Джакси, наши друзья поспешили на место происшествия. Заметив беспомощный народец, барахтающийся в пенистых водах Молочной, Рой и Лася, не раздумывая, бросились в реку. Они вылавливали белые комочки из бурного потока и... Здесь наступал черёд других спасателей: пса и кошки. Те принимали колобков себе на спины и плыли к берегу. Немало поплавали они, пока вынесли всех дрожащих кругликов.

Все окончилось благополучно. Только один из малышей никак не мог успокоиться. Во время «потопа» он потерял все свои битки для игры в блахарду и теперь сокрушался об этом. Зато остальные уже через некоторое время выглядели очень бодрыми. Пошептавшись о чём-то в сторонке, они подошли к Ласе и её друзьям:

- Мы поведём вас в Заповедный лес. Мы никогда никому не показывали его. Только вам покажем.

И круглики всей толпой двинулись вдоль берега реки, туда, где она заворачивала за одну из халвичных скал. Каково же было удивление наших друзей, когда они увидели Заповедный лес кругликов. Им оказался... небольшой луг, заросший полевыми маками, ромашками, мятой и другими чудесными растениями. Последнее, что запомнилось Ласе, было то, как Маня, завидев зонтики валерианы, бросилась к ним. Кошка вдыхала нежный аромат белых цветочков, а после с превеликим удовольствием каталась по траве и счастливо мурлыкала.

 

17. ДОЖДЬ И СЛЁЗЫ

Так получилось, что Ласина семья переехала на дачу без Джонни и его папы, которые обещали прибыть через несколько дней. День переезда из-за частого мелкого дождя Лася провела в дачном доме - старом деревянном сооружении с мезонином и застеклённой верандой. Послонявшись по дому и не обнаружив для себя ничего интересного, она долго затем сидела у одного из окон веранды, вглядываясь в затянутое тучами небо и гадая, когда же пройдёт дождь. А дождь перестал только ночью.

Утром ласковое солнце, едва подсушив землю, призвало всех обитателей сада покинуть свои убежища, довериться его теплу. К большому неудовольствию бабушки Лася наспех проглотила чашку какао и выскочила на крыльцо. Она ещё не знала, куда направится, тем более, что вдогонку ей неслось: «Смотри, не испачкайся!»

Вот у неё над головой пролетела синичка с червяком в клюве. «Наверное, несёт своим деткам», - подумала Лася и вдруг живо припомнила, как весной в парке вместе с Джонни она наблюдала удивительную картину. Две синицы под громкий, просто-таки базарный, крик своих сородичей... дрались. Сцепившись в клубок, они некоторое время катались по дорожке, словно два драчливых кота. Какие же удивительные вещи подстерегают Ласю здесь в саду?

Девочка сбежала с крыльца и пошла по единственной дорожке, вглядываясь в густые заросли, которые некогда, действительно, были садом. Эта таинственная густота заставила Ласю позабыть обо всех предостережениях. Она смело нырнула между деревьями, раздвигая руками мокрые стебли высокой травы. Сад показался ей очень большим. В нём имелись восхитительные укромные уголочки, которые Лася тут же облюбовала для будущих игр с Джонни.

- Мама, мама! Какой чудесный сад! - торопилась к дому Лася, на ходу вытирая о траву грязь, налипшую на сандалии.

Вместо мамы из окна кухни выглянула бабушка. По выражению её лица Лася поняла, что грозы не миновать. Ну и досталось же ей! И за грязную обувь, и за мокрое, в зелёных разводах, платье. Лася терпеливо пережидала, пока сверкали молнии бабушкиного гнева. Всеми силами она старалась охранить свою радость, которая маленьким котёнком затаилась у неё внутри. После, ей, переодетой в чистое платье и «городские» босоножки, было позволено находиться только на крыльце. Раскачиваясь на маленькой деревянной скамеечке, Лася вначале мечтала, а потом замерла, засмотревшись на небо. Там, в неописуемой вышине, чертил свой след реактивный самолёт. Меловая дуга постепенно рассеялась, и девочка снова стала наблюдать за жизнью сада. Здесь трудились многочисленные насекомые: пчёлы, осы, бабочки.

- Интересно, - подумалось Ласе, - а за бабочкой остается след, когда она летает?

Из путаных объяснений дочери мама поняла лишь то, что ей требуется папин бинокль. И мама, поглощённая заботами о Томике, разрешила дочери снять со стены большой полевой бинокль.

Держать прибор было тяжело, но Ласю сейчас занимало только одно: оставляет ли бабочка след в воздухе, когда летит, или нет. Понаблюдав некоторое время за порханием капустниц, она затем пристально следила за полётом махаона, воображая, будто за его хвостами тянутся в воздухе два «реактивных» следа.

Вернувшись в дом, чтобы возвратить на бинокль место, девочка увидела, что мама моет пол на веранде. Ласе было очень важно объяснить маме свою мысль про след в воздухе. Она долго описывала свои наблюдения, пока мама, наконец, не поняла её:

- А ведь верно! В воде, всё, что движется, оставляет след. А в воздухе его просто не разглядишь.

Лася помогла маме закончить работу и попросила её выйти с ней во двор.

- Ты стой на крыльце и смотри, - говорила она, вручая маме бинокль. - А я буду бегать по дорожке.

Сначала девочка бегала взад-вперёд по дорожке, поминутно приставая к маме, не видит ли та заметного следа за ней. Затем Лася стала кружиться, выделывая руками замысловатые фигуры, и так увлеклась, что не заметила, как осталась одна. Плавно передвигаясь, она доплясала до калитки и внезапно услышала чей-то голос:

- Здравствуй, девочка.

Лася остановилась и увидела за калиткой обладательницу вкрадчивого голоса - статную пожилую женщину в белой капроновой шляпе, или даму, как привыкла называть таких женщин Лася. Дама была не одна. Рядом с ней стояла девочка: чистенькая, с бантиками и прехорошенькой корзиночкой в руке. Оглядев маленькую незнакомку, Лася тут же перевела взгляд на свои ноги и вздохнула с облегчением: и носки, и босоножки у неё были чистыми. На радостях она разом выпалила:

- Мы только вчера переехали: я, мама, бабушка и Томатик. Папа остался в городе, у него работа.

- Кому это ты выкладываешь все тайны мадридского двора? - зазвучал позади внучки строгий бабушкин голос.

Однако когда выяснилось, что пожилая особа, со странной фамилией Фуркен, и её внучка Мара снимают дачу по соседству, бабушка Эля сама распахнула калитку, приглашая гостей войти.

- Теперь тебе будет с кем играть, - между прочим заметила бабушка.

Лася не возражала. Её смущала только важность, с которой держалась новая девочка. Вот она неторопливо поставила свою корзинку на табурет, а дальше, как фокусник в цирке, сняла с неё кружевное покрывальце и достала оттуда прелестную нарядную куклу. Мара осталась довольна тем впечатлением, которое произвела на Ласю, а потому снисходительно сказала: «Можешь подержать» и протянула свою куклу. Не успела Лася дослушать жалобное кукольное «мама», как хозяйка отобрала у нее своё сокровище, заявив, что сейчас они будут играть в дочки-матери.

- Чур, я - мама! - сказала она тоном, не допускающим возражений.

- Тогда я - папа, - заторопилась Лася, хотя конкурентов на должность папаши чудесной куклы поблизости не имелось.

- Сейчас мама будет укладывать дочку спать, - объявила Мара.

- А давай, папа, - попросила Лася.

- Папы детей не укладывают. Это же женская работа, - возразила девочка, снимая с куклы розовое платьице и белые колготы.

Ласе очень хотелось, чтобы ей позволили хотя бы надеть на куклу замечательную клетчатую пижамку, поэтому она продолжала отстаивать «отцовские права»:

- А меня папа тоже спать укладывает. И ещё мама говорит, что нет мужской и женской работы, а есть домашняя. Кто какую может - тот и делает. Вот.

Мара никак не отреагировала на эти слова, и Ласе оставалось только наблюдать. Ковыряя носком влажную землю, она заметила:

- Интересно, зачем такой дочке папа?

Наслаждаясь ролью командира, Мара ответила не сразу:

- Папе разрешается повести дочь на прогулку.

- Папа посадит дочку в самолёт, и они полетят! - подхватила Лася.

Завладев куклой, она подняла её высоко над головой и стала изображать, будто кукла летит.

Маленькой хозяйке вдруг показалось, что её кукла в опасности.

- Отдай, отдай! - закричала она.

- Еще чуть-чуть! - озорно воскликнула Лася и закружилась в танце, поднимая куклу как можно выше.

Мара неуклюже прыгала рядом, пытаясь добраться до своей «дочки». Раз! Ещё раз! И вот она уже выбила куклу из Ласиных рук. Кукла, предательски выскользнув из рук хозяйки, шлепнулась прямо в грязь, перепачкав не только свои хорошенькие одежки, но и пышные каштановые волосы. С громким рёвом побежала Мара к своей бабушке и, уткнувшись даме Фуркен в плечо, стала жаловаться на Ласю. Растерянная Лася стояла неподалёку и держала за подол платья грязную куклу. Бабушка Эля пришла ей на помощь.

- Вы уж нас извините, - сказала она, обращаясь к Фуркен и её неутешной внучке. - Мы куколку помоем, одежки ей постираем и красавицей вам отдадим.

- Не плачь, Марочка, - обрадовалась дама. - Лася и её бабушка отдадут тебе твою Зосю. Она будет как раньше: чистая и весёлая.

Но Мара продолжала заливаться слезами. Её горестные рыдания доносились ещё некоторое время из сада, а после из-за калитки. Пока бабушка провожала гостей, Лася оставила куклу на крыльце и побежала к зарослям. Там, затаившись под гигантским лопухом, она почувствовала себя в полной безопасности.

- Лася, Ласёна! - раздавалось отовсюду, но отзываться Лася не стала: уж очень не хотелось ей, чтобы её ругали из-за Мары.

Пробираясь среди влажных растений, заглядывая под каждое дерево, каждый куст, мама, наконец, приметила дочку.

- Тук, тук, - нарочно громко произнесла мама. - Кто в этом домике живёт?

Вначале было тихо, но затем послышался робкий отзыв:

- Лопушаник.

- Можно к Лопушанику в гости? - заглянула мама под лист, крышей висевший над Ласей.

- Можно.

Мама присела на корточки рядом с девочкой и обняла её за плечи. Потом она сказала:

- У нас в доме все очень любят славного Лопушаника и будут очень рады, если он придёт в гости. Он придёт?

Вместо ответа Лася вдруг выпалила:

- Мама, я ни в чём не виновата! Она сама...

- Знаю, знаю, - поспешила успокоить её мама. - Такой уж характер у этой девочки. С ней нужно играть осторожнее. Как... с хрустальной вазой.

- С хрустальной вазой! - изумилась Лася, пытаясь вообразить, как можно играть с хрустальной вазой.

- Сана, Лася! Да где же вы?! - позвала бабушка.

- Бежим! - вскочила на ноги мама и потянула дочку за собой.  А то попадет нам обеим от бабушки.

И они побежали.

 

18. НА ОСТРОВЕ

В этот день Лася все глаза проглядела, дожидаясь папиного приезда. «Обещал же с утра, - недоумевала она, - а всё не едет». Наконец, после полудня дежурство у калитки принесло свои плоды. Характерно тарахтя мотором, подкатила папина «старушка» прямо к забору, и только-только успел папа выйти из машины, как Лася повисла у него на шее. Подхватив дочку на руки, папа потерся носом о Ласин носишко - так они, случалось, приветствовали друг друга. Но девочка, которая только что заливалась счастливым смехом, вдруг смутилась: из папиной машины вылезал какой-то незнакомый дядечка. Отец заметил Ласино смущение и опустил её на землю.

- Знакомьтесь! - бодро произнёс он. - Это моя дочурка Лася, а это мой коллега - Пётр Иннокентьевич Гвинович.

- А-а-а, Пингвиныч! - вспомнила Лася.

- Лася, как не стыдно! - раздался у неё за спиной укоризненный голос бабушки.

- Ничего, ничего, - улыбнулся мужчина. - Меня все так кличут. Я уже привык.

Пока взрослые беседовали, Лася разглядывала знакомого ей по папиным рассказам архитектора Гвиновича. Он был ниже папы, полноватый и черноволосый, с большим орлиным носом. Говорил он быстро, с необычным акцентом. Из его речи Лася легко выделяла только слово «нет».

Слово «нет» оказалось очень заразительным: от Пингвиныча оно перекочевало к папе, а затем и к маме. Только в маминых устах к слову-бродяжке присоединилось ещё и Ласино имя. Девочка прислушалась.

Оказалось, что папин сослуживец затеял эту поездку потому, что неподалёку, на острове, проживают его мать и брат-лесничий, с которыми он надеялся провести выходные. Пингвиныч отказался остаться на даче вместе с Ласиной семьей, зато стал приглашать всех с собой:

- Матушка и брат очень рады будут, - горячо уверял он. - И мы с тобой, Рад, в ночную пойдём, рыбы натаскаем.

- Давайте! Давайте поедем! - подхватила эту идею Лася.

Споры у калитки длились недолго и завершились они... Ласиной победой. Было решено, что она и её папа отправятся с Пингвинычем на остров. Причём папа клятвенно заверил маму, что удить рыбу дочь с ним не поедет, а останется в доме лесника.

И вот уже Лася сидит на скамейке моторной лодки, обеими руками прикрывая уши. Она бы охотней слушала перекличку крикливых чаек, парящих над рекой, чем рёв мощного мотора. Впрочем, он недолго терзает Ласин слух. Примерно через двадцать минут лодка останавливается у маленького деревянного причала на острове. «Заповедник “Сосновый бор”», - читает Лася надпись на большом щите. Она не успевает расспросить папу о том, что такое «заповедник», потому что навстречу им уже бежит какой-то человек, очень похожий на Пингвиныча. «Ага, это его брат,» - соображает девочка, пока мужчины обнимаются, похлопывая друг друга по спинам.

Дорога идёт вначале вдоль каменистого берега реки, на котором то тут, то там, маленькими статуэтками сидят птицы, мимо сосен, высокой стеной подошедших к воде. Потом она ныряет между стройными стволами деревьев, обдавая идущих свежим ароматом хвои. А дальше сосны вдруг раздвигаются и на большой поляне показывается хутор лесника: украшенный резьбой бревенчатый дом; родник, вытекающий из «скалы» - массивного, поросшего мхом камня; и самое главное - хозяйка всей этой красоты.

Лася так засмотрелась на немолодую сухощавую женщину, которая вышла на высокое крыльцо дома, что споткнулась и, не удержавшись на ногах, полетела на землю. Проворно, как молодая, женщина сбежала с крыльца.

- Осторожнее, девочка, - помогала она подняться Ласе. - Когда ты не будешь под ноги смотреть, лесные шалуны толкать станут.

И хотя Ласю разбирало любопытство («Кто такие эти шалуны?»), она поспешила отстраниться от женщины. Девочку испугали не столько чёрные внимательные глаза женщины, её крючковатый нос, сколько «борода» - несколько длинных волосин, растущих на подбородке.

- Не бойся, девочка, - улыбнулась проницательная женщина. - Матушка Дорина только шалунов лесных пугает.

Лася, чтобы показать, что нисколько не боится хозяйки хутора, решила заговорить с ней, перво-наперво разузнав у неё, что означает надпись «заповедник». В ответ Дорина, широко раскинув руки, плавно опустила их вниз:

- Это всё - королевская сосна. Дерево старое, в местах этих редкое. Когда природу беречь, она много тайн открывает.

Только было набралась храбрости Лася, чтобы порасспрашивать Дорину о шалунах и других тайнах, как к матери подошёл Пингвиныч и наполовину всерьёз, наполовину шутя, произнёс:

- Благослови, матушка, нас порыбачить добре.

- Бог с тобой, сынок, - перекрестила женщина Пингвиныча, а также и другого своего сына.

Папа Рад, одетый в длинный рыбацкий плащ и высокие резиновые сапоги выглядел очень необычно.

- Папа, ты прямо заклинатель щук какой-то! - восторгалась Лася.

- Точно, - подтвердил отец. - Стану во весь рост и прикажу щукам выходить из воды - так они сами ко мне в лодку и попрыгают.

Когда мужчины ушли, матушка Дорина повела Ласю в дом, а сама отправилась коз доить. Девочка ходила по дому, и всё, что она видела, казалось ей замечательным. На полу лежали пёстрые домотканые дорожки, а на стенах... Лася даже затруднялась придумать название тем изделиям, которые украшали стены. Они напоминали ковры, только их полотно было украшено разными штучками: деревянными бусинами, перьями, лохматыми, как помпоны на детских шапочках, вставками. Больше всего, однако, Ласе понравились фигуры из дерева, которые отовсюду смотрели на неё. Они были так хороши, что, проходя мимо, она поглаживала каждую по блестящей лакированной поверхности: дедушку, который в руках держал чешуйчатую рыбину; двух лисиц, стоящих друг против друга так, что их большие поднятые хвосты дугой соединялись над головами; фигурки странных лесных жителей, смешных и страшноватых одновременно. Лася так увлеклась, что не заметила, как стукнула входная дверь и в дом вошла хозяйка с кринкой парного козьего молока.

- Скорее, скорее за стол, - позвала она свою гостью.

Ласю ещё никогда не угощали такой едой. Ей немножко не нравился запах тёплого молока, зато поджаренный козий сыр и домашний хлеб она ела с удовольствием. Пока Лася ела, матушка Дорина рассказывала:

- На родине моей в далёких горах мужчины выращивали виноград, разводили овец, а женщины домом занимались, из овечьей шерсти нитки сучили, а потом одежду вязали, ковры ткали. Ткать меня научила тётя, ещё в юности, а через много лет я выучилась деревянные фигуры резать.

Лася, когда узнала, что вся красота в доме - матушкиных рук дело, окончательно перестала её бояться. Теперь ей даже нравилось суровое лицо женщины, которое, если присмотреться, всё светилось от доброты внутри неё. И Лася поделилась с ней своим тайным желанием: научиться делать коврики и деревянные фигуры, но мастерица сказала, что рано ей этому учиться.

После ужина хозяйка села прясть, а гостью усадила напротив. Женщина работала и пела. Лася прислушивалась к её пению на незнакомом языке и пыталась угадать, о чём эти песни.

- Матушка Дорина, Вы по родине своей скучаете? - обратилась она к женщине, когда та замолчала.

Женщина оторвала глаза от работы и взглянула на Ласю.

- Родину забыть невозможно, - сказала она. - Песни, легенды...

Её лицо вдруг озарилось:

- Я расскажу тебе одну историю, которую дедушка мне передал. Слушай.

В одном большом орлином племени старый мудрый орёл был. Перед самой кончиной позвал он к себе молодых орлов и сказал им: «Скоро я покину вас. Но перед этим хочу, чтобы вы знали: далеко отсюда, высоко в горах есть страна Белых Орлов - самая прекрасная на свете страна. Нелегко долететь туда. Много мечтал я о ней, но лететь туда так и не решился». Так сказал старый орёл, и глаза его закрылись. Когда он снова открыл их, молодые орлы с расспросами к нему пристали: где и как им отыскать далёкую прекрасную страну. Тогда орёл сказал:

«Каждого поведёт его внутренний голос - водитель. Он звучит всегда, но не все хотят слушать его. Слушайтесь своего водителя - только он поможет вам достичь заветной цели. Но помните, что у порога в страну Белых Орлов он замолкнет и придётся вам собрать всю силу духа, чтобы добраться туда. А ещё знайте - в пути вас будут преследовать три неотступных спутника: неверие, голод и холод. А потому желание достичь страны Белых Орлов должно быть самым пламенным».

Так сказал старый орёл и глаза его снова закрылись. Теперь уже навсегда.

Немного нашлось охотников отправиться в дальний путь. Самые отважные из них летели долго. В пути им не раз приходилось вступать в борьбу с неверием, холодом и голодом. И вот одного юного орла одолело неверие, и повернул он домой. Какое-то время спустя последовал за ним его товарищ, который не выдержал голода, а после и другие, что холода испугались. Только один орёл, который голоса водителя своего крепко слушался, продолжал лететь на слабеющих крыльях. Каждый раз, когда дух его падал, водитель звал его лететь вперёд. Но вот, когда молодому орлу стало особенно трудно, водитель вдруг умолк. Долго звал его орёл, но ответа не получал. Тогда собрал он свои последние силы и рванулся к вершине, скрытой облаками. Там в густом молочном тумане стал он падать, теряя сознание, а когда очнулся, то обнаружил, что туман исчез, а вокруг чудный свет разлит и белые великие птицы окружают его.

Так один орёл достиг заповедной страны.

- Матушка Дорина, а такая страна взаправду есть? - спросила Лася, когда голос рассказчицы умолк.

- Легенды всегда передают правду, - сказала Дорина. - И прекрасный край тот есть, и живут в нём белые орлы, а может, и сильные справедливые люди...

- Очень добрые и красивые, - подхватила девочка.

- Очень добрые и красивые, - повторила за ней женщина и задумалась о чём-то своём.

У Ласи, наверное, нашлось бы немало вопросов, но как-то незаметно для себя она вдруг уснула. А разбудили её, уже на рассвете, громкие мужские голоса за окном. Девочка узнала голос отца, характерный акцент Пингвиныча и его брата.

- Ребята, - говорил отец, - я сейчас беру дочку и еду на материк. Рыбалку я вам уже испортил. Хватит. Отдохните без нас, по-семейному.

Братья спорили с ним, не соглашались, звали остаться. Когда к ним вышла матушка Дорина, мужчины поведали ей о ночных похождениях.

- Значит, ловим мы рыбу, - начал младший Гвинович. - Окунь был, карась был - хорошо шла рыба. Садок у нас за бортом, как положено, висит. Гость наш, значит, садком заведует.

- Заведующий, значит. То есть начальник над уловом, - уточнил Пингвиныч.

- Спору нет, - продолжал брат. - Начальник он хороший. Полный садок набрал. Говорю ему потом: «Пора обратно, гость дорогой». Так он на радостях сетку с уловом сам тащить взялся. Ну и ...

- Да! - вмешался Ласин папа. - Этот неуклюжий самоуверенный гость, действительно, схватил садок и потащил его в лодку. И, конечно, за борт всё вывалил. Всю рыбу.

- Э, нет, - не согласился с ним Пингвиныч. - Ты правду рассказывай. Я сам видел, как кто-то вступил с тобой в схватку. Ты садок к себе тащишь, а тот, кто в воде сидит, держит, не пускает. Тянули, тянули - каждый в свою сторону. А потом тот, кто под водой сидел, победил, сильный видать был.

- Сказки всё это, - устало проговорил Рад.

- С кем не бывает, - рассудила матушка Дорина. - А убегать от нас не надо. Дочке вашей нравится здесь. Мы уговорились с ней в лес идти, шалунов лесных строжить. Хорошо ли огорчать её?

Стоя на кровати, Лася видела, как папа развёл руками и как братья, разом рассмеявшись, потащили его в баню, мыться. Это означало, что они остаются. А значит, пойдут в лес! Лася даже запрыгала от радости на кровати.

Кто такие лесные шалуны, она так и не узнала, потому что в лес она пошла не с матушкой, а с её сыновьями и, конечно же, с папой. Лесник им показывал лесные угодья, птиц и зверушек, учил собирать грибы. Пингвиныч, срезая очередной гриб, вручал его Ласе и говорил при этом очень серьёзно:

- Держи, дочка, грибок. Папе твоему доверить не могу. Вдруг он его куда-нибудь уронит.

Глаза Петра Иннокентьевича при этом озорно сверкали, и Лася догадывалась, что он шутит.

Долго водил лес своими тропинками, пока не набрали они целый мешок грибов. Когда домой собираться стали, братьям досталось мешок с грибами тащить, а папе Раду... Ласю. Бедняжка на ходу засыпала от усталости.

Когда солнце к горизонту покатилось, отец будить её стал:

- Вставай, Ласёнок, ехать надо. Мама и бабушка волноваться будут.

Но девочке вовсе не хотелось уезжать.

- Я голодная, как волк, - заявила она.

- Ужинать, будем ужинать, - подхватили братья Гвиновичи, и папа снова уступил им.

Но после сытного ужина Лася снова нашла повод, чтобы задержаться.

- Я должна попрощаться с фигурами, - сказала она и так же, как накануне, обошла все деревянные скульптурки, любовно дотронувшись до каждой.

Когда Лася уже собиралась уходить, матушка Дорина подозвала её к себе:

- Выбери на память себе ту, которая понравилась.

Девочка даже покраснела от удовольствия, потому что сбылось её заветное желание. Выбирать, однако, было трудно: Ласе нравилось всё-всё. Но папа поторапливал её, и Лася показала пальцем на небольшую фигурку девушки с деревянным блюдом на голове, на котором стояла свеча янтарного цвета. Бабушка Дорина вручила девочке эту замечательную вещицу и сказала:

- Пусть она принесёт тебе счастье. Ты сможешь разделить его с другом, а он со своим. Так белый орёл счастья может облететь всю землю.

 

 

19. НОЕВ КОВЧЕГ

Голубое небо, украшенное барашками облаков, озарялось светом радостного звонкого солнца. Лася, которая ещё не придумала, с чего бы начать этот день, посмотрела на небо, на солнце. Свет ослепил девочку, и она прищурила глаза. Перед её взором теперь плыли огненные пятна. Они попадали на ромашку, что росла неподалеку, и зажигали её серединку маленьким солнышком. Лася наклоняла голову то влево, то вправо, чтобы солнышко ромашки горело ярче, и так увлеклась, что не заметила, как отворилась калитка и кто-то вошёл.

- Лася, ты что, совсем ослепла?! - раздался возмущённый голос.

Девочка встрепенулась, но потом сложила большой и указательный палец каждой из рук колечком и приставила к глазам «очки».

- Это кто же к нам пожаловал? Дед Мороз или Бабушка Яга? - поинтересовалась она безразличным голосом.

Конечно же, Лася притворилась, что не узнала того, кого так долго ждала, - своего друга Джонни. Тогда Джонни наклонил голову вперёд и выставил руки со скрюченными пальцами, как будто собирался напасть.

- Это Серый Волк! - закричал он. - Он пришёл, чтобы съесть тебя!

- И-и-и! - завизжала Лася и бросилась бежать, спасаясь от «страшного зверя».

Однако едва она сделала несколько шагов, как уткнулась во что-то головой.

- Ой, дядя Адис! - воскликнула она, поднимая голову.

Джоннин отец, глаза которого весело смеялись, заговорил очень торжественно:

- Я - бравый охотник и пришёл спасти тебя и твою бабушку от этого страшного Серого Волка!

- Ой, не убивайте Волка, он хороший! - запричитала Лася, словно, и в самом деле, какая-то опасность могла угрожать Джонни.

- Добро. Не буду, - примирительно сказал доктор. - Но тогда тебе придётся взять его на поруки. Ведь серые волки - народ очень ненадёжный. Того и гляди - кого-нибудь съедят.

- Беру, беру! - заторопилась Лася и, схватив Джонни за руку, повлекла его за собой, чтобы поделиться с ним одной своей тайной.

Отодвигая низко растущие ветки, то и дело путаясь в зарослях, дети пробирались к Ласиному тайному убежищу. Она соорудила его подальше от дома, в укромном уголке сада, из сухих веток и длинных стеблей ползун-травы. Шалаш удался на славу, тем более что мама помогала дочке составить каркас из непослушных веток, который то и дело норовил развалиться под тяжестью наваленной на него травы.

- Здорово, - заметил Джонни, увидав шалашик.

Вполне удовлетворённая такой похвалой, Лася тут же скомандовала: «Полезли!» и на четвереньках они стали заползать внутрь. Когда дети, подобно двум зверькам, затаившимся в норке, устроились в шалаше, Лася спросила:

- Ну, во что играть будем?

- Давай, в Маугли, - предложил Джонни.

- А я кем буду? Волчицей, что ли? - не согласилась с ним девочка.

- Тогда сама сочиняй.

- А давай, в первых людей, - вдруг предложила Лася.

- Это которые жили в пещерах?

- Не-ет. Те, что были самые первые. Адам и Ева. Знаешь?

- Ладно, давай, - без особого энтузиазма согласился Джонни.

Вдруг его брови взлетели вверх:

- Это что же, раздеваться догола будем!?

- Да нет же, - махнула на него рукой Лася. - Просто ты будешь еду добывать, приносить мне. Потом будем вместе есть. Ещё можем собирать цветы, дом свой украшать.

Джонни охотно выполз из «первобытного убежища», чтобы идти «добывать еду». Не долго думая, он сорвал несколько стеблей травы, которая росла тут же, перед шалашом, и протянул её первобытной Еве.

- Жена, я принёс тебе мамонта! - заявил он.

- Мамонтов тогда ещё не было, - сказала Лася, но, заметив, что Джонни это не понравилось, сказала:

- Пусть это будет волшебное растение.

- Куди-буди! То, что даёт вечную жизнь! - придумал Джонни и заполз в шалаш.

Разделив «добычу» поровну, они затем делали вид, что едят и получают при этом огромное удовольствие. Вдруг мальчик с досадой сказал:

- Скучища в этом раю. Что дальше делать будем?

Лася ненадолго задумалась, а потом с видом человека, который знает о чём-то особенном, произнесла:

- Здесь есть одна ужасная опасность. Мы спасаемся здесь от звёзд.

- Каких-таких звёзд? - удивился Джонни.

- Которые падают.

- А что они нам могут сделать?

- Они - большие и горячие и могут упасть нам на голову. Вот!

Джонни рассмешило Ласино неведение:

- Ха-ха! Какие же это звёзды!? Их называют метеоритами.

Лася поспешила согласиться с другом, потому что чувствовала, что один такой коварный метеорит уже приближается к земле.

- Ой, как страшно, Адам, ё прошептала она, понарошку стуча зубами.

- Не бойся, Ева, - стал утешать её «первый человек». - С нами ничего не случится, потому что наш отец - Бог. Он спасёт нас.

- Он сильнее метеорита? - оживилась Лася.

- Бог сильнее всего, - подтвердил мальчик.

- Нам не страшен метеор, метеор, метеор! - запела Лася на мотив одной детской песенки.

Джонни, у которого музыкальный слух «хромал на обе ноги», подхватил:

- Упадет он за забор, за забор, за забор!

В своём тесном убежище, окружённые зелёной стеной травы, дети не заметили, как сверкнула молния. Когда же оглушительный раскат грома потряс предгрозовую тишину, Лася испуганно прижалась к Джонни и, теперь уже стуча зубами по-настоящему, пробормотала:

- Он всё-таки упал.

- Это же гром, дурёха! - успокоил девочку Джонни. - Дождь сейчас как ливанет!

Действительно, редкие крупные капли начали скатываться по пыльным листьям и стеблям. Потянуло сыростью, и стало зябко.

- Ну, чего теперь делать будем? - спросил Джонни.

- От дождя прятаться, - простодушно ответила Лася.

Просто так прятаться от дождя Джонни был не согласен. Если бы к его голове сейчас можно было приставить прибор, который бы измерял напряжение мысли, то стрелка в приборе ушла бы за все возможные пределы.

- Давай будем как Ной и его жена! – наконец, придумал он.

Это была отличная идея, так как дождь, который быстро перешёл в ливень, не позволял и носа высунуть из шалаша.

- Ной, мы плывём уже три дня, - включилась в игру Лася. - Как там наши звери?

- Верблюды - в порядке, овцы - веселые, коты...

- А что, там и коты были? - несказанно удивилась Лася.

- Если бы они утонули во время всемирного потопа, откуда бы они взялись сейчас?

- Слушай! - осенило вдруг девочку. - Это что же, там и слоны, и черепахи, и медведи, и все остальные были?

- Получается, так, - солидно сказал Джонни и вдруг ойкнул: крыша ненадежного убежища стала протекать и холодная струйка забралась мальчику за ворот рубашки.

Вскоре и Лася почувствовала, как вода змейкой ползёт у неё по руке. Было ясно, что судно-шалаш дало течь и нужно искать пути спасения. И спасение пришло.

- Лася, Джонни, где вы?! - звала детей мама Сана.

- Мы здесь! Мы здесь! - заголосил-завопил весь «Ноев ковчег», который с каждой минутой мог потерпеть крушение.

Едва Лася и Джонни перебрались из него под клеенку, которой покрыла их мама, как отяжелевшая от воды трава провалилась сквозь прутья шалаша, оставив его без крыши.

- Ой, мой шалашик! - пожалела Лася.

- Ничего, другой построим, - пообещала мама, поторапливая детей.

- Да! Большой построим! - на ходу говорил Джонни, пытаясь перекричать шум водяных потоков. - Он будет большой и высокий, чтобы стоять можно было!

Когда топот шести ног на крыльце возвестил о благополучном спасении терпящих бедствие, бабушка Эля, появившись в дверях, скомандовала:

- Всем оставить обувь на веранде!

Кто бы стал спорить? Ведь так приятно было сбросить хлюпающие и чавкающие сандалии, туфли, босоножки и босиком шлепать по полу, оставляя на нём мокрые блестящие следы. Между тем, бабушка продолжала руководить:

- Всем парить ноги!

И на сей раз никто не стал перечить ей. Посмеиваясь, все дружно опустили ноги в лохань, из которой шёл пар, остро пахнущий горчицей.

- А сейчас будем выпивать, - объявила бабушка, подавая на маленьком подносе три стаканчика с напитком рубинового цвета.

Большие, слегка на выкате, глаза Джонни стали ещё больше:

- Папа мне не разрешает выпивать! - воскликнул он, отводя бабушкину руку с рюмкой.

Женщины дружно рассмеялись, а Ласина мама сказала:

- Бери, не бойся. Это не вино. Это лечебное.

- Где тут лечебное? - послышался с веранды голос доктора, и уже через минуту показался он сам - босой и промокший до нитки.

- Папа, иди к нам! - позвал его Джонни.

Но доктор отказался опустить ноги в горячую воду, заявив, что он закалённый. Зато от лечебной настойки не отказался и, пригубив, принялся расспрашивать, как она делается.

- Клубника, малина, вишня, лепестки розы... - перечисляла бабушка, которая знала на память массу рецептов.

- Мадам, благодарю Вас, рецепт чудесный, - согласился с ней доктор. - Но боюсь, что сок эти фрукты пустить не успеют, потому что другие «фрукты»...

- Их съедят! - закончил мысль отца Джонни.

Как ни храбрился доктор, но долго высидеть в мокрой одежде не смог. В сопровождении бабушки он ушёл в её комнату и вскоре появился оттуда, переодетый в бабушкин махровый халат.

- Уважаемая публика! - обратился он к присутствующим. - Перед вами Бен Банан - знаменитый маг и заклинатель.

- Вот ещё! - фыркнул Джонни.

- Не веришь? - нахмурил брови доктор и, подражая африканским колдунам, стал совершать нелепые прыжки, восклицая: «Урру-дурру, урру-дурру!»

Он кружил по всей комнате, а дети заливались смехом.

- Смеётесь? - остановился доктор, вновь принимая грозный вид.

Он подошёл к столу и взял оттуда поднос. Ударяя в него, как в бубен, он стал монотонно повторять:

- Спать, всем спать, вы засыпаете, вы спите...

Самое удивительное было то, что Джонни и Лася, которые до этого не прекращали энергично толкать друг друга ногами, расплёскивая воду на пол, стали успокаиваться и совсем бы уснули, если бы не бабушка Эля.

- Дети могут упасть и даже утонуть, - заявила она и принялась вытирать ребятишкам ноги.

- Я не утонула бы, потому что не спала, а сидела с закрытыми глазами, - возразила Лася. - Было очень интересно. Я видела цветочки: красные, белые и жёлтые. Они махали лепестками, как крылышками. А потом взяли и полетели.

- Полно тебе выдумывать, - остановила Ласю бабушка.

Но доктор Адис, который теперь, когда все встали, всё-таки опустил ноги в лохань, вполне серьёзно заметил:

- Это не сочинение. Это проникновение в другой мир, в его действительность.

Конечно же, дети стали приставать к нему с просьбами рассказать им о том, другом мире, что Адис Адисович и сделал вскоре с превеликой охотой.

 

к началу

 

Продолжение..

 

Ваши комментарии к этой публикации

 

 

 

Ваши комментарии к этой статье

 

№41 дата публикации: 16.03.2010