Грани Эпохи

этико-философский журнал №80 / Зима 2019-2020

Читателям Содержание Архив Выход

Эренжен Хара-Даван

 

Религия в быте народов Запада и Востока

Впервые опубликовано: Хара-Даван Э. Религия в быте народов Запада и Востока

// Вольное казачество, 1930, № 61 – 62, С. 14–16, № 63 – 64, С. 13.

Публикуется по: Эренжен Хара-Даван и его наследие: сборник статей и материалов / Сост. П. Э. Алексеева. Элиста: АУ РК «Издательский Дом «Герел», 2012. (источник)

 

Всякое религиозное бытие сочетает в себе веру в Бога, жизнь по Богу и внешнее выявление религиозной жизни в обрядах. Без этих трёх элементов: догмы, этики и культа немыслима никакая религия. Все исторические религии сочетают в себе эти три момента, но значение и развитие последних далеко не везде одинаково: преобладание догматики даёт учение Гностикон, этики – Буддизм, культа – Талмудизм. В Христианстве равномерно развиты все три начала.

Человечество имеет много разных религий и учений, но очень малое число из них проведены в повседневный быт своих последователей. Большая часть религий, и то из очень возвышенных и распространённых, не проводится в жизнь своими последователями, которые исповедуют их не «по духу», а «по форме». Если сделать краткий обзор религий в их исповедовании у народов с крайнего Запада до крайнего Востока, то мы заметим резкое расхождение на Западе и наибольшую гармонию на Востоке между религией и бытом их последователей. Европа – господство материи, культура её капиталистическая, окончательное её выражение – капитал и техника. Восток – господство духа, культура его духовная, религиозная, окончательное её выражение – Богочеловек: Нирвана, Бодисатва, Будда. Здесь корень глубокой и основной разницы в характере культуры народов Запада и Востока.

Материалистическая культура Запада в своей основе противоречит «жизни по Христу», тогда как духовная культура Востока способствует осуществлению религиозных начал в жизни. Вот почему Восток дал все великие мировые религии, и поэтому говорится: «Lux ex oriento» («Свет с востока»). Если на Востоке экономика играет подчинённую роль (в духовной культуре), то на Западе мы видим «воинствующий экономизм», где духовная культура влачит жалкое существование и имеет лишь второстепенную роль безжизненного и ненужного придатка. Запад с Америкой – господство Христианства. Восток – Буддизма и частью Мусульманства. Россия является как бы мостом и синтезом их. По религии русский народ христиане, по своему «бытовому исповедничеству» ближе к восточным религиям, что печатно высказано и митрополитом Антонием.

Постараемся сделать краткий обзор «религии и быта» с Запада на Восток.

 

I

Человеку с восточной «душой», попавшему на Запад в среду людей с европейской «душою», т.е. среду англосаксов (с американцами, разумеется), католиков и лютеран, бросится в глаза резкое несоответствие между их жизнью и религией. Если бы «азиат» стал догадываться по их жизни о религии, к которой они принадлежат, то он должен был констатировать печальный факт, что они христиане только формально по имени, ног никак не по своему быту. В своих заключениях, конечно, не приходится брать во внимание тот незначительный процент настоящих христиан, которые, может быть, живут по Христу и теперь.

«Азиат», глядя на жизнь Запада, должен сказать, что здесь от религий остались как памятники прошлого пустующие церкви и попы, далеко не напоминающие по своему виду и жизни своего восточного коллегу – аскета.

Европеец с религией имеет формальную связь: когда он в школе проходит «Закон Божий» и в церкви, которую неохотно и редко посещает, причём его душу ни там, ни здесь религия не трогает. Как только выйдет он из школы с урока «Закона Божьего» или из церкви, сразу же всё улетучивается, ибо он живёт, мыслит и ощущает другой мир, мир материальных интересов, обуславливаемых жёсткой «борьбой за существование» в этом царстве капитала. Европеец хорошо знает заповеди Божьи, но он стал бы смотреть как на безумца на азиата, который сказал бы ему, что их надо исполнять в своей повседневной жизни.

Все религии запрещают убивать, воровать, лгать, но больше всего они [запреты] нарушаются в жизни европейских народов, хотя нигде нет так много полиции, тюрем и строгих законов, как у них. Побудительной причиной к этим преступлениям является материалистическая основа жизни европейца, стремление во что бы то ни стало к материальным благам, без которых жизнь немыслима.

Также ругательства существуют у всех почти народов, но нигде до такой виртуозности не доходят, как у европейцев, которые упоминают не только мать, но и отца, Бога, Матерь Божью, даже Солнце, как, например, у югославян, итальянцев и венгерцев [а у русских? Ред.][1]. Между тем, например, у японцев самое сильное ругательство – это обозвать человека… черепахой. Попы вне службы любят ходить в цивильном костюме, чтобы духовный сан их не стеснял. Мне приходилось видеть попа, служившего обедню в национальном костюме и вдобавок с револьвером за поясом, хотя это составляет как бы принадлежность костюма черногорца. Церковь посещается более или менее многолюдно на Пасху, в Р.Х., в остальные праздники и воскресения церкви обычно пустуют. Посты не соблюдаются. Эти мои наблюдения относятся к сёлам Европы за 8 лет моей эмиграции.

На Западе брак освящён религией и есть таинство, между тем мы видим, что всюду там победил брак гражданский, который законен, а церковный необязателен. Даже православные сербы накануне введения гражданского брака, который соответствует материальной основе духа и жизни Европы. Посему – браки «по расчёту», а любовь покупается, как товар на рынке. Разврат царит открыто, и нет разницы между проституткой явной и тайной, сожительницей и женой, женщиной и девушкой[2]. На Востоке брак не таинство, но там меньше разводов брака, чем в Европе, хотя узы брачные там не церковные, а духовные, закреплённые бытом. Европейцы с таким отношением к браку и морали, но формально поддерживающиеся моногамии, гораздо безнравственнее азиатом и мусульман, поддерживающихся полигамии, но живущие с принадлежащими только одним им жёнами.

В то время, как на Востоке государства основаны на религии и освящены ею, западным государствам нет дела до религии, она представляет частное дело каждого: «хочешь, верь в Бога, а хочешь – не верь». На Востоке же поощряются религиозность и жизнь по Богу, к какой бы религии человек ни принадлежал, но преследуются безбожие и жизнь, противоречащая началам религии.

Такое резкое расхождение между бытом и религией в Европе и большую их согласованность в Азии можно объяснить, кроме материалистической основы их быта и культуры, ещё и тем, что Христианство – учение очень возвышенное, тем самым неземное, оно не по силам для обычных смертных людей. Оно провозглашено не смертным обычным человеком, а сыном Божьим, явившемся в этот мир для того, чтоб учить, пострадать за его грехи, воскреснуть и покинуть многострадальный духовный мир. Между тем как Будда был простой смертный – царевич, постигший своим духовным совершенствованием степени Будды и открывший всем пути его достижения. Своим учением о Четырёх Истинах, о страдании и Восьмеричном Пути, от избавлении от них он сам, будучи земным существом, смог создать такое глубоко реалистичное учение, как Буддизм, в котором нет ничего сверхъестественного. Пути открыты для каждого. Чтобы достичь степени Нирваны, Бодисатвы и Будды, хотя после Будды пришествие другого Будды только ожидается.

Кажется парадоксом для азиата: европейцы, будучи сами христианами только по имени, во всей своей истории истекали кровью в религиозных войнах, горели на кострах инквизиции, и здесь господствовал единый принцип: «Cujus imperio, eius religio» («чья сила, того и религия»), а теперь этот же «безбожный» Запад несёт на своих стальных гигантах, вооружённых пушками, Христианство, вербуя в Китае «рисовых» христиан и насильно ввозя опиум для отравления народов Востока[3].

 

II

Между «духом Европы» с практическим атеизмом в его быте и «духом Азии» с её мощным внутренним напряжением для служения религиозным идеалам, сверхличным и потому вечным лежит как мост и синтез их – Россия.

Русский народ по своей религии, как христиане, относится, конечно, к западным народам. Православие пришло из Византии, но по своему исповеданию в жизни, по «бытовому исповедничеству» русского народа оно ближе и понятнее восточным религиям – Буддизму, Магометанству, Конфуцианству, чем латинскому Западу, хотя бы и христианскому. Это мнение высказал такой авторитет духовного мира, как митрополит Антоний. Это ясно видит теперь всякий русский эмигрант, поневоле десятый год наблюдающий жизнь на Западе, не только у католиков, но и хотя бы у тех же православных южных славян. Христианство не является лишь теоретическим познанием Бога и истины – оно также определяет весь жизненный путь истинного христианина, путь спасения души и преображения тела.

Между тем люди, верующие в Бога и называющие себя христианами, не желают жить по Богу.

Россия под влиянием Петра I начала путь европеизации, доведённой Лениным до теперешнего СССР. Этот период копирования Европы оказался трагичным во всём, в особенности в области религии, т.е. души народа. Столкнулись два чуждые мира культуры и психологии. Католический Запад с его стремлением наибольшего приближения христианства к жизни и мир восточный, православный с его приближением жизни к Христу.

Под влиянием европеизации в России образовалось два слоя: верхний, очень тонкий слой атеистической интеллигенции (продукт европеизации) и нижний, компактный слой народа, продолжающий ещё оставаться в бытовом исповедничестве, хотя далеко не в такой степени, каковым он был в допетровский период русской истории. Теперь как в народе, так среди и интеллигенции, вновь возгорается священный огонь веры, но необходим полный возврат к религии и к «бытовому исповедничеству».

В своём «бытовом исповедничестве» древнерусский народ не мог брать пример с монголо-туранских народов, с которыми он связан общностью своего месторазвития и под чей властью в течение стольких столетий так пышно расцвело русское Православие, под защитой и льготами монгольских ханов Золотой Орды. Последнее кажется парадоксальным и маловероятным для психологии европейца, и историки скептически относились к этому, пока не были найдены указы золотоордынских ханов. Для подтверждения приведу два следующих исторических указа.

В 1270 году хан Менгу-Тимур издал следующий указ: «На Руси да не дерзнёт никто посрамлять церкви и обижать митрополитов и подчинённых им архимандритов, протоиереев, иереев и т.д. Свободными от всех податей и повинностей да будут их города, области, деревни, земли, охоты, ульи, луга, леса, огороды, сады, мельницы и молочные хозяйства. Всё это принадлежит Богу, и сами они – Божьи. Да помолятся они о нам».

Узбек-хан ещё больше расширил привилегии церкви русской: «Все чины православной церкви и все монахи подлежат лишь суду православного митрополита, – отнюдь не чиновников Орды и не княжескому суду. Тот, кто ограбит духовное лицо, должен заплатить ему втрое, кто осмелится издеваться над православной верой или оскорбит церковь, монастырь, часовню, тот подлежит смерти, без различия русский он или монгол. Да чувствует русское духовенство себя свободными слугами Бога».

Могут подумать: да это было 650 лет тому назад, а теперь? На это можно привести следующий факт. В 1918 году в феврале красная гвардия с советами докатились до города Уфы, где большая часть населения татарская. Совет приказал арестовать митрополита Уфимского Андрея (А. А. Ухтомского) и реквизировать церкви для каких-то их целей, но приказ не был приведён в исполнение… не благодаря сопротивлению православного, а энергичному заявлению мусульман татар: «Этого великого муфтия мы не выдадим врагам Бога, как не позволим оскорбить православные мечети».

У монголов, как вообще на Востоке, кроме мусульман, была абсолютная веротерпимость, больше того – защита и покровительство всех религий. К этому приходит теперь мысль человеческая в последних её достижениях. Существенно важно для народа как целого быть верующим и религиозным, а какая и чья религия – это не суть важно. Не должно быть религий господствующих и подчинённых, главных и второстепенных. В монгольской империи не была объявлена ни одна религия господствующей – все были равны.

Важна религиозная напряжённость народной массы, которая живо ощущает её и осуществляет её правила в своей повседневной жизни.

Обратимся теперь к мастерскому анализу положительных черт туранской психики, сыгравших, несомненно, благотворную роль в русской истории допетровского периода, в отношении религиозном в особенности. «Весь уклад жизни, – пишет князь Трубецкой (его книга «К проблеме русского самопознания»), – в котором вероисповедание и быт составляли одно «бытовое исповедничество», в котором и государственные идеологии, и материальная культура и искусство, и религия были неразделёнными частями единой системы, системы теоретически невыраженной и сознательно не формулированной, но тем не менее пребывающей в подсознании каждого и бытия самого национального целого, всё это носит на себе отпечаток туранского типа».

А ведь это именно и было то, на чём держалась Русь, что придавало ей устойчивость и силу. Православная вера, в древнерусском понимании этого термина, была именно той рамкой сознания, в которую само собой укладывалось всё: частная жизнь, государственный строй и бытие вселенной. И в том, что эта рамка сознания не была предметом сознательного теоретического мышления, а подсознательной базой всей душевной жизни – нельзя не усмотреть аналогию с нормальным аспектом туранской психологии.

Отношение древнерусского человека к своей вере, её роль в его жизни и его неумение отделять веру от своего бытия – объясняется чертами его психики, свойственными народам Востока. И здесь, и там догмат веры рассматривается как данное, как основной фон душевной жизни и внешнего быта; там и здесь религиозное мышление отличается отсутствием гибкости, пренебрежением к абстрактности и стремлением к конкретизации, к воплощению религиозных переживании йи идей в формах внешнего быта и культуры. Вместо сознательно продуманной и тонко детализированной богословской системы в Древней Руси получилась некоторая, словами невыраженная «подсознательная философская система», стройная и нашедшая выражение не в богословских трактовках, а во всём житейском, на ней покоящемся. Этим русская религиозность отличалась от греческой, несмотря на своё догматическое тождество с этой последней и сближалась с туранской, с которой догматического сходства не было и быть не могло».

«Бытовое исповедничество», пропитаность культуры и быта религией, которые были следствием особых свойств древнерусского благочестия – были плюсом, а не минусом.

 

III

Культура Азии – это религиозная, духовная культура, главным образом, Буддизма с Конфуцианством, а затем Магометанства. Буддизм объединил все разрозненные народности Азии в одну азиатскую культуру. Сперва два великих и древнейших культурных центра: Индию и Китай, затем перебрасывается на Тибет (407 год), Японию (552 год), Индокитай и Монголию (1240), причём, в отличие от Христианства, Буддизм распространяется совершенно мирным путём, без «крестовых походов и священных войн». Столь быстрому распространению Буддизма способствовал мудрый Индусский царь Осока[4], стремившийся, чтобы эта религия овладела всем человечеством. Первые буддийские миссионеры проникли в Китай в 217 году до Р.Х., но Буддизм стал общей религией Китая только 300 лет спустя, в 65 году по Р.Х.

Успеху Буддизма способствовали следующие его особенности, изложенные мастерской рукой его творца – дух свободомыслия и абсолютная терпимость, характеризующие как появление, так и распространение Буддизма и дающие возможность воспринимать ценные идеи всех вероучений, с каковыми приходил он в соприкосновение и входил в компромиссы с какими угодно народными верованиями; основанные же им церкви держатся тысячелетиями, никогда не преследуя диссидента.

Буддист с малых лет от родителей и окружающей среды воспринимает религию, и она становится постепенно «подсознательной духовной основой его жизни», так что заветы Будды исполняются народной массой не как подвиг, не из боязни кары Божьей – «ада нет в понятии буддистов» – или сознательно подчиняясь требованиям религии, а благодаря неосознанному или неформулированному» категорическому императиву» религий, проведённому в повседневный быт через подсознательную его психику. Это равно относится к магометанству. Иллюстрирую это положение несколькими конкретными явлениями из жизни народов Востока.

Южный Буддизм запрещает употребление в пищу мяса домашних животных ввиду того, что в жарком климате мясо быстро разлагается и образуются птомаины – мясной яд. Во время голода в Индии мы видим вымершими целые селения, а их скот без призора хозяина остаётся, тогда как в Советской России во время голода, по некоторым сведениям, ели… людей. Магомед был великим гигиенистом, и он провёл через религию и быт много полезных мер, исполняемых и теперь в массе народной. Запрет свиного мяса объясняется заражённостью в жарком климате свиней особыми глистами – трихинами, опасными для жизни человека. О целесообразности алкогольных напитков, в особенности в жарких странах, нечего пояснять. Мы видим, как трудна и как дорога пропаганда против алкоголизма в Европе, и всё же безуспешна в сравнении с мусульманским миром. Обряд обрезания по статистике Петербургского гарнизона даёт на 30% меньше венерических заболеваний у солдат мусульман, чем у солдат остальных вероисповеданий.

Православные посты очень целесообразны с медицинской точки зрения, в особенности для богатых людей, которые как раз менее всех исполняют их. Они «переедают», питаются обильной мясной пищей, отчего зависит «нарушение обмена веществ», являющегося благоприятной почвой для многих болезней.

Эту гигиеническую меру нельзя провести в народную массу никакой пропагандой, школой и законами так успешно, как провели великие учителя жизни – Христос, Будда и Магомет.

Заповедь «не кради» имеется в религиях как Востока, так и Запада, но, несмотря на это и строжайшие законы, полицию и крепкие замки, все европейские суды завалены работой, а тюрьмы переполнены ворами, исключая Скандинавские страны, в то время как на Востоке воровство бывает много реже, а у монголов и калмыков кибитки никогда не имеют замков. Простая деревянная задвижка снаружи свидетельствует, что в доме никого нет, и никто не вздумает зайти и взять что-либо. Кража вещей или грабёж – исключительная редкость, потому даже золото хранят в подушках, в постели. Как у скотоводов у них развито конокрадство, что считается скорей удальством, чем обычной кражей в понятии европейцев. В Японии, например, магазины оставляются открытыми во время обеденного перерыва, о чём с удивлением рассказывали наши пленные после русско-японской войны.

Заповедь «не убий» также имеется в Христианстве, на Западе, и в Буддизме, на Востоке, но в быту у народов [она] осуществляется по-разному. В мирной жизни уголовных преступлений с убийством больше на Западе, чем на Востоке. Кто жил среди народов Востока, тому легко заметить эту разницу.

История Запада – это история войн между собой, а краткие интервалы между ними – суть приготовление к следующим войнам, поэтому военные пользуются почётом и уважением. Восток же не знает таких частых международных войн. Поднятые 700 лет тому назад Чингис-ханом великие войны постепенно улеглись под этическим влиянием Буддизма. Внук Чингис-хана Хубилай-хан величайшей в мировой истории Монгольской империи принял Буддизм в толковании Зонкавы (т.е. Ламаизм)[5].

Когда все буддисты приняли Буддизм, оставив шаманизм, тогда как раз начинается падение военной мощи монголов и распад их империи. Одной из главных причин этого нужно видеть во влиянии Буддизма на монголов, воинствующий пыл которых заменился религиозным пафосом, в результате чего теперь Монголия без преувеличения представляет страну монастырей. 45% мужского населения Монголии – монахи[6].

Так, Монголия, бывшая некогда военным лагерем, владевшая 4/5 Старого Света, теперь стала монастырём. Вместо топота коней и звона кривых сабель там теперь слышится благоговейное причитание молитвы: «Ом мани падме-хом», – да будет благословение всему живущему в мире.

Под пацифистским влиянием Буддизма в Азии военная профессия считается одной из немногих «неприличных» профессий: туда идёт (по найму) элемент преступный и отчаянный, у которого нет Бога в душе, кроме высшего командного состава, который через них преследует свои особые или национальные цели.

И Христианство, последовательно проведённое в быт, должно было дать подобные же результаты в Европе. И оно запрещает убивать, безразлично, враг он или нет, и его заповедь «люби ближнего, как самого себя» аналогична буддийскому «да будет благоденствие всему живущему в мире».

Разве не искажение учения Христа в быте, когда во время войны православные прибегают к [лозунгу]: «За веру!». Когда молятся в церквях о подавлении врагов, о даровании [победы] «христолюбивому воинству», и даже бывали случаи, например, в русско-японскую войну, шествия священников с крестом в руке, идущих в атаку на неприятеля. Это, скорее, похоже на исполнение учения Магомета – «око за око, зуб за зуб», что более соответствует быту Европы, чем учению Христа: «Люби ближнего, как самого себя».

Остановимся несколько подробнее на «бытовом исповедничестве» Конфуцианства в течение тысячи лет более чем 400 милл[ионным] китайским народом, чтобы познакомиться с духовной культурой Азии, узнав, в чём её сила и почему она так устойчива[7].

Конфуционизм в быте – это единственное величайшее историческое явление такого строгого проведения в быт в грандиозном масштабе и со времён глубокой древности одного учения, не претендующего называться религией.

Когда северный Буддизм в 65 году стал официальной религией Китая, то он шёл вразрез со старой китайской культурой. Только благодаря беспримерной способности к ассимиляции Буддизм так слился с китайским мировоззрением, что весь китайский народ был увлечён буддийскими идеями. Китайцы сами говорят: «Три учения – Конфуцизм, Тонцизм и Буддизм – одно учение, дополняющее друг друга».

В то время, как Конфуцианство учило, как надо жить на земле и управлять государством, Буддизм являлся его продолжением и учил, как избавиться от страданий и указывал пути избавления от них. Правила жизни Конфуция, жившего [за] пять веков до Р.Х., глубоко реальны и приведены в быт 400 милл[ионного] китайского народа, хотя он не был пророком, а его учение не было религией. Мало того, он не создал ничего нового, он только собрал учения древних и передал потомству для проведения их в быт. «Когда не знаешь, что такое жизнь, – говорил он, – как узнаешь, что такое смерть?» «Чему может научить тот, кто не опирается на учения древних? Я передаю учения древних и не сочиняю ничего нового, и верю древним, и люблю их».

На этих устоях древности стоит Китай и поныне, то пышно расцветая, то увядая, более четырёх тысяч лет, не зная европейских революций 20 века. И эта завершившаяся революция не социальная, а национальная, социальные условия и быт в религии остаются те же и теперь. Социалист-революционер Сун-Ятсен заявлял: «Моей постоянной целью было восстановление старого Китая».

Учение Конфуция глубоко мудро и реально, проникнуто глубоко моральным и религиозным чувством. Так оно отвечает душе китайского народа, что с тех пор и поныне весь он живёт его учением. Другие народы создали учения более высокие, но ни один народ так не слился со своим учением и не воплотил его в жизнь свою, как китайский народ учение своего Конфуция.

В чём же мудрость Конфуция и святых мужей древности? Они учат: мир един и целостен. Тао – основа мира. Тао – божественный разум, управляющий миром, вечный порядок мира и мирное его течение. Тао являет себя в смене времён. Путь мира – праведная середина. Смысл мира – вечная гармония. Государство – форма человечества. Вести государство могут только совершенные люди. Земля подчиняется небу, а государство управляется небесной волей, возвещаемой через избранников, сына неба, сидящего на троне, называемого также Богдо-ханом, ему поклоняются, как сыну неба. Начальник служит царю, как тень следует за телом. Подданные повинуются царским начальникам, как эхо отвечает голосу, но в лице не выражения величия и силы, а смирение и терпеливость. Сознание безграничной власти подавляется сознанием безмерной ответственности, а ответственность его велика, он должен осуществить Тао неба на земле, должен управлять государством в созвучии с мировой гармонией, он должен вести людей к счастью и совершенству. Он боится нарушить Тао мира. Он говорит самоуничижение: «Я последний из людей, я слабый, как малое дитя», в противоположность гордым западным государям: «Государство – это я, воля государства – высший закон»[8].

Можно с уверенностью сказать, что отношение китайского народа к своему Богдо-хану осталось таковым же и по отношению к своему президенту республики теперь, так как оно имеет глубокие корни в быте народа.

По Конфуцию задача мудрого управления государством заключается в том, чтобы народ без принуждения, по внутренней склонности подчинился воле правителя, а это возможно, когда народ воспитан и дисциплинирован, правитель же морально совершенен, чтобы он мог любовью или примером указывать путь народу. Главная задача власти – не законодательство, суд и управление, как понимают в Европе, а молитвы и жертвоприношение, поучение и проповеди, церемонии, правила поведения и музыка.

Кодекс обязанностей личных, семейных, государственных известен каждому гражданину с малых лет, воспринявшему от родителей и окружающей его среды, и он ему следует как закону природы. «Ли» – правила морали, доброго поведения, обряды, церемонии – вот главное в жизни даже простого китайца. Вежливость в обращении с людьми и гостеприимство – эти чисто восточные черты характера вырабатываются этими правилами доброго поведения и приводятся в жизнь.

Эти черты находятся в подсознательном психическом мире каждого китайца, японца, монгола, индуса, даже свойственны дикарям, между тем как в Европе этой черты вежливости и гостеприимства в народной массе, даже у «высококультурных» народов нет, а в высших классах эта вежливость вырабатывается после долгого периода воспитания через посредство гувернанток, бонн и школ. Только тогда европеец становится культурным, вежливым и «воспитанным» человеком. Гостеприимство же распространяется только на друзей и его приятелей, и то стараются пригласить гостей не на дом, а в ресторан. В то время как в Европе нельзя сделать шагу без денег в кармане, в Азии, например, в Монголии или у калмыков в Европе можно объехать всю страну без гроша в кармане вдоль и поперёк, так как там сочтут за оскорбление, если европеец или вообще путник предложит деньги за ночлег и пищу. Никто там не откажет в ночлеге, потому там не существуют рестораны и гостиницы.

Когда правила поведения народом усвоены и применяются в жизни, когда добрые поучения – как жить – изучены народом, тогда он совершенен, а роль правителя и управление малозаметны. Поэтому «Ли», проведённый в быт, – орудие управления более тонкое, чем грубое орудие законов и наказаний. На Востоке жизнь утверждалась не правовыми нормами и уголовным кодексом, как на Западе, а священными книгами. Компромисс, середина, равновесие – пути китайского управления.

«Если спросить европейского политика, можно ли на этих условиях мудрости построить большое благоустроенное государство, он, не колеблясь, ответит отрицательно, ибо знает «душу» своего человека: «личный интерес», «любовь к себе, к материальным богатствам»; он знает, что вне этой страсти нельзя человека побудить к глубокому и напряжённому творчеству, он знает, что для того, чтобы эта страсть не перелила через край и не привела всех против всех, нужны плотины – право, законы конституции и сильная власть для охранения этих плотин. И он прав, ибо душа западного человека такова и с таковой душой иной государственности построить нельзя» (Бунаков. Пути России).

Западный человек, считающий себя носителем высшей общественной культуры, уверен, что его душа нормальна и её черты свойственны всем, между тем, как он не знает «душу» восточного человека и вообще человека, которая совершенно не похожа на его «душу» и иначе построена. Он не знает Востока вообще и не понимает его культуры и государственности, потому Восток кажется Западу смешным и таинственным призраком.

В то время как социальное здание Европы построено (даже при демократии) пластами один под другим, китайский народ однослойный и эгалитарный, возглавляется он аристократией духа, его интеллигенцией, равной которой по духовной мощи и социальному значению не знает история. Китай управляется отбором лучших – это правящий отбор – духовная её аристократия. Она получается путём государственных экзаменов и знаний наук и священных книг – только немногие лучшие люди напряжённой духовности, даровитости и таланта успешно кончают [их], и они только имею право быть министрами, генерал-губернаторами и на прочих высоких должностях государства, так как священные книги учат, как управлять государством. Только такие учёные имеют доступ на высшие должности в государстве и тем самым на высшую оплату их труда.

В Европе высшие места получат главари политических партий, партийный билет заменяет всё: и учёность, и квалификацию. А учёные в Европе «голодают», не находя применения своему труду, который в лучшем случае низко ценится. Китай – единственное государство, где учёные ценятся так высоко, и их труд оплачивается так щедро, как нигде на свете. Громадная масса не выдержавших заполняет должности в самоуправных частных учреждениях, ряды своеобразных профессий и рядовой интеллигенции. На здании академии в Пекине написано: «Здесь научаются управлять государством». Цель этой школы – достичь совершенства, стать «высшим, благородным, царственным человеком». Китайская интеллигенция действительно ведёт свой народ к достижению неосознанных и неоформленных массой народной целей и задач, в то время как западная демократия с её парламентов находится в услужении прихотям толпы, её корпуса «голосующих», находящихся под командой и обработкой «штабов» различных партий, почти всегда субсидируемых капиталистами.

И в самом деле, китайские учёные, «эти ходячие энциклопедии», производят на европейцев впечатление самых культурных и совершенных людей в мире, а китайскому интеллигенту европейские образованные люди кажутся духовно незрелыми и нравственно мало воспитанными. Вот почему китайская интеллигенция, влюблённая в своё учение, пользуется авторитетом, как ни одна интеллигенция в мире, а китайская бюрократия, составленная из верхов интеллигенции, из «отбора лучших», несмотря на свой численно ничтожный состав и отсутствие аппарата принуждения, встречает со стороны населения безусловное подчинение и с лёгкостью, непостижимой для Запада, управляет 400 милл[ионным] народом. Это – не европейское народоправство, а народоводительство, не их демократия, а демотия.

Из европейских учений только евразийцы впервые провозгласили эти принципы, освящённые древней культурой Востока. Практическая целесообразность их бесспорна, ибо из всех строений человечества эти принципы оказались самыми долговечными и устойчивыми. Современный Запад устремлён вперёд, окунается в неизвестное будущее, всегда потрясаемое революциями. Китай устремлён назад, упирается в ясное прошлое – оттого он неизмеримо устойчивее Запада. Революции ему неизвестны [а теперь? – Редакция журнала «Вольное казачество»]. Смуты, восстания, смены династий бывают, а порядок остаётся тот же.

Этот устойчивый и долговечный порядок в Китае создан великим устроителем человеческого общества Конфуцием. Успех его учения объясняется тем, что оно глубоко реально и создано большим знатоком человеческой души, т.е. учителем жизни. Конфуций не проповедовал возвышенные, но неисполнимые догмы религии: он не учит воздавать добром за зло, говоря: «если вы воздадите добром на зло, чем вы воздадите на добро? Надо воздавать справедливостью на зло и добром на добро». Учение Конфуция отличается не только своей моральной высотой, но ещё больше оно поражает своей практической мудростью и жизненным реализмом. Китайцы реалисты и практики.

Зачем провозглашать высокие истины, когда они не применимы в жизни? И как их применять в жизни, если они непонятны среднему человеку, из коего состоит народ?

Праведный путь для народа должен быть прост и лёгок, но зато обязателен – к тому стремится китайская мудрость. «Любовь к ближнему» трудна, непонятна и отвлечённа, но зато близка и реальна любовь к ближним по крови в жизни. Люби отца и мать – основная заповедь китайской морали. Следующая заповедь: люби детей своих, братьев, друзей. Дальше – сыновняя и братская любовь распространяется на соседей, сограждан и, в конечном стремлении, на всё человечество.

Основное ядро Китая – семья. Она связана нерасторжимыми узами. Она самое в себе маленькое государство. Если разрушится государство и его общественные связи, но сохранится семья, Китай будет жив. Каждый китаец до 30 лет должен жениться, а девушка до 20 выйти замуж, иначе платит налог. Существует семейный суд. Судит глава семьи и семейный совет. Юрисдикция семьи почти неограниченна. Самое большое преступление – сыновняя непочтительность.

Такова Азия, озарённая внутренним духовным сиянием и устремлённая ввысь, к вечному.

1930 г.

 

Примечания П. Э. Алексеевой, редактора сборника «Эренжен Хара-Даван и его наследие: сборник статей и материалов»:

 

Виттгофель Карл (1886 – 1988) – представитель немецкой школы сравнительной социологии, автор работ о китайском обществе. В 1925 г. вышел его труд «Пробужденный Китай», написанный под влиянием работ английского учёного немецкого происхождения, классика современного религиоведения М. Вебера.

Митрополит Антоний, Вадковский Александр Васильевич (1846 – 1912) – митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский, ректор Санкт-Петербургской духовной академии, доктор церковной истории.

Менгу-Тимур – хан Золотой Орды (1266 – 1271) – внук хана Батыя. Вместе с союзными русскими князьями совершил походы в Византию, Литву, Кавказ. От его имени написан дошедший до нас ярлык об освобождении русской церкви от уплаты дани. В годы его правления в Крыму была основана генуэзская колония.

Узбек хан (? – 1342) – хан Золотой Орды. Ввёл ислам как государственную религию и преследовал инаковерующих. В 1317 г. выдвинул на Великое княжение Владимирское московского князя Юрия Даниловича. В 1327 г. жестоко подавил народное восстание с помощью московского князя Ивана Калиты.

Андрей, князь Александр Алексеевич Ухтомский (1872 – 1937) – православный миссионер, церковный писатель, архиепископ Уфимский и Мензелинский. В 1920 – 37 гг. неоднократно арестовывался, осуждался на различные сроки заключения и ссылки. Расстрелян в тюрьме г. Ярославля в 1937 г.

Осока (Ашока) (268 – 232 до н.э.) – древнеиндийский царь из династии Маурья. Государство, созданное им, занимало почти всю Индию (за исключением крайнего юга), области Афганистана и Пакистана. Как покровитель буддизма содействовал его распространению в Индии и за её пределами.

Зонкава, Цзонхава, Цзонкапа (1357 – 1419) – религиозный деятель, учёный, проповедник, реформатор. Основатель школы Гелуг. Учение, созданное им, получает широкое распространение не только в Тибете, но и в Монголии, Бурятии и Калмыкии. Его программное произведение – «Ламрим чхенмо» («Ступени Великого Пути»).

Сунь Ят-Сен (1866 – 1925) – китайский революционер, основатель партии гоминьдан, выступавший за свержение маньчжурской династии. Находясь в эмиграции, выработал «три народных принципа»: национализм (свержение маньчжуро-цинской династии), народовластие и народное благосостояние.

Бунаков Николай Фёдорович (1837 – 1904) – русский педагог, теоретик и практик начального образования. Создал своего рода социально-педагогический комплекс: школа – народный дом – амбулатория – библиотека – школа для взрослых. В 1902 г. за критику официальной школьной политики был арестован, лишён права заниматься педагогической деятельностью и выслан в г. Острожск Новгородской губернии.

Гельвальд Фридрих (1842 – 1892) – известный этнограф, географ и историк. Автор ряда работ, часть из которых переведена на русский язык.

 

Примечания:

[1] Примечание редакции журнала «Вольное казачество».

[2] Не слишком ли строг суд автора в этом месте? (примечание редакции журнала «Вольное казачество»).

[3] Китайцы, принимают Христианство, увлечённые главным образом не учением, а раздачей голодным риса и укрывательством под защиту «концессий» иностранцев от преследований китайских законов. Витгофель: «Пробуждённый Китай».

[4] Осока – по-видимому, речь идёт о царе Ашоке (примечание П. Э. Алексеевой).

[5] Далай-лама подобно Папе признаётся ламаитами наместником Будды на земле.

[6] Женские монастыри не существуют.

[7] Излагается по данным [Н. Ф.] Бунакова «Пути России» и отчасти [Ф.] Гельвальда «Средневековая культура Азии».

[8] Бунаков Н. Ф. Пути России.

 

 


№86 дата публикации: 01.06.2021

 

Оцените публикацию: feedback

 

Вернуться к началу страницы: settings_backup_restore

 

 

 

Редакция

Редакция этико-философского журнала «Грани эпохи» рада видеть Вас среди наших читателей и...

Приложения

Каталог картин Рерихов
Академия
Платон - Мыслитель

 

Материалы с пометкой рубрики и именем автора присылайте по адресу:
ethics@narod.ru или editors@yandex.ru

 

Subscribe.Ru

Этико-философский журнал
"Грани эпохи"

Подписаться письмом

 

Agni-Yoga Top Sites

copyright © грани эпохи 2000 - 2020