Грани Эпохи

этико-философский журнал №80 / Зима 2019-2020

Читателям Содержание Архив Выход

Владимир Калуцкий,

член Союза писателей России

 

Телячьи нежности

Фронт тысячекилометровым змеем дымился и ворочался на местности. И где-то, ближе к середине его, в только что захваченном немецком окопе тяжело дышали и приходили в себя семнадцать бойцов. Всё, что осталось от шестидесяти двух человек всего семь минут назад поднявшейся в атаку роты. Они сидели среди трупов убитых ими и тех, кто могли убить их, среди мёртвых товарищей, ещё пять минут назад живых. Уцелевшие были в крови и грязи, и чудовищной неуклюжестью фигур мало походили на людей. Убийцы, побившие убийц. Гнойные сливки рукопашного боя.

Красноармеец Корепанов снял вогнутую ударом каску и пощупал огромное пунцовое ухо. Старшина Малютин проследил в чистом небе полёт расцветшей зелёным цветком ракеты и громко прокричал:

– Офицеры есть?

Молчание было ему ответом. Старшина поднялся и так же громко сам себе сказал:

– Офицеров нету. Как старший по званию принимаю командование на себя. Рота, выходи строиться!

Кряхтя и матерясь, солдаты начали выползать на свою сторону окопов. Старшина опёрся сапогом о ящик со снарядами и тоже выбрался наверх.

Стояли перед ним ошмётки роты. Ещё пять минут назад они были зверьми и теперь медленно возвращались в человеческое обличье. Корепанов, с залитой кровью половиной лица. Сержант Матынян, без правой штанины на кривой ноге, чешуйчатой и грязной, как у динозавра. Красноармеец Божья Воля. На чёрном лице белки глаз, похожих на фары. Ни одного целого. И сам старшина с недоумение увидел у себя в руке немецкую сапёрную лопатку. Как и где её поднял – не помнил.

Что хотел сказать товарищам старшина Малютин – мы не знаем. Потому что с передовой, из самого пекла недавнего боя, появились двое верховых. Лейтенант на маленькой рыжей лошадке. Без седла, с рукой на перевязи. И майор, без головного убора, как бог войны – на огромной, словно сложенной из глыб, чёрной лошади. Пока майор с болезненной гримасой слезал на землю, старшина стал перед ним и приложил руку к пилотке:

– Командир ветеринарного взвода второй роты, второго батальона, одна тысяча сто восемьдесят первого полка, триста восемьдесят седьмой стрелковой дивизии старшина Малютин. Определяем потери после атаки, товарищ майор.

Офицер оглядел неровный ряд и попытался пройти вдоль строя. Но перенести тяжесть тела на левую ногу не смог, уцепился за стремя:

– От имени командования батальона объявляю всему личному составу благодарность!

Солдаты постарались подтянуться, неровно, но дружно ответили:

– Служим трудовому народу!

– Хорошо служите! – майор вытер лоб зелёным платком и продолжил:

– Сейчас вам надлежит следовать на отдых и переформирование. В четырёх километрах отсюда расположена вёска Скрыня. Там вы поспите и отужинаете. А через два дня обязаны прибыть в Пинск, в расположение части. Командуйте, старшина... Да помогите сесть в седло, черти!

Корепанов сорвался с места, подставил под костлявый зад майора широкую ладонь и подтолкнул его. Майор гикнул, и каменная его лошадь со спутником двинулась дальше вдоль окопов.

А наши недобитки пошли в вёску.

Они пришли туда, когда солнце за лесной вырубкой сплющилось о горизонт. На окраине вёски стоял обоз трофейщиков – оглобли вверх. Там уже дымилось, и в воздухе пахло варёным мясом.

Встретил старик, с крюком вместо руки. Ветеран империалистической и счетовод. Рассказал, что в вёске до войны было отделение совхоза. Тут держали стадо зубров, отсюда молоко прямиком поставлялось в столовую Центрального Комитета Коммунистической партии Белоруссии.

– Перед оккупацией зубров угнали в лес. Да куда там! Нашли немцы проклятые, сожрали стадо. На дальних отгонах сохранили несколько пар голов на развод. Да тут, на вёске, уберегли шесть коров. Немцам сказали, что у них ящур. Да они и правда полудохлые. Без ухода и кормёшки какое там стадо! Да восемь телят ещё. Три телёнка совсем плохие, не выживут. Мы одного на ужин вон той части отдали, что на опушке остановилась. И вам телёнка дадим. Проса отсыпем – каши сварите. Словом, располагайтесь, товарищи, мы вас два года ждали!

Расположились. Сначала хотели выспаться. Но голод не тётка – старшина отрядил Корепанова в загон за телёнком.

Тот привёл.

Телёнок, с лишаистыми боками и крупным голым лбом, на ногах нетвёрдых, но широкой кости. Видна порода. Старшина до войны ветеринарным фельдшером был в научном институте под Харьковом. Сразу понял – peripneumonia contagiosa bovum. Повальное воспаление лёгких. Заразная болезнь. Мера борьбы одна – поголовный убой. Но есть можно.

Все семнадцать окружили телёнка. Это же мясо, от которого в окопах давно отвыкли. Имеется в виду – мясо животных.

– Красноармеец Корепанов! Заколоть телёнка.

Корепанов вышел из круга, взвесил на руке тесак, примериваясь, куда ударить. Занёс руку. Замер:

– Да киньте ему тряпку на глаза! глядит... как ребёнок!

Тряпку кинули. Телёнок, стараясь стряхнуть её, начал пятиться. Сзади его подпёр Матынян.

– Коли!

Корепанов психанул:

– А чего я? Крайнего нашли. Да я в окопе своё уже отколол. На сто жизней вперёд.

Плюнул и воткнул нож в землю. Отошёл и сел, придерживая враз заполыхавшее ухо.

Старшина растерялся:

– Ну, черти. Кто смелый? Это же не фашист, он не ответит.

– Вот именно. Не фашист. – Красноармеец Божья Воля взял тесак и стал напротив телёнка. Снял тряпку. Развернул тесяк в ладони, рукоятью постучал телёнка по лбу:

– Ну, дурашка. Ты пойми, нам жрать надо. Мы голодные, как волки. Ну – не мы, так другие сожрут.

Молоденький красноармеец, с упавшим на предплечье погоном, засмеялся:

– Сразу видно учителя. Ты с ним ещё по-немецки поговори, на языке Гёте.

Божья Воля так же, ручкой вперёд, сунул клинок красноармейцу:

– Смелый? Ну, так и коли.

Красноармеец нож взял, другой рукой попытался приладить погон на место, зачем-то поплевав на него:

– А запросто. Представим себе, что это не телёнок, а фашист. Какой-нибудь Ганс из Гамбурга...

Красноармеец поднял нож на уровень лица, ища место для удара:

–...или Фриц из Франкфурта...

Но неожиданно тоже кинул нож на землю:

– Не могу. Какой он фриц. Да и кто видел, чтоб фрицев жрали? Убивайте сами.

Так и стояли. В кругу солдат – телёнок на шатких ножках.

Корепанов сказал:

– Старшина. Попроси кого-нибудь из местных. Жрать же хочется. Вон, бабы просо принесли. С полпуда. Дело за мясом.

Старшина только теперь отбросил сапёрную лопатку. Почувствовал пустоту в руках. Поднял тесак:

– Слабаки. Гляди, как надо!

Старшина знал, куда бить. Межу рёбер, в сердце. Вот сюда, в седую проплешину...

Старшина опустил нож и засмеялся:

– Да кто ж телят режет? Его ж надо деревянной кувалдой по лбу!..

И все подобрели, растаяли, и глядели на телёнка, как на родного. Словно отложенная казнь как-то оправдывала их. Послали красноармейца в совхозный сарай за кувалдой. Там наверняка есть.

Подошёл однорукий хуторянин. Долго стоял поодаль, высекая из зажатого в крюк кресала искру. Старшина чиркнул спичкой, помог старику прикурить. Дым потянулся такой, что даже телёнок поморщился.

– А я думал – у вас в котле уже кипит. Что – телёнок не нравится?

– Да не то, чтобы, – старшина замялся. – Зарезать рука не поднимается. Кувалду надо.

– Надо, – согласился местный. – Но можно и ножом. Какая разница. Кабы у меня сила в руке – я бы вам постарался. А то глядите. На опушке там санитарный обоз остановился. Так я им худобу отдам.

– А и отдай, – учитель Божья Воля потрепал приговорённого за ухом. Круг разомкнулся, и Матынян хлопнул телёнка по заду. Тот шевельнулся, неверно переступил ногами. Неожиданно зло однорукий ткнул его крюком в бок и погнал с поляны.

С минуту так и стояли, разорванным полукругом.

– Улыбнулась нам говядина. "Но ах! лишь солнце засияло, Угасли милые черты!" – подвёл итог Божья Воля.

От сарая вернулся красноармеец. Приволок огромную кленовую кувалду:

– Вот... а где телёнок?

И разом засмеялись все. Сначала прыская в кулак, потом уже едва сдерживаясь, затем заржали по-жеребиному на всю вёску. Телёнок, понукаемый счетоводом, сначала присел от страха, а потом вскинул зад и помчался по улочке, погоняемый солдатским хохотом...

 

 


№75 дата публикации: 03.09.2018

 

Оцените публикацию: feedback

 

Вернуться к началу страницы: settings_backup_restore

 

 

 

Редакция

Редакция этико-философского журнала «Грани эпохи» рада видеть Вас среди наших читателей и...

Приложения

Каталог картин Рерихов
Академия
Платон - Мыслитель

 

Материалы с пометкой рубрики и именем автора присылайте по адресу:
ethics@narod.ru или editors@yandex.ru

 

Subscribe.Ru

Этико-философский журнал
"Грани эпохи"

Подписаться письмом

 

Agni-Yoga Top Sites

copyright © грани эпохи 2000 - 2020