этико-философский журнал №79 / Осень 2019
Владимир Калуцкий,
член Союза писателей РФ
Иногда, чтобы понять человека, мало прочесть о нём толстенную. книгу. Иногда для этого достаточного одного предложения. Такого, например, что было записано в Приказе по Тамбовскому облвоенкомату в 1943 году:
«...Папанова Митрофана Ильича исключить из списка погибших, так как он продолжает служить в действующей армии».
Ёмко. По делу. И пробирает до слёз.
И эти слова всех нас делают сопричастными судьбе простого солдата. Помните – у Юрия Левитанского?
«Я не участвую в войне.
Война участвует во мне».
Через много лет после памятного 43 года война проснулась и начала участвовать в судьбе сына фронтовика – замечательного русского поэта Анатолия Папанова. Я почувствовал это, когда в 32-м номере журнала «Звонница» прочёл подборку его стихов. Даже не стихов – а, как отметил сам автор – фрагментов незаконченной поэмы «И прошёл войну до Победы».
Я вижу, что фронтовой путь Митрофана Папанова был подвигом. Хоть и не был тому свидетель. Но я вижу, что труд его сына-поэта – тоже подвиг. И об этом я свидетельствую со всей ответственностью.
Сын в мирное время прошёл фронтовой дорогой отца. И начал его тоже от отчего порога.
«На рассвете кисет опустел.
Выпил стопку, с женой посидел.
И ушёл на войну. До победы».
Всё просто, как строки приказа тамбовского облвоенкома.
И дальше поэма затягивает и как фронтовая круговерть, и как художественное произведение.
Я слышал, как артисты читают Тёркина. Силён Табаков, особенно пронзителен Борис Новиков. И я представляю, как они читали бы Анатолия Папанова. Я вижу, что отец и сын Папановы здесь достойны Твардовского. А может – поэт даже превосходит. У Твардовского воображаемый солдат. У Папанова – родной отец. Тут ни придумать, ни приукрасить. Тёркин позволит соврать. Отец – нет.
«Ну вот, и я попал в штрафбат,
Где триста ухарей-ребят,
Здесь не солдат – браток да брат.
А затесался кто чужой,
Следи, что будет за спиной –
Винтовка, штык иль автомат».
Я помню, что у многих отцы воевали. Мой тоже до Берлина дошёл. Но разговорить его было почти невозможно. Вот когда его в школу приглашали, когда он с журналистами общался – тут умолку не было. Он мог часами рассуждать про замыслы Жукова, про героический порыв, про "За Родину, за Сталина". Так тогда все фронтовики выступали. И мне трудно представить, как поэт Папанов вывел на откровенность старшего политрука Папанова.
«Я кантовался по госпиталям,
Не верили. Всё резали, латали,
Кричал, терпел и знал лишь только сам,
Что буду жить. Меня ведь дома ждали».
А может – ради этой поэмы отец Поэта и выжил? Ведь поэма о конкретном бойце – не только художественное произведение, но и теперь уже документ. Навсегда вписанный в истории страны, как военные приказы.
Где вы ещё нынче услышите такой живой голос?
«Ни много ни мало – хлебнём до отвала
За павших оставшийся спирт.
Приказ генерала – и роты не стало,
А я до сих пор не убит.
Примёрзли к земле и душа, и обмотки,
Лежим, головы не поднять,
А будущий маршал, дурея от водки,
Грозится всех нас расстрелять».
Что же касается поэзии – здесь высокая поэзия. Будь я артистом или декламатором – почёл бы за честь прочитать эту поэму со сцены или перед микрофоном. Думаю, тем, кто готовит праздничные юбилейные концерты – здесь есть темя для приложения сил.
«Войне конец, а жизнь одна,
Мы смотрим в небо молчаливо.
И за погибших пьём до дна.
И пьём до дна за тех, кто живы».
Фронтовик Папанов прожил долгую жизнь. Он её отвоевал и для себя, и для нас.
«По градам и весям, по весям и градам,
Молитесь и помните нас.
А будущий маршал обмоет награду,
И новый подпишет приказ.
Направо болото, болото налево,
Бодяжим оставшийся спирт.
А позже напишут: "Убит подо Ржевом.
Убит подо Ржевом. Убит..."»
...до озноба...
№81 дата публикации: 01.03.2020
Оцените публикацию: feedback
Вернуться к началу страницы: settings_backup_restore
Редакция этико-философского журнала «Грани эпохи» рада видеть Вас среди наших читателей и...
Материалы с пометкой рубрики и именем автора присылайте по адресу:
ethics@narod.ru или editors@yandex.ru
copyright © грани эпохи 2000 - 2020