№74 / Лето 2018
Грани Эпохи

 

 

Ольга Ерёмина

 

Яков Григорьевич Бухвостов,
или откуда есть пошёл Нарышкинский стиль в архитектуре

Сотни раз ездила я по Ярославке, но ни разу не доводилось мне заглянуть в Софрино – село с церковью в честь иконы Смоленской Божьей матери. Лишь однажды видела я её игрушечный силуэт, когда направлялась в Мураново, в музей-усадьбу двух выдающихся русских поэтов Баратынского и Тютчева.

И вот, наконец, судьба привела меня в Софрино, буквально поставила перед необходимостью рассказать о нарышкинском стиле. На несколько дней я окунулась в события второй половины XVII века. Они так захватили меня, что захотелось написать целый роман. Пока же запишу основные мысли, возникшие в ходе поисков и сопоставлений.

Итак, в 1620 году родился первый персонаж нашей истории – Михаил Юрьевич Татищев, дворянин. Его семейство владело селом Сверчково, что на южных отрогах Клинско-Дмитровской гряды; в селе – деревянная Никольская церковь. Село стояло на одном из левых притоков Истры. Сейчас эта территория относится к Клинскому району Московской области, раньше это был Дмитровский уезд.

В 1639 году царь Михаил Фёдорович пожаловал 19-летнего Татищева из стряпчих в стольники. Теперь Татищев имел почётную обязанность подавать еду на царский стол. Важный человек, доверенное лицо. Затем он был отправлен служить в полки – на юг (юг того времени): служил в Туле, в Ливнах (сейчас это Орловская область). За 9 лет он не вырос в должности: в 28 лет подавал блюда на свадьбе Алексея Михайловича с Марией Ильиничной Милославской, затем сопровождал царя в богомольных походах (1651), когда царь желал вымолить наследника.

В России это время господствует архитектурный стиль московского узорочья. Кокошники, скобки над окнами, столбики-бочонки. Деревянные связи, ходы-переходы Коломенского. Строится в Кремле изрядно украшенный Теремной дворец.

Тут начинается русско-польская война (1655), царь Алексей Михайлович отправляет войско под Смоленск и сам едет туда. Туда же направляется и Татищев. Ему уже 35 лет, для XVII века возраст мужа.

И тут я вхожу в область предположений. Допустим, что с собой он берёт несколько своих дворовых крепостных человек – нужны же ему слуги. Берёт и некоего Якова Григорьева сына Бухвостова. Допустим, юноше лет восемнадцать-двадцать. Это проворный малый, сообразительный, быстрый. Наш главный герой.

Татищев сражается под Борисовом, в Смоленске. Возможно, тогда же он знакомится со вторым важным персонажем нашей истории – Фёдором Петровичем Салтыковым, мелким дорогобужским землевладельцем. Его дед боярин Салтыков-Кривой в Москве поддерживал кандидатуру королевича Владислава Вазы, а затем перешёл на службу к польскому королю и был пожалован землями под Дорогобужем.

Возможно, именно после взятия Смоленска московским войском молодой Салтыков, внук боярина Салтыкова-Кривого, решает вернуться в Москве и присягнуть русскому царю.

Вновь обращаемся к судьбе Татищева. Он служит в Севске и Глухове, тогдашней столице Малороссии. Допускаем, что его вновь, как и в Смоленском походе, сопровождает Яков Бухвостов – и парень видит монументальную и в то же время изысканную домонгольскую архитектуру Смоленска, деревянную архитектуру Северщины, где восьмерики ставятся на четверики. Допустим, он проявляет интерес к живописи, зодчеству, к строительным работам вообще.

Время от времени дворянин Татищев возвращается в своё имение Сверчково, и там он разрешает своему крепостному применить то, чему Яков Бухвостов научился в походах, – достроить Никольскую церковь, сооружение которой было начато ещё в 1638 году. Бухвостов применяет увиденное на Северщине. Возможно, это была домашняя проба пера молодого зодчего. Церковь освящена в 1658 году, сейчас её относят к раннему барокко.

Из односельчан Яков собирает бригаду – здесь и каменщики, и плотники, и резчики по камню – и берёт небольшие подряды на каменное строительство. Тогда не только в Москве, но и по всем городам и весям дворяне и бояре обустраиваются, палаты каменные ставят. Работы хватает.

В 1662 году Татищев участвует во встрече с польскими комиссарами. Обсуждают условия мира. Может быть, Салтыков принимает решение о присяге Алексею Михайловичу именно на этой встрече. Скорее всего, тогда его путь вновь пересекается с путём Татищева. В это-то время Татищев отдаёт свою дочь Анну Михайловну замуж за овдовевшего к тому времени Салтыкова, фактически своего ровесника.

Войны и походы заканчиваются, Алексей Михайлович становится Тишайшим («и бысть тишина на земле русской»), и бывшие дворяне-служаки остаются не у дел.

В 1671 году Татищев вновь оказывается в Москве – он вновь ставит блюда перед царём. Но если для 19-летнего дворянина это – честь, то для 51-летнего «боевого офицера» – честь уже сомнительная.

Но главное – засветиться. Царь вспомнил о дворянине, проведшем около 15 лет в походах и разъездах, и наконец Татищев получает доходное место: в 1672 году его отправляют воеводой в Арзамас (воевода в то время – не воин, а, так сказать, управляющий областью), потом воеводой в Ростов (1676). Города не самые огромные, но и не из худых.

Дочь Татищева Анна Михайловна, что замужем за Фёдором Петровичем Салтыковым, родила дочь Прасковью. Где служил и чем занимался сам Салтыков – неясно, но, видимо, был человеком деятельным, и в 1680 году его отправляют воеводой в Енисейск. Видимо, где-то в Сибири он и до этого подвизался. Это было самое актуальное и денежное направление.

Жена с дочерью остаются, по всей видимости, в Москве или в Подмосковье.

В Москве в это время царевна Софья Алексеевна, регентша, решает женить своего брата Ивана V, венчать его на царство. Иван V – старший соправитель Петра, ещё отрока.

Каким-то образом Софье, регентше, на глаза попадается девица Прасковья Фёдоровна Салтыкова. Был устроен смотр? Возможно, девица Прасковья понравилась самому Ивану. И Софья рассудила так: Салтыков, отец её, из семьи предателя. Есть при дворе Салтыковы, но они из другой ветви, Фёдору Петровичу очень дальние родственники. Вернувшийся в Россию, не имеющий покровителей, он, служилый человек средней руки, будет благодарен за возвышение и предан.

В 1683 году Салтыкова срочно возвращают из Сибири, из Енисейска, в Москву.

Представляю, как он едет-переживает: не знает, то ли его казнить будут за воровство в Сибири, то ли миловать. А тут на тебе – и царский зять.

Срочно вспоминают и про Татищева, деда молодой царицы по матери. Близкие родственники царя должны быть знатными вельможами. Но требуется соблюдать традицию. Перепрыгивать через ступеньку нельзя. И вот перед свадьбой его жалуют думным дворянином (1684), но уже через пять дней он перестаёт им быть: уходит на повышение, становится окольничим. От окольничьего до звания боярина – один шаг. Стало быть, Татищев теперь в чести.

Салтыкова тоже определяют на «хлебное место» – воеводой в Киев. Воеводам жалованья не назначали, они кормились в тех мест, где воеводствовали.

В 1688 году, уже при молодом Петре, Татищева отсылают из Москвы (поди-ка, послужи) – в Архангельск. Он становится первым воеводой города Архангельска. И это в 68 лет! Знать, крепкий был ещё старик. Или Петру людей катастрофически не хватало.

В 1690-м году Татищева возвращают, возводят в боярский сан. Тогда же примерно возвращается в Москву из Киева и Салтыков.

 

Меня более всего интересует при этом Яков Бухвостов.

Он мог очутиться в Смоленске, куда отправился московский зодчий Алексей Корольков. В 1674–75 годах там разбирают Успенский собор, сильно пострадавший во время осады Смоленска поляками, после этого подремонтированный, но, видимо, уже обветшавший. Разбирают, и на свободном месте сразу начинается строительство нового собора. Ведёт дело зодчий Корольков. Он меняет первоначальный план, расширяет собор. Бухвостов, которому уже хорошо за сорок, возможно, всё ещё ходит в подмастерьях, но яростно учится всему, впитывает в себя всё новое.

Возведение собора приостановлено. Возможно, его завели под крышу, но не поставили главки. Не до того стало: в столице на престоле Софья, стрелецкие бунты, молодой Пётр.

Бухвостов возвращается домой. Возможно, у него есть уже сыновья, ученики.

В 1681 году он под именем Якушки Григорьева засветился в Москве при торгах на строительство церкви Воскресения на Пресне. Вдвое сбавил первоначальную цену, но подряда так и не получил. Потом имя его пропадает. Где он мог быть?

Возможно, поехал с Салтыковым в Киев – на какое-то время. Возможно, успел очутиться с Татищевым в Архангельске.

И вот в 1689 году Петра женили, он стал совершеннолетним, и оснований для регентства у Софьи не стало. К 1690 году Софья оказалась уже в монастыре, молодой Пётр занялся делами государства, а родственники царицы Натальи Кирилловны, матери Петра, получили карт-бланш.

В первую очередь это брат царицы Лев Кириллович Нарышкин, рядом с которым стояли родственники другого из соправителей – Ивана: Салтыков и Татищев. Они, уже старики по тем временам, отзываются со своих воеводств, оказываются в Москве, и Салтыков получает во владение село Сафарино на реке Талице. Это село, стоящее на Троицкой святой дороге – самом козырном месте того времени – ранее числилось по Дворцовому ведомству.

Бухвостов как крепостной человек Татищева оказывается тоже приближен ко двору, а именно – получает заказы на строительство. Он живёт на оброке, то есть значительную часть от заработанного им получает его хозяин Татищев. И Татищеву выгодно обеспечить своего крепостного и его бригаду заказами.

А Бухвостов уже не молод, ему за пятьдесят. Он, наконец, дорвался до работы, получил возможность делать то, о чём мечтал, – строить.

Ещё в 1688 году он начинает возведение церквей и крепостных стен в Солотчинском монастыре под Рязанью, где настоятелем архимандрит Игнатий Шангин. Возводит Святодуховскую церковь с трапезной палатой. Облик храма совершенно нов для всех.

Одновременно ставится церковь Бориса и Глеба в Зюзине.

 

Спасская церковь в селе Уборы

 

Затем Яков Григорьевич берётся строить в новом имении Салтыкова – в Сафарине (сейчас село Софрино). Салтыков – бывший дорогобужский дворянин, Дорогобуж относился к Смоленскому княжеству. И выбор прост: в Сафарине ставится церковь в честь иконы Смоленской Божьей матери. Стиль её необычен для России того времени, это нечто совершенно новое, праздничное, радостное, летящее. Основа – восьмерик на четверике, но не только: восьмериков несколько, они идут ярусами, вырастают друг из друга. Храм без колокольни, «иже под колоколы».

Параллельно Бухвостов работает в Новоиерусалимском монастыре, строит там башни и надвратную церковь.

Бухвостов уже строил подобное тому, что возвёл в Сафарине. Но Троицкая дорога – самая оживлённая, все едут мимо, с дороги башня храма отлично видна, и всем любопытно, все заезжают посмотреть на новую постройку, все хотят такую же. Одним из первых хотящих оказывается боярин Пётр Васильевич Шереметев-младший.

Он заказывает себе подобную церковь в селе Уборы. Во имя Спаса Нерукотворного.

И Бухвостов соглашается. Но вот незадача: он уже взял подряд на строительство Успенского собора в Рязани. И оно уже идёт полным ходом.

Но отказать Шереметеву нельзя. Бухвостов заключает договор, наверняка зная, что не успеет. И не успевает.

Шереметев привлекает зодчего к ответу. За Бухвостовым уже послан пристав в Рязань. Якунка от посланных людей ушёл, взять себя не дал. Но сам явился к заказчику. Заключил новый договор, но снова построить не успел. Тут что угодно может быть: может, поставки строительных материалов задержали, не готов был резной белый камень, может, погода была совсем не подходящей для работы.

Разгневанный Шереметев призывает к ответу: суд постановляет бить зодчего кнутом нещадно и посадить за решётку. Но сам же Шереметев просит освободить Якова Григорьевича: если зодчий за решёткой, кто же строить-то будет?

Но ставит условие: сначала Уборы, а потом уж Рязань. Так и случается.

 

Храм свв.муч. Бориса и Глеба в Зюзино

 

В Рязани, видимо, Бухвостов вспоминает Смоленский Успенский собор и строит храм с таким же смещённым центром, как в Смоленске. То же пятиглавие, и так же основная глава вместе с другими четырьмя находится не по центру прямоугольника храма, а смещена в сторону апсид.

Затем Бухвостов возвращается в Солотчу и строит надвратную церковь в честь Иоанна Предтечи (1695).

Легчайшее, воздушное, когда стены словно бы растворяются в пене каменного кружева, Бухвостов воплощает в имении Льва Кирилловича Нарышкина – в Троице-Лыково. Церковь Троицы – верх изящества и гармонии. Воплощение мечты. Нарышкин был не очень умён, мог быть гневливым, мог быть внезапно щедрым – по своей прихоти. Имел десятки тысяч крепостных и шесть железоделательных заводов – пушки и ядра были нужны молодому Петру. Он желал, чтобы его храм был самым лучшим, самым прекрасным среди всех усадебных церквей.

Яков Григорьевич словно соревнуется с зодчими, которых пригласил в Россию другой богач – Голицын. Те начали возводить необычный для России храм Знамения в Дубровицах (теперь в Подольске). Храм этот – манифест нового направления в церковном строительстве. Крепостной Татищева видит там новое, использует его (к примеру, восьмигранные, вытянутые окошки), но продолжает свою линию.

Бухвостов ли строит храм в честь иконы «Знамение» на Шереметевом дворе (сейчас мы его видим с Никитской улицы)? Точных данных не сохранилось. Может, то были ученики мастера, может, он сам, азартный от возможности проявить себя.

Бухвостов ли возводил храм Богородицы в Филях? Пять ярусов, та же центрическая композиция, так же под колоколы. Документальных данных нет, но явно видна его рука. В плане просматривается влияние Дубровицкого храма.

Архиерейские палаты в Рязани, в этом же городе – четыре храма и ещё множество построек – такой темп работы возможен, только если рядом с тобой хорошо обученные мастера (а такие были у Бухвостова: Михаил Тимофеев и Митрофан Семёнов), подмастерья, готовые точно выполнить указание мастера, и есть весь необходимый строительный материал.

 

Жадный до работы, Яков Григорьев сын Бухвостов горел желанием успеть, построить то, что давно было выношено в его душе, что горело сказочными дворцами его фантазии. Он берёт от всего понемногу: и от готики, и от европейского барокко, и от маньеризма. Нанизывает всё это на стержень деревянной архитектуры Северщины, использует элементы московского узорочья – и получает неповторимое, что мы сейчас называем «нарышкинским стилем» по имени одного из богатых заказчиков, а надо было бы называть – бухвостовым.

Сентябрь 2019.

 

О Бухвостове дополнительно:

http://nplit.ru/books/item/f00/s00/z0000054/st057.shtml

http://nataturka.ru/muzey-usadba/u bori.html – про Уборы

 

 

Ваши комментарии к этой статье

 

№80 дата публикации: 02.12.2019