Александр Костюнин,
член Союза писателей РФ
Математическое ожидание
Сказка
по мотивам романа Евгения Замятина
Поток штампованных человечков уныло тянулся по серому безмолвному городу…
Все жители города Цифр были вырезаны из толстого ворсистого картона. Каждый горожанин слезал утром со своей полочки, имеющей строгий порядковый номер, брал канцелярскую кнопку, прикрывал ею, будто щитом, красный кружок на груди, направляя остриё наружу, и шёл по разлинованным клеточкам к рабочему блоку, где вместе с другими картонными человечками ждал, когда его перекнопят на полку повыше. Жизнь в городе Цифр была устроена рационально – у каждого свой двенадцатизначный идентификационный номер, выбитый на кнопке. В нём – вся информация о человечке: дата создания, где живёт, работает, за что получены замечания от Главного Смотрителя Света и сколько раз. Когда именно приходил искусственный рассвет, сколько продолжался день и когда на смену заступала ночь, человечки узнавали по часам. Они были развешены везде… Ярко-мерцающие циферблаты иногда раздражительно-красными, иногда приятно-зелёными знаками задавали монотонный ритм жизни. В 18:00 Главный Смотритель Света снижал накал уличных ламп, и город Цифр погружался в сумерки. Стоило часам на ратуше отсчитать «24:00», город полностью обесточивался, и лишь в спальных секциях, в дальних концах коридоров загорались тусклые контрольные лампочки – начиналась ночь. Обитатели картонного царства укладывались в свои затхлые коробочки на стеллажах. Шорохи стихали. Пустоту заполняла усталая тишина.
…Главный Смотритель включал рубильник, подавал напряжение в городскую сеть, и люминесцентные лампы ярким жёстким светом будили город Цифр. Начиналось утро.
Поднялся и житель города номер 113010077791. Да, теперь он стал солидным: к нему обращались, непременно перечисляя полный набор цифр. В детстве же окликали запросто, по первой цифре – Единичка.
Это утро ничем не отличалось от других, если бы не одно обстоятельство… У каждой цифры, повыше середины, был вмонтирован алый кружок. Пока фигурка новая – он яркий. Со временем кружок тускнел и стирался. После этого человечка лишали номера и списывали, помещая в бездонный отсек Безвременья. Загадочный символ надлежало всегда прикрывать на людях кнопкой. Обнажать его было не принято! (К тому же в случае надобности кнопкой можно уколоть.) И никому в голову не приходило оставить кнопку дома. Однако Единичка посмотрел на неё сегодня, подержал в руках и… не взял. Зачем, даже нечаянно, ранить других? А может, такое объяснение для себя он просто придумал? Он уже давно томительно ждал чего-то загадочного, манящего. Мечтал о нём. Жаждал… И ожидание это напрямую было связано с отсутствием кнопки…
Единичка подошёл к лифту. У входа покорно толпились в очереди соседние цифры. Механическая кабинка поравнялся с их полкой, все погрузились и под монотонное гудение электродвигателя с подрагиванием стали опускаться. В лифте было тесно. Чужие металлические кнопки иногда касались его остриём и неприятно царапали.
На первом этаже лифт последний раз дёрнулся, уткнулся в неподвижность, створки дверей раскрылись, и обитатели спальной секции влились в общий поток.
Искусственный свет тусклыми бликами отражался в полированной поверхности миллионов кнопок. Высокие дома-прямоугольники давили серыми монолитами. Тихие птицы чёрными тенями низко скользили над бетонной мостовой. Восковые цветы торчали на клумбе безжизненно и совсем не пахли.
Он встретил Её на перекрёстке, за два квартала от рабочего блока. Четвёрочка шла в потоке цифр.
Человечки с чётными и нечётными числами в городе Цифр отличались друг от друга, но эта разница замалчивалась. Думать, а тем более спрашивать об этом категорически запрещалось. Все чувства были оцифрованы, отношения подчёркнуто-высушены. Почему среди других картонных силуэтов он заметил Её? Ведь специально не всматривался, какие там цифры мелькают. Их много. У каждой своя комбинация знаков, свои маршруты, свои кнопки-шипы, крепко прижатые к груди.
Стоп!
Ну да, он потому обратил внимание, что у неё в руках не было канцелярской кнопки. Не было направленной вперёд иглы.
Он замедлил шаг, не отрывая взгляда от Четвёрочки. Нерешительно остановился…
Четвёрочка шла, опустив голову, беззвучно ступая туфельками по мостовой. Поравнялась с ним, прошла мимо, сделала несколько шагов и… помедлив… тоже остановилась. Попробовала сделать ещё шаг. Ноги, словно литые, не слушались. Она тихонько повернула голову сначала в одну сторону, затем в другую. Обернулась… В потоке цифр неподвижно стоял Единичка и заворожёно смотрел на неё. Их взгляды встретились. Задержались друг в друге…
В его внешнем облике было что-то не так… У него на груди… пылал… алый кружок. Отчего он так открыт? Где кнопка?
Вдруг Четвёрочка не увидела, скорее, почувствовала: её собственная красная мишень, томимая изнутри горячим потоком, превратилась в невесомый светящийся шарик... он отделился от картонного тела… и, слегка колеблясь в воздухе, поплыл к Единичке. Коснулся, растворился в нём.
Единичка в истоме прикрыл глаза… Алая поверхность на груди у него стала вздыматься, перекатываться, появился такой же невесомый шар. Он двинулся к Четвёрочке, не встречая на пути препятствий, и плавно… нежно… с ходу вошёл в неё.
Какая-то магическая сила накапливалась между ними.
Прохожие не замечали каких-либо видимых изменений, но вместе с тем испытывали необъяснимое беспокойство. Уличные электрические датчики предупреждающим потрескиванием указывали на существование магнитного поля особой плотности.
Взгляд Четвёрочки излучал безотчётную радость. Смущение жаркой волной окатило её. Четвёрочка зарделась. Тронула свои волосы, с удивлением глянула на туфельки, шарнирные суставы… Всё начало меняться, теряя тяжесть, форму, значимость. Раньше она не могла видеть себя. А теперь запросто разглядывала картонный профиль, ЧЕМ БЫЛА до этого, и сознавала, что наблюдает за ним… со стороны.
Необычайная лёгкость за-аах!-ватывала… дух…
Весь мир вокруг ожил: восковые цветы стали ароматными фиалками; свинцовые облака, нарисованные гуашью, пришли в движение и расступились перед солнцем; невиданные бабочки порхали, едва не задевая их своими радужными крылышками; нежно звенели изумрудные колокольчики, волнуемые свежим ветром; райские птицы кувыркались в голубом бескрайнем небе, исполняя Великую песнь любви.
Хмурое гетто, безликие человечки куда-то исчезли.
Только они!
Не разобрать: где Единичка, где она? Из двух светящихся шаров возникло что-то единое, волшебное, сладкое... Они являли собой золотое сияющее свечение. Особое невесомое чувство. Оно разрасталось, набирало силу и пьянило, унося их в звёздно-хмельную даль.
Но это состояние Четвёрочку почему-то пугало. Вносило смятение. Она сделала попытку отделиться, её светящийся сгусток с трудом отпрянул от целого и поплыл к своему картонному силуэту.
…День ушёл в никуда. Сколько ни пыталась она потом, так и не смогла восстановить в памяти последующие события: каким образом светящееся облачко вернулось в картонное тело? почему на груди опять появилась багровая мишень? куда исчезли бабочки и живые цветы? зачем смолкли колокольчики?..
Как всегда, Главный Смотритель отключил на ночь свет. Все давно угомонились. И только гнетущая тишина недоброй соседкой бродила по длинным коридорам.
Четвёрочка лежала в спальной ячейке и никак не могла уснуть, вспоминая подробности утра. Вспоминала, вспоминала, вспоминала…
Закон города Цифр в стране Вероятности допускал подобные случаи только теоретически. Это состояние описывалось формулой как «математическое ожидание случайной Величины». Но в реальности система не давала сбоя. Запрета строго придерживались и никогда не открывали красный кружок перед незнакомой цифрой, да ещё и другого порядка.
Четвёрочка допустила роковую ошибку: то ли по рассеянности, то ли просто в спешке вышла на улицу… незащищённой.
Без кнопки!
Она не понимала, чем обернётся для неё эта искренность, но твёрдо знала: «Оступилась!» Четвёрочка резко поднялась с полки. Взволнованно метнулась к двери, назад… Испуганная, схватила кнопку. Напряжённо вцепилась в её края. То острые сомнения и восторг, то запоздалое раскаяние и невыразимая печаль захлёстывали её. Потерянная, она не могла остановиться.
Контрольная лампочка закопчёно брезжила, едва освещая ярусы общежития. Соседские цифры, каждая в своей ячейке, в забытьи застыли до утра. Четвёрочка смотрела на свой рубиновый кружок. Он тревожно мерцал. Горячее томление под ним не давало покоя. Круглое пятно нагревалось сильнее и сильнее… Как она могла?.. Ведь укройся бронёй, беды не случилось бы.
Где сейчас Единичка? Наверное, всё забыл. Спит спокойно…
От пятна кнопка так нагрелась, что Четвёрочка чуть не обожгла пальцы. Она откинула её в сторону. Кнопка юлой завертелась вокруг острия.
Четвёрочка с изумлением увидела, как из груди снова появилось облачное свечение…
Специальные счётчики на улице зафиксировали аномальное магнитное излучение, которое выделял плывущий над городом необычный сверкающий объект. Над одним из корпусов он завис, свечение его усилилось, навстречу поднялся такой же ослепительно-белый шар. Они слились…
Раздался взрыв!
Цифры, разбуженные страшным громом, повысовывались из окон.
Было хорошо видно, как по чёрному небосклону вверх уносилась сияющая пульсирующая точка. Она достигла границ неба, прожгла его и скрылась в бесконечности.
Наутро жители обнаружили два пустых картонных силуэта, а сквозь пыльный бетон мостовой пророс нежно-зелёный росток неведомого растения.
Март, 2008 года, г. Петрозаводск
Ваши комментарии к этой статье
Ваши комментарии к этой статье
№34 дата публикации: 03.06.2008