Григорий Дерябин
Россия, Зеленоград
Тёмное искусственное небо
Помню, я всегда мечтал увидеть инопланетян. Чужих. Любых не-людей. Я смотрел в звёздное небо и представлял, как там, на далёких планетах, вертящихся вокруг далёких звёзд, живут эти самые инопланетяне. Живут, работают, любят, умирают... Словом - совсем как люди были эти инопланетяне в моём представлении. Я мечтал стать пилотом. Пилотом, военным, врачом, биологом - всё, чтобы попасть к звёздам… Хотя, пилотом больше всего.
Я засыпал с этими мечтами, и просыпался с ними. Со временем, они стали чем-то вроде моей второй натуры. Вот один я - сижу за жидкокристаллическим экраном в школе. И в это же время другой я - там, далеко, у звёзд ... Вот он выходит из корабля - он улыбается. Вот он машет рукой братьям по разуму, а они, большеглазые и бледные, лягушки, они приветствуют его. Вот он сражается с какими-то паукообразными монстрами на Богом забытой планете. Вот он разворачивает и устанавливает земной флаг. Вот он...
Вначале учился я плохо, но потом привык. Моё второе я отошло куда-то вглубь сознания, уступив обычным подростковым комплексам. До поры.
До поры, когда мы с моим другом Егором обнаружили в старых кварталах эту тренировочную площадку. Тут надо пояснить: старые кварталы - это запретная зона, огороженная часть города. Не так давно где-то здесь находился военный космодром, но, из-за программы сокращения вооружений, он был уничтожен . Кавычки, потому что по-хорошему его следовало бы взорвать. Естественно, взрывать такой объект - дело не дешёвое, а по сему его (и прилегающею территорию) просто огородили забором под напряжением , предварительно выселив людей. Опять же, кавычки, потому что напряжение давно не поддерживалось, а забор во многих местах попросту провалился.
Конечно, посещение старых кварталов - дело небезопасное и уголовно наказуемое. Впрочем, полиция предпочитает сюда не соваться.
Шёл 2122 год от рождества, когда мы обнаружили тренировочную площадку школы пилотов. Солнце брезгливо бросало свои лучи на покосившееся здания и ржавую сетку забора. Нам повезло - в двухметровом заграждении нашлась небольшая лазейка. Лазейка эта стоила исцарапанных рук и порванных джинсов. К сожалению, почти все хитроумные тренажёры растащили - осталась только полоса препятствий и две вышки, соединённые узкой металлической полоской. Это для преодоления боязни высоты.
Эта фобия - основной враг пилота и вообще любого, работающего в космосе. Представьте: Вы смотрите под ноги, а там тёмная, бесконечная глубина, наполненная огнями. Кажется, Вы падаете в эту бездну. Неприятно, что и говорить. Хотя, сейчас, я бы всё отдал, чтобы ощутить это чувство по-настоящему. Жаль только - отдавать особо нечего.
Набегавшись и налазившись по разнообразным препятствиям и железякам, мы влезли-таки на одну из злополучных вышек. Десять метров над землёй кого угодно настроят на философский лад. Особенно, когда у тебя под ногами шаткая старая конструкция - того и гляди - рухнет от ветра.
- Может, слезем, - предложил я, - грохнется ещё...
- Слезем, но по другой, - ответил Егор, указав на металлическую рею, тянущуюся к противоположной вышке. Вообще-то, метрах в трёх над землёй должна была быть натянута страховочная сетка. Как в цирке. Но её, естественно, кто-то давно “позаимствовал”, чему не приходилось удивляться.
Сколько не отговаривал я своего друга - всё без толку. Он всё равно ступил на шаткую полоску. Знаете, я не фаталист, но в этом, действительно было что-то роковое. Так должно было случиться - именно в этот день, именно в эту секунду, именно в этом месте...
Егор шагал по рее, нелепо растопырив руки, словно неумелый канатоходец, а я смотрел, как завороженный, боясь дышать.
Он уже почти дошёл, когда...
Нога его соскользнула, вывернулась, он взмахнул руками. Медленно-медленно стал заваливаться набок, но в последний момент удержался руками. Кое-как выпрямился, дошёл. Думал, мне конец - расскажет он мне позже. А тогда он довольно махал мне рукой. Чувствовал себя героем, должно быть.
- Давай, Ник, иди сюда! - кричал он мне.
Я стоял как столб.
- Давай, ты же хотел стать пилотом!...
Это было последней каплей. Я не мог проявить слабость. НЕ МОГ. Это моя мечта, мой путь - я должен был следовать ему. Так, мне казалось, во всяком случае.
Это не сложно: руки в стороны, - правой ногой вперёд. Стоп. Теперь левой. Совсем не сложно.
Пока судьба не встанет у тебя на пути.
Порыв ветра - рея предательски дрожит под ногами, дёргается. Нога соскальзывает. Я смешно, должно быть, взмахиваю руками, как минуту назад Егор. Стараюсь уцепиться.
Лечу, лечу, лечу...
Падаю головой вниз. Мне кажется, что падаю я очень долго - целую вечность. Я вижу вверху голубое небо, рассечённое надвое стальной трубой. Как вся моя жизнь. И нет внизу никакой сетки, чтобы остановить падение. И где-то в небе, я слышу, смеётся и смеётся надо мной злой бог. Моя Судьба.
Мне повезло. Можно так сказать. Я упал не головой, а спиной. Именно потому я и жив. Но, иногда, я думаю - лучше бы я умер тогда. Но я жив.
Я лежу в стеклянном гробу, заполненном прозрачным специальным физ-раствором.
Изредка, если день выдастся удачный, я могу пошевелить пальцами рук.
Ног я не чувствую. Но не стоит меня жалеть - у меня есть целый мир, в отличие от вас.
Мама тоже не понимает. Она часто навещает меня. Просто сидит и рыдает. Час, два...
Мне неприятно видеть её такой. Иногда с ней приходит Егор - он разговаривает со мной.
Он весел, подмигивает мне и улыбается - мол, не дрейфь, всё образуется. Он тоже меня жалеет. Ведь ничего не образуется - я никогда не смогу вылезти из своего стеклянного гроба. Ну вот - и Вы меня жалеете, я же говорю - не надо. Далеко не всем так везёт, как мне. Я ведь прекрасно понимаю - никогда бы я не полетел в космос, никогда бы не увидел звёзд и бледных людей-лягушек. Работал бы всю жизнь в библиотеке, как мать. В итоге спился бы, как отец. А так - я - это я. Оба моих сознания теперь вместе. Неустрашимый Ник вершит свои подвиги в своей же голове.
Но вот и вечер - освещение в палате притухает. По бокам от меня пищат бездушные коробки медицинских приборов. Нет, нет - это не мед-приборы. Это - навигационный компьютер моего корабля. Я сверяю по нему курс. Я прокладываю путь сквозь туманности и астероидные пояса.
Я - Неустрашимый Ник. Капитан затерянного в глубинах микрокосмоса летучего голландца.
Освещение гаснет. Потолок палаты смыкается надо мной - он словно небо. Тёмное искусственное небо XXII века.
2004
Ваши комментарии к этой статье
№25 дата публикации: 01.03.2006