Сказания, притчи, изречения талмуда и мидрашей

Не отнеситесь к притче пренебрежительно. Подобно тому, как при свете грошовой свечки отыскивается оброненный золотой или жемчужина, так с помощью притчи познаётся истина.


* * *

«Сверх того, что Екклезиаст был мудр, о ещё учил народ знанию. Он всё изучал, исследовал и много притч составил».

Рав Нахман учил: «До Соломона Тора, источник мудрости и истины, представлялась людям в вид лабиринта со множеством входов и выходов, в которых невозможно было не заблудиться. Явился Соломон – и притча стала тем клубком ниток, с помощью которого люди стали свободно ходить по лабиринту Торы».

Раби Ханина говорил: «Был глубокий колодезь с превосходной, студёной водой, которою долгое время никто не пользовался, пока не нашёлся человек, который, связав вместе несколько верёвок, начал черпать воду из колодца, а за ним и другие стали черпать и пить. Так и Соломон: сказание за сказанием, притча за притчей – он достиг до сокровеннейших источников знания».


* * *

В одном городе поучали народ одновременно раби Абагу и рав Хия бар Аба. Рав Хию, который объяснял галаху (закон) вскоре все покинули и собрались вокруг раби Абагу, с увлечением слушая сказания и притчи. Покинутый слушателями, рав Хия пал духом. Видя это, раби Абагу обратился к нему со следующей притчей; «в одно место пришли два торговца; один продаёт драгоценные камни, другой простые, но полезные предметы домашнего обихода. Не естественно ли, что у второго окажется несравненно больше покупателей, нежели у первого?»


Деревья и злаки

Когда сотворено было железо, трепет страха прошёл по деревьям.

Но железо сказало:

- Не давайте рукоятки для топора – и ни одно из вас повреждено не будет.


Человек

Сотворён был только один человек.

Это должно служить указанием, что:

тот, кто губит хотя одну человеческую душу, разрушает целый мир, и кто спасает одну душу, спасает целый мир;

не может один человек возгордиться перед другим человеком, говоря: мой род знатнее твоего;

каждому человеку следует помнить, что для него и под его ответственность сотворён мир.

Создав человека, Господь повёл его по садам Эдема, говоря:

- Гляди, как прекрасен этот мир, созданный Мною для тебя. Береги его и помни, что повреждённого тобою некому будет исправить.


Огонь

Раби Иосэ говорил:

Огонь мог быть создан в канун Субботы, но сотворение его было отложено до исхода субботнего дня. Предвечный зародил в уме Адама божественный начаток творчества. Взял Адам два камня, высекая из них огонь, произнёс:

«Благословен творящий светильники огненные!»


Ной

Двенадцать месяцев пробыл Ной в ковчеге и за всё это время не знал покоя ни днём, ни ночью. Один прокорм разнороднейших обитателей ковчега требовал неимоверного труди и терпения. Одни животные принимают корм в час дня, другие - в два часа, третьи – в три и четыре; эти – в первую ночную смену, те – в полночь, ещё другие – на рассвете. Верблюду давалась солома, слону – древесная листва, оленю – трава и мох, а прожорливому страусу – всякая всячина.

Были и такие живтоные, которых ной и вовсе не знал, чем кормить. С хамелеоном был такой случай. Однажды Ной разрезал гранатовое яблоко, оно оказалось червивым. Находившийся близко хамелеон начал жадно подбирать выпавших из яблока червячков. С тех пор ему начали давать овощи с червоточиной.

Из всех обитателей ковчега только феникс лежал, скромно прикорнув в уголке, и на вопрос Ноя: «Отчего ты не требуешь себе пищи?» - отвечал:

- Я видел, как много у тебя хлопот с другими, и не решился беспокоить тебя.

Тронутый этими словами, Ной сказал:

Ты пожалел моего труда, соболезнуя моим огорчениям. Да пошлёт тебе Всевышний жизнь вечную.


Авраам

Ферах (отец Авраама) занимался изготовлением идолов, которыми торговал на базаре. Однажды он поручил продажу своего товара Аврааму. Подходит на базаре человек к Аврааму и спрашивает:

- Не найдётся ли для меня подходящего бога?

А какого тебе надо? – спрашивает Авраам.

- Видишь ли, - отвечает тот, - я богатырь и хотел бы приобрести себе бога-богатыря.

Авраам снял истукан, помещавшийся выше остальных, и говорит:

- Вот этот самый для тебя подходящий.

- Но разве он богатырь?

- Глупец! – отвечает Авраам. – Уж таков искони порядок среди идолов: который поставлен выше остальных, тот богатырём и слывёт.

Когда этот человек собирался уходит со своей покупкой, Авраам остановил его вопросом:

- Скажи, сколько тебе лет?

- Семьдесят.

- И тебе, прожившему на свете семьдесят лет, не стыдно воздавать божеские почести идолу, сделанному день назад?

Покупатель с презрением бросает идола, берёт обратно деньги и уходит.
Подошла женщина и передала Аврааму, в дар идолам, полную миску тонкопросеянной муки. Взял Авраам палку, разбил всех идолов, кроме одного, самого крупного, которому и вложил в руки палку. Приходит отец и спрашивает:

- Как это произошло? Кто это сделал?

- Расскажу, - отвечает Авраам, - ничего от тебя не скрывая. Дело было так: принесла женщина миску с мукой и просит принести в жертву идолам. Стал я совершать, как следует, жертвоприношение, а идолы и завели спор между собою, - один кричит: «я хочу поесть раньше», а другой: «нет, я раньше!» Но тут встал самый крупный идол и – видишь – разбил всё.

- Но ты издеваешься надо мною, - закричал отец, - разве способны эти...

- Да? Так вдумайся же сам, отец, в слова свои...


Облик Моисея

Весь мир был потрясён и очарован чудом Исхода. Имя Моисея было у всех на устах. Дошла весть о великом чуде и до мудрого царя Арабистана. Призвал царь лучшего художника-живописца и повелел ему отправиться к Моисею, написать и доставить облик его. Когда художник возвратился, царь собрал всех мудрецов своих, искусных в науке физиогномике, и предложил им определить по облику характер Моисея, свойства, наклонности, привычки его и в чём таится чудесная сила его.

- Государь! – ответили мудрецы. – Облик этот принадлежит человеку жёсткому, высокомерному, жадному к наживе, одержанному властолюбием и всеми пороками, какие существуют на свете.

Возмутили царя эти слова.

- Как! – воскликнул он. – Возможно ли, чтобы таким был человек, дивные подвиги которого гремят по всему миру?

Пошёл спор между художником и мудрецами. Художник утверждал, что облик Моисея написал им вполне точно, а мудрецы настаивали, что натура Моисея определена ими по этому изображению безошибочно.

Мудрый царь Арабистана решил проверить, кто из спорящих прав, и лично направился в стан Израилев.

При первом же взгляде царь убедился, что облик Моисея изображён художником безукоризненно. Войдя в шатёр человека Божьего, преклонил царь колена, поклонился до земли и рассказал о споре между художником и мудрецами.

- Сначала, прежде чем я увидел лицо твоё, - сказал царь, - я подумал: должно быть художник плохо написал облик твой, ибо мудрецы мои в науке физиогномике люди весьма опытные: ныне же убеждаюсь, что эти люди совершенно ничтожные и суетна и ничтожна мудрость их.

- Нет, - ответил Моисей, - это не так: и художник, и физиогномисты люди весьма искусные; и то, и другие правы. Да будет ведомо тебе, что все пороки, о которых говорили мудрецы, действительно присвоены были мне от природы, и, быть может, - ещё в большей степени, нежели это определено ими по облику моему. Но долгими и напряжёнными усилиями воли боролся я с пороками моими, пересиливал и подавлял их в себе, пока всё противоположное им не стало второй натурой моей. И в этом высшая гордость моя.


Цитируется по:
Агада. Сказания, притчи, изречения талмуда и мидрашей. М.: Раритет, 1993.

 

 

 

Ваши комментарии к этой статье

 

14 лето 2003 г дата публикации: 1.06.2003