Миварис

ТЕОРИЯ ЛЮБВИ

Публикуется по материалам сайта: www.mivaris.narod2.ru

Часть первая

Определение любви

Любовь - это процесс создания условий для саморазвития способностей другого человека.

 

Любовь надо отличать от того, с чем часто её путают.

Чаще всего путают любовь и влюблённость.

Дадим определение влюблённости.

 

Влюблённость - это привязанность к образу другого человека.

Другие виды “любви” также означают ту или иную привязанность к чему-либо. Так привязанность к другому человеку без образа можно назвать “безусловной любовью”.

Люди привыкли использовать красивое слово “любовь” для обозначения сильных влечений или привязанностей, но тогда не понятно, почему они придают такое большое и возвышенное значение, когда говорят о любви одного человека к другому? В чём особая ценность такой любви?

 

Чтобы любить правильно, надо избавиться от привязанностей и любимых образов, а научиться видеть самого человека таким, какой он есть, и помогать ему в его саморазвитии.

Гёте сказал: “Нет ничего труднее, чем брать вещи такими, каковы они суть на самом деле”. Но любить самого человека, а не образ - не значит быть привязанным к нему такому, какой он есть. Последнее обозначало бы "безусловную любовь". Любовь к человеку - это больше, чем безусловная "любовь". Любить по-настоящему - это создавать условия для саморазвития другого человека.

Любовь не стремится привязать одного человека к другому, а потому при настоящей любви один человек не стремится обладать другим. Любовь, наоборот, освобождает, делает так, чтобы другой человек стал полноценным и самостоятельным существом.

Влюблённость - это привязанность, и потому влюблённому хочется привязать к себе и другого человека. Влюблённый стремится обладать[1] .

 

 

Корни любви

Влюблённость приходит к нам из подсознания, а любовь - это проявление нашего ясного сознания.

 

Считают многие люди, что любовь вначале принимает форму влюблённости, а после может перерасти в любовь, если повезёт.

Но если понимать любовь и влюблённость так, как они были определены в начале этой теории, тогда становится ясно, что эти два понятия выражают совершенно разные сущности и одно из них никак не может превратиться в другое. А поэтому, если мы хотим любить, то нам вовсе нет необходимости влюбляться, и даже напротив, пока мы влюбляемся, мы не способны любить. Влюбляться допустимо только по неопытности, до тех пор, пока не прочувствуешь на себе всей глубокой глупости и большой вредоносности этого состояния и не найдёшь других путей решения проблем, заставляющих тебя влюбляться[2] .

Последнее утверждение непривычно для большинства людей, живущих в начале XXI века, и поэтому в этой теории любви придется рассмотреть не только любовь, но и влюблённость, чтобы им было легче от неё отказаться.

А пока рассмотрим вопрос о том, как же возникает любовь, из чего, если она не “вырастает” из влюблённости?

Сразу отвечу - любовь возникает из дружбы.

Любовь рождается не из влюблённости, а из дружбы, а влюблённость - из одиночества.

Посмотрим, действительно ли это так.

 

Начнём с анекдота.

Одного остряка спросили:

- Какая, по-Вашему, принципиальная разница между дружбой и любовью?

- Это день и ночь! - ответил он, улыбаясь.

Действительно, надо воспринимать этот ответ как шутку (с улыбкой), тогда станет ясно огромное сходство между дружбой и любовью, а не их противоположность, к которой множество людей привыкло. Как естественно ночь сменяет день, а день - ночь, так же и настоящая дружба переходит в любовь, а любовь в дружбу. Ночью к дружбе добавляется любовь.

Ну, это было в качестве разминки, а теперь начнём разбираться по существу.

Мы более точно сможем ответить на вопрос "что такое любовь?", если проясним себе понимание процесса её возникновения. Попытаемся представить последовательность этапов, которые может проходить формирование способности любить в индивидуальном развитии человека, если это развитие протекает в надлежащих условиях.

Сначала определим отличия дружбы и любви, за затем выясним, каким образом они переходят друг в друга.

Друзья, обычно, могут сказать, по какой причине они дружат. Наличие достаточно чёткой причины особенно характерно для первых шагов начинающейся дружеских отношений. Друзья способны вместе решить такую задачу и достичь такой цели, какой не смогли бы каждый в отдельности. Эта общая цель их объединяет, заставляет действовать сообща. Такая связь более плодотворна, нежели поверхностные приятельские отношения[3].

Дружеские отношения продолжаются до тех пор, пока общая цель не будет достигнута или не отпадёт у кого-либо потребность к ней стремиться. Появляются новые цели, а вместе с ними и новые лица-друзья, совместные действия с которыми обеспечивают успешное достижение целей. Или, если один из друзей теряет свою способность содействовать деятельности второго, то их отношения также прекращаются. Конечно, такие отношения ещё нельзя назвать полноценной дружбой, это только ранняя стадия формирования способностей дружить. На этой стадии друг только до тех пор остаётся другом, пока он обладает теми или иными свойствами, интересами, наделён способностями, необходимыми другому. Стоит ему измениться и потерять эти свойства, как отношение естественным образом прекращается[4]. Люди используют здесь друг друга как бы в "готовом виде", с тем свойствами и способностями, интересами, которыми они обладают сами по себе, без специального воздействия друг на друга. Им важнее общая интересная или полезная цель, а не процесс изменения другого. Друг к другу они вполне равнодушны.

Да, первая стадия дружбы наиболее сильно отличается от любви. В любви цель, подобная той, которая лежит в основе отношений, постоянно меняется, но взаимные отношения партнёров не прекращаются. Сначала они общались, чтобы достичь какой-то одной цели, потом - чтобы достичь другой, и т.д. Получается, что вначале они "дружили" по одной причине, потом по другой. Но если попробовать углубиться в суть, то можно обнаружить особую Цель, специфическую лишь для любви, - это создание условий для саморазвития способностей другого человека. Эта Цель делает отношения людей более устойчивыми и разноплановыми, но чтобы поставить себе такую цель, надо научиться многое понимать.

При любви важна уже не какая-то общая внешняя цель, а процесс изменения способностей любимого. Этот процесс и содержит в себе Цель любви.

Как осуществляется переход к такой Цели и к такому отношению? Если любовь возникает из дружбы, то могут ли способности к дружбе стать способностями к любви? Рассмотрим этот вопрос.

Для наиболее ясного разделения понятий дружбы и любви здесь вначале пришлось прибегнуть к использованию упрощённого пониманию дружбы, представляющему собой только раннюю стадию её развития. Эта стадия действительно сильно отличается от любви. Но по мере дальнейшего развития дружбы (и способности дружить) свойства, которые требуют друзья друг от друга, усложняются. В этой связи кажется вполне разумным выделить в формировании дружеских отношений три ступени или стадии: товарищество, собственно дружбу и высшую стадию дружбы.

Несколько схематизируя картину, отметим, что становление отношений начинается с простых форм, т.е. с первой стадии дружбы - товарищества (на большее у индивида могут быть ещё не развиты способности). Если, например, целью людей служило совместное проведение досуга за игрой в шахматы, то дружеские отношения прекращаются, когда у одного из них пропадает интерес к шахматам, а появляется желание заняться, например, игрой в теннис. Появляется другая цель, а вместе с ней возникает и необходимость поиска новых партнёров, увлекающихся теннисом. Такая необременительная дружба и называется товариществом. Коллег по работе можно исходно также считать товарищами.

Однако не для всякой новой цели может существовать человек, сразу готовый помочь её достижению и обладающий для этого соответствующими навыками. Хорошо, если новые цели таковы, что их уже многократно достигали и к ним уже стремились другие, поэтому поиск товарища с такими интересами не составит большого труда. Но как быть с уникальными или более сложными задачами, впервые поставленными или не ставившимися очень давно? Тогда получается, что выгоднее самому позаботиться о создании друга, так как готового нет или его очень трудно найти. В этом случае, в качестве кандидата на друга выступает человек уже не как окончательно сформированный и неизменный, свойства которого помогают достижению вашей цели, а как обладающий ещё и способностью к развитию таких свойств, т.е. лицо с определёнными задатками. Эти задатки превращаются в действительные свойства постепенно, по ходу общения и дружбы, они развиваются, и раскрываются. Эта вторая стадия формирования дружеских отношений и является стадией, которую обозначим понятием собственно дружбы.

Для собственно дружбы уже характерно отсутствие равнодушия к внутреннему миру того человека, совместно с которым достигается нужная цель. Люди, достигшие состояния собственно дружбы, ставят перед собой более серьёзные задачи, в ходе решения которых поиск новых товарищей существенным образом затруднен. Это диктует наличие необходимости более бережного отношения к старым знакомым, стремления заинтересовать их чем-то новым, и под влиянием этого интереса их задатки превращаются в нужные вам способности. Таким путём появляется новый компонент в отношении к партнёру - подготовка его к тому, чтобы он продолжал оставаться вашим товарищем, даже если цель, к которой вы стремитесь, изменится.

Этот новый компонент отношений может постепенно вырасти в ходе предыдущей деятельности человека, ведь благодаря направленности на достижение определённой цели даже на стадии товарищества человек формирует себя как творца, развивает свои творческие способности, познаёт самого себя. Способность человека создавать и изменять внешний мир, постепенно усиливаясь, может перерасти в потребность создавать и вспомогательные средства для этих изменений. Одним из таких средств может выступать другой человек, поэтому при более развитых способностях и зрелых отношениях друзей интересует уже не только достижение хотя и общей, но внешней к их взаимоотношениям цели, а они стремятся также к формированию и дальнейшему развитию способностей друг друга и сами развиваются.

Однако этот компонент (развитие способностей друга) ещё существенным образом подчинён внешней задаче, сформировавшейся не в результате самого общения товарищей, а порой ещё до их знакомства или вне их общения, и не учитывающей глубокие внутренние, индивидуальные особенности друзей в полной мере и специальным образом - развитие партнёра является вспомогательной, а не главной целью. Можно сказать, что для стадии собственно дружбы характерно управление изменением друга в соответствии с заранее намеченной интересной Вам целью, в то время как в отношениях, называемых товариществом, никто ещё не управляет тем, как изменяется другой; товарищ может даже и вообще не меняться, лишь бы его какое-то время интересовало то же, что и Вас.

Следующий переход качества отношений ещё на одну, третью ступень связан уже не просто с тем, что цель всё более усложняется в силу развития творческих способностей, что способность изменять внешний мир усиливается и выливается в возможность изменять человека так, как тебе нужно, а главным образом с тем, что желание преобразовывать окружающий мир перестаёт выступать конечной целью, а подчиняется потребности развивать способности другого с учётом его индивидуальности, чтобы сделать его счастливым самостоятельным существом. Назовём эту ступень стадией высшей дружбы.

На стадии высшей дружбы друг рассматривается уже как человек, наделённый сложным внутренним миром, таящим в себе удивительные возможности, способные превратиться в настоящие сокровища. Помощь в обогащении внутреннего мира друга становится главной целью человека, а остальные превращаются во вспомогательные. Так дружба сливается с любовью, цели этих форм взаимоотношения людей начинают совпадать.

 

К сожалению, обычно дружеские отношения пока не достигают этой третьей стадии. Это подметила Ж.Санд и зафиксировала свое наблюдение такими словами: “Точно так же, как на дне винной бутылки есть осадок, так и на дне дружбы есть себялюбие. Друзья прощают нам, если мы несчастны, скучны, разорены или надоедливы; они прощают нам всё, кроме потери нашей репутации в глазах общества...” (А.Моруа. Лелия… Стр. 131). Такого рода отношения, по сути, являются товарищескими отношениями или собственно дружбой.

Что-то мешает отношениям людей достигать стадии высшей дружбы, не позволяет им развивать в себе способность любить по-настоящему. Что же именно? Влюблённость - это она не даёт людям идти по этому пути совершенствования своего внутреннего мира и формирования в нём способностей-сокровищ. Она является мощной силой (впрочем, не единственной), заставляющей нас спасаться от различных несчастий не при помощи саморазвития и познания, а при помощи иллюзий. Если человек ощущает одиночество, то для того, чтобы влюбиться, ему ничего не надо делать специального, за него всё сделает его подсознание. Оно создаст образ другого человека, сформирует готовность влюбиться, и человеку останется только ожидать, когда случай вытащит всё это из подсознания и активизирует чувство.

Но для того, чтобы не идти этим тупиковым путём, человеку необходимо настроиться на специальную работу, направленную на определение своего места в жизни, на саморазвитие и самопознание, на установление более гармоничного отношения между собой и внешним миром, на формирование своей способности любить. Только тогда можно преодолеть ощущение одиночество на самом деле, а не путём создания иллюзии, будто проблема эта решена. Об этом ещё будет разговор в теории любви.

 

Кратко повторим:

На ранних этапах становления дружбы и способности к дружбе - товариществе - внешняя цель, на достижение которой направлена совместная деятельность, значительно более выражена, чем задача изменения каждого из участников отношения. Развитие способностей человека происходит только от того, что он участвует в некоторой деятельности и набирается опыта.

Но на стадии собственно дружбы доминирование первой задачи прекращается и обе стороны (оба компонента) деятельности друзей (в направлении внешних им условий и в направлении друг друга) становятся более равноправными. Развитие способностей человека происходит не только от его участия в деятельности, но и управляется со стороны товарищем.

Ясно, что теперь не хватает ещё одного этапа, на котором внешний взаимоотношениям компонент деятельности уступит место внутреннему, и задачи развития друг друга станут господствовать над проблемами преобразования внешнего мира. Именно это характерно для стадии высшей дружбы.

Переход на этот этап качественно меняет внутренний мир человека, поэтому пока не всем удаётся перейти на эту стадию дружбы, достигая соответствующих высот в своём развитии. Кроме того, этот переход ранее не был изучен теоретически, а без теории тяжело даётся каждый шаг в самосовершенствовании или самопознании человека. Возможно, что между второй и третьей стадией следует выделять ещё несколько этапов, но думаю, что для понимания сути связи дружбы и любви пока достаточно.

Стадия высшей дружбы непосредственно смыкается с тем, что является настоящей любовью. Между главными Целями высшей дружбы и настоящей любви уже нет качественного отличия - деятельность по преобразованию внешнего мира теперь является вспомогательной и подчиняется задаче (Цели) саморазвития способностей людей.

 

Переходы между стадиями дружбы показаны на схеме:

Таким образом, мы теоретически соединили дружбу и любовь, отметив при этом этапы качественного преобразования способностей человека, его внутреннего мира и характера взаимоотношений с другими людьми. При дружбе, а также любви потребность развивать человека из подчинённой становится самостоятельной, освобождается от авторитарного давления на неё задач по преобразованию внешнего мира и становится главной потребностью. В отношении с другом цель взаимодействия (внешний повод) должна полностью перестать быть первичной по отношению к взаимодействию партнёров, т.е. окончательно оформиться уже только после того, как общение с другим человеком началось. Выбираемая каждым цель-повод в этом случае должна зависеть от взаимоотношений двоих - от целеустремлённого человека и от человека, на которого цель направлена, и подчинена главной Цели, которая остаётся неизменной - сделать друга развившимся созидающим индивидом. Благодаря этому цель-повод отношений учитывает в себе индивидуальные особенности друзей. Так проявляется высшая дружба, когда важно не управление развитием другого в том направлении, в котором выгодно тебе, а создание условий для его саморазвития. Деятельность по преобразованию внешнего мира теперь подчиняется задаче (Цели) саморазвития способностей людей. В этом переподчинении состоит качественное отличие между товариществом и высшей дружбой, поэтому они сильно отличаются друг от друга.

Превращение высшей дружбы в настоящую любовь - это уже не столько качественное изменение, сколько количественное[5]. При любви основная Цель отношений достигается легче, чем при дружбе - в этом и заключается количественное отличие. Но в плане качества Цели высшей дружбы и любви совпадают.

На основании рассмотренного процесса развития дружеских отношений читатель может более чётко представить себе, что такое любовь, заложить основы для дальнейшего углубления своего познания любви. Истинная любовь зарождается только в процессе развития способностей к дружбе. Обнаружение сходства любви и дружбы срывает маску таинственности с этого чувства. Дружба взаимна и достаточно рациональна - такой же взаимной и наделённой разумом (сознанием) является любовь, нацеленная на оказание помощи в саморазвитии внутреннего мира другого человека. Но для этого чувства должны быть реальными (диктоваться реальностью), а не фантастическими (основанными на влечении к прекрасному образу).

 

Рассмотрим причины влюблённости.

О том, что влюблённость связана с ощущением одиночества, можно много говорить, да и уже говорилось в различных литературных источниках, поэтому эту зависимость можно отнести к известному факту.

Считается, что человек влюбляется, если ощущает одиночество. Чем сильнее чувство одиночества, тем больше готовность влюбиться, более развит образ желанного человека, сильнее влюбленность.

Многие люди считают, что разлука усиливает чувство "любви", и если ты видишь, что чувство любимого человека к тебе начинает угасать, то лучшее средство - уехать в длительное путешествие. Вернувшись, ты обнаружишь усилившийся интерес к тебе с его (с её) стороны. Такой совет давал своим читателям и Стендаль. В этом эффекте разлуки на силу чувства также проявляется роль одиночества как причины влюблённости.

И наоборот, создание условий для беспрепятственного общения может привести к исчезновению влюблённости, так как будет устранена её причина. Если, действительно, хотите избавить кого-нибудь от влюблённости, сделайте так, чтобы была возможность возникновения между этими людьми дружеских отношений, устраняющих ощущение одиночества. Примером тому могут служить события, изложенные в трёх рассказах под общим названием "О другой женщине" из произведения Андре Моруа "Письма незнакомке".

Впрочем, этот эффект может быть обусловлен тем, что любить образ и радоваться этому лучше всего получается на расстоянии, когда нет возможности отличить образ от реального человека, которого плохо знаешь. А сблизившись, ты вскоре увидишь разницу между ними и отвернёшься от реального возлюбленного, предпочтя ему абстрактный, но по прежнему любимый образ.

Но это объяснение также не противоречит причинной зависимости влюблённости от одиночества, ибо образ возлюбленного, который оказывается предпочтительнее реального человека, начинает формироваться именно тогда, когда человеку одиноко и не хватает такого общения, которого хотел бы. Одиночество ведёт к формирование образа, а образ - к влюбленности.

Стендаль считал, что процветанию влюблённости способствует монархическая форма правления в государстве. Именно при монархии “французская любовь” проявляется в своём расцвете, и, разумеется, не только во Франции[6]. Монархия порождает условия, при которых господствует юридически узаконенное неравенство людей, когда не только существуют эксплуататоры и эксплуатируемые, но даже в среде господствующего класса властвуют отношения подчинения менее знатных более знатным, а общество представляет собою иерархическую лестницу сословий. Место каждого человека на этой лестнице определяется главным образом не активностью, проявляемой им, а положением на ней его родителей, так как оно передаётся по наследству. Лестница оканчивается в своей вершине одним человеком - монархом. Но одинок в таких условиях не только монарх, но и большинство населяющих данную страну людей. Они испытывают острое ощущение одиночества. Стендаль пишет, что даже родственники являются друг другу чужими [7].

И вот в связи с тем, что свободное общение людей затруднено различными запретами, начинается переход от реального общения к воображаемому, мысленному, и невольно создаётся образ человека, общение с которым становится необходимым. Постепенно этот образ развивается до такой степени, что превращается в образ возлюбленного. Человек привязывается к сформировавшемуся в нём образу. А приписывание этого образа конкретному человеку представляет собою процесс рождения влюблённости в того[8] .

 

 

Настоящая любовь

Человека можно характеризовать тремя группами свойств, описывающих его как индивида[9], как личность или как субъекта.

Также и влечение одного человека к другому человеку можно разделить на три группы: биологическое, социальное и духовное. Нередко каждое из этих влечений называю словом “любовь”.

Эти три группы свойств и три вида влечения соответствуют друг другу следующим образом:

1) биологическое влечение - это влечение одного индивида к другому индивиду;

2) социальное влечение - это влечение одной личности к другой личности;

3) духовное влечение - это влечение одного субъекта к другому субъекту.

Такое парное сочетание приводит нас к заключению, что биологическое влечение (влечение индивидов) - это сексуальная “любовь”. Человеку такой “любви” недостаточно, хотя бы потому, что она очень кратковременна и не включает в себя многие стороны взаимоотношения людей и проявлений их природы. Поэтому не влечение к индивиду, а влечение к личности многие люди называют “любовью”, о которой мечтают. Но оно на самом деле является только влюблённостью.

Влюблённые любят не самого человека, а некий его образ. Мечтают влюбиться не в простого человека, а в особого, которого обозначают словами “принц” или “принцесса”. Принц и принцесса - слова, обозначающие статус человека в обществе. Влечение к личности - это и есть влечение не к самому человеку, а только к его личности, то есть к той роли, которую человек выполняет или мог бы выполнять в обществе. Люди привыкли под любовью понимать такое влечение, и поэтому им кажется неожиданным, когда говорят о свойствах настоящей любви - о духовном влечении, о влечении одного субъекта к другому субъекту. Именно духовное влечение является основным предметом данной теории любви.

Духовное влечение (но не привязанность) - это и есть настоящая любовь, и использовать это понятие к духовному влечению вполне обоснованно, так как это влечение одного целостного человека к другому целостному человеку, хотя и кажется, на первый взгляд, что понятие “субъект” характеризует лишь некоторые определённые свойства такого существа, как человек. Способность быть субъектом - это основная особенность человека, и все другие свойства должны поддерживать данное свойство, а не вступать с ним в конфликт.

Понятием субъект обозначают способность человека творить и созидать. Слово "субъект" означает источник активности, действующее и познающее начало, т.е. означает творца. Благодаря этой отличительной особенности, присущей человеку, мы в широких пределах можем делать то, чего не дано другим объектам природы или есть у них лишь в потенциальной слаборазвитой форме, более ограниченной в возможностях. Но суть понятия субъекта всё-таки связана и с целостностью человека, а не характеризует его только одну эту сторону.

Целостность ещё выражается словом “индивидуальность”. Индивидуальность представляет такие две стороны объекта, как его уникальность и целостность (самостоятельность, обособленность от других, определённую степень независимости от внешней среды, если хотите - свободу). Высшая способность целостного человека, его автономности от среды, выражается в способности выступать в качестве носителя творческого начала, то есть субъекта.

 

Слово "субъект" означает источник активности, действующее и познающее начало, т.е. означает творца. Именно понятие "субъект" характеризует человека, в первую очередь, как в высокой степени самостоятельное существо, в значительной мере не зависящее от внешней среды и даже некоторую зависимость среды от него, то есть это понятие отражает вторую сторону понятия "индивидуальность". Благодаря этой отличительной особенности, человек может сделать то, чего не было в естественной природе или есть лишь в потенциальной форме, в возможности. Через такую созидательную деятельность любовь себя проявляет и в ней существует. Любить по настоящему может только человек, наделённый возможностями субъекта, а существо, не обладающее творческими способностями, по-настоящему любить не может. Когда мы начинаем создавать условия для саморазвития других людей как творцов и созидателей, тогда и появится в нашей душе любовь как проявление нашего участия в этом удивительном созидательном процессе. Как источник созидательной энергии человек существует как индивидуальность в полном смысле этого слова, и тогда его отношение к миру превращается в настоящую любовь. Только в созидательном процессе могут существовать подлинная индивидуальность и настоящая любовь к другой человеческой индивидуальности.

 

Нет необходимости смешивать указанные три влечения (биологическое, социальное и духовное) в единое чувство и называть эту смесь любовью. Влечения мешают друг другу и делают отношения столь сложными, что единство этих влечений никогда не достигается на длительное время.

Многим людям известно такое представление о любви: “Тpи иcтoчникa имeют влeчeния чeлoвeкa: дyшa, рaзyм и тeлo. Влeчeниe дyши пopoждaeт дpyжбy. Влeчeниe yмa пopoждaeт yвaжeниe. Влeчeниe тeлa пopoждaeт жeлaниe. Сoeдинeниe тpёx влeчeний пopoждaeт любoвь”[10]. Но в этом высказывании не указано, в каком направлении эти влечения должны везти повозку любви, какова цель любви.

Если три влечения тянут одну повозку каждое по своему усмотрению, то они не смогут сдвинуть её с места, а разорвут на куски. Эти три влечения, словно лебедь, рак и щука из басни Крылова, тянут каждое в свою сторону, и мечтать об их вечном единстве - это утопия. В конечном итоге они “поймут” бесполезность усилий и “сами” отпрягут себя от совместной работы - и это был бы ещё неплохой исход. А если находить радость в том, что было такое единство влечений некоторое время, и мечтать о его повторении, то, значит, лишить себя возможности узнать сущность настоящей любви, понять, в каком направлении повозка любви должна двигаться сама по себе, когда ей никто не мешает.

Не обязательно должны быть в наличии все три влечения, чтобы отношение к другому человеку можно было бы назвать настоящей любовью. Для этого достаточно присутствия только духовного влечения, а остальные могут по возможности подключаться дополнительно. Если любовь будет соответствовать своей сущности, то все прочие компоненты она сама привлечёт в необходимой степени как вспомогательные. А считать их равноправными – значит, сеять хаос в понимание сущности любви. Усложняя любовь, мы упускаем её суть, главное, и дезориентируем себя.

Требуя единства влечений, мы слишком усложняем природу любви, а потом удивляемся, почему у нас с нею ничего не получается. А не получает оттого, что часто различные влечения мешают друг другу. И ниже будет показано, что проявлению настоящей любви мешают любые влечения, если они проявляются слишком сильно, слишком инерционно.

Сейчас люди от любви ждут страстей, и поэтому их устраивает представление о любви как о единстве трёх разных влечений. Действительно, стремление удержать все три мощные силы вместе и заставить их тянуть одну упряжку приводит к огромному накалу страстей. А этого и хочется людям. Но всё это - проявление людского недомыслия. Те, кто не понимает, к какой Цели должна двигаться любовь, отдаёт её на произвол трёх разнонаправленных стихий и мечтает вдобавок, что она проявит свою устойчивость, несмотря на все испытания. Это утопия.

Когда-то влюблённости, как социальной “любви”, понадобилось обособиться от “любви” биологической, чтобы в полную силу проявить себя как самостоятельную сущность. Это была платоническая “любовь” рыцарей, без физиологической близости. И рыцарская любовь многим людям до сих пор кажется идеальной. А теперь уже духовное влечение, которое так или иначе давно занимает определённое место в жизни людей, должно понять своё принципиальное отличие от влюблённости, чтобы яснее выразить себя как настоящую любовь одного человека к другому человеку и ко всему окружающему его миру.

 

Для понимания сути любви очень важно не путать творчество и созидание между собой! Творец делает что-то для себя, выражает себя во внешний мир, а созидатель - для другого, раскрывая его потенциальные возможности.

Как субъект человек может либо творить, либо созидать.

Творчество - это когда надо выразить себя во внешнем мире.

Созидание - когда надо раскрыть возможности и способности, заложенные во внешних объектах, помочь им, поддержать их, дать возможность выразить и проявить себя.

Если мы помогаем другому человеку стать созидателем, то мы проявляем свою любовь.

Любить природу и внешний мир - это, значит, помогать им проявлять те способности быть субъектом (творцом и созидателем), которые в определённой мере присущи природным объектам. Человеческому существу эта способность созидать свойственна в наибольшей степени, но не надо забывать, что мы, люди - дети природы. Природа создала нас как субъектов, наделила разумом, сделала нас способными созидать. В этом смысле можно говорить о любви природы к нам. И теперь мы должны вернуть ей эту любовь, должны помогать ей творить дальше и всё более успешно. Можно расширить понятие любви к другим объектам, а не только к человеку, только другие объекты ограничены в своих способностях и в возможности проявить себя как субъект. Но природа, взятая в целом, способна созидать, она создала даже нас, разумных людей. Поэтому мы можем любить и природу не только в отдельных её проявлениях, но и в целом, любить всю вселенную. Мы должны помогать природе созидать дальше, а не использовать её как потребители - в этом будет проявляться наша вселенская любовь.

 

В широком смысле слова творчество не является влечением одного субъекта к другому, а потому не связано с духовной любовью. Творчество - это духовная деятельность, но ещё не духовная любовь. Человек может творить разное, но его творчество будет любовью в том случае, если он творит другого человека, стараясь сделать из него творца и субъекта. Это и есть созидание другого человека.

Духовная любовь, влечение субъекта к субъекту означает, что один человек хочет создавать другого человека как субъекта, а не как вещь или орудие для достижения какой-нибудь цели. Это значит, что один человек хочет, чтобы другой развил все свои способности так, чтобы также стал творцом или даже созидателем. Быть созидателем - эта способность потенциально заложена в человеке и выражена в его способности быть разумным существом, но только более опытный человек должен помочь менее опытному развить эти способности, то есть, чтобы один человек проявил в отношении другого духовную любовь. Иначе развитие будет происходить медленно. Если одни человек может помогать другому человеку проявлять себя как субъекта, то это значит, что он может любить по-настоящему.

Формирование нашей способности так любить, то есть помогать другому человеку становиться субъектом, происходило постепенно в ходе эволюционного и исторического развития человечества. Когда-то давно было возможно только половое влечение между особями биологического вида (между индивидами), основанное на инстинкте размножения. Но затем у человека, как у социального животного, стала формироваться всё более сложное влечение к личности. А теперь настало время для того, чтобы в полную силу стала проявлять себя духовная любовь, направленная на то, чтобы создавать из человеческих существ таких индивидуальностей, которые способны созидать и благоустраивать тот мир, в котором мы живём. Нам необходимо понять эту задачу и не путать настоящую любовь с прежними влечениями, которые иногда будем обозначать словом “любовь”, то есть в кавычках.

В кинофильме “Покровские ворота” неплохо разделены два варианта отношения к другому человеку, в одном из которых видны проявления настоящей любви. Так Маргарита Павловна, бывшая жена Льва, одного из героев этого фильма, постоянно желала помочь ему, хотя тот от помощи отказывался чем дальше, тем настойчивей. Она совершенно не учитывала способность бывшего мужа самому решать свои проблемы. Она считала его неспособным к самостоятельному разумному принятию решений. Но Лев жил и постепенно изменялся, чего никак не хотела замечать Маргарита Павловна. Она всё больше привязывала его к себе и делала его зависимым от себя. Ей казалось, что так она поступала из вполне добрых побуждений, хотя этим она просто самовыражалась, считая заботу о бывшем муже своим крестом.

Но такое отношение нельзя назвать правильной любовью, так как оно не создаёт для другого условий для его саморазвития, не помогает становиться всё более самостоятельным, творить не только свою судьбу, но и нести добро в мир. Маргарита Павловна не только не учитывала это обстоятельство, но своими действиями даже препятствовала саморазвитию Льва.

В итоге, окончательно стать хозяином своей судьбы Льву помог его молодой сосед. Его отношение ко Льву демонстрирует настоящую дружбу и любовь.

Ну, это в весёлом комедийном кино. А в жизни такой правильный финал историй бывает редко, поскольку пока мало кто понимает, как должна проявлять себя настоящая любовь. Даже в отношениях родителей к детям редко настоящая любовь присутствует в чистом виде. Родители обычно пытаются управлять ребёнком, чтобы принудить его вести себя так, как хотелось бы им, как соответствует некоторому идеальному образу, к которому им хочется подвести ребёнка через воспитание. Словом, они хотят сделать из него личность, но не субъекта.

Без знаний, даваемых теорией любви, здесь трудно разобраться. Прочитайте “Замок Пиктордю” Ж.Санд и попробуйте разобраться в том, кто из героев произведения проявлял настоящую любовь к юной героине.

 

Вы считаете, что влюблённость - это источник творческого вдохновения? Ошибаетесь!

Больше возможностей для творчества и созидания предоставляет любовь, возникшая из дружбы.

Влюблённость может вдохновить только на творчество, когда человеку требуется выплеснуть то, что накопилось в душе под влиянием самой же влюблённости, но она не позволяет проявиться способностям к созиданию. Влюблённые желают заполучить себе объект любви, стремятся его присвоить, могут даже пожелать взаимно присвоиться друг к другу. Но этим они взаимно ограничат себя, но не станут создавать друг для друга условий для саморазвития созидательных способностей.

Влюблённость даже творчеству мешает, - это станет видно, если рассматривать творчество разносторонне. Для творчества достаточно, если какое-нибудь желание пыталось осуществиться, проявиться во внешнем мире. Это могут быть самые разные желания или потребности души. Но у влюблённого только одно желание, которое диктуется его доминирующими чувствами, а значит, что творить он может протекать только в одном направлении. Все прочие желания во внутреннем мире влюблённого человека подавлены и не способны творить.

Но, может быть, это главное для человечества направление?

Но тогда почему Пушкин назвал “любовной чепухой” результат от того творческого вдохновения, которое испытывает влюблённый?[11]

А вот что пишет Пушкин в “Евгении Онегине” по поводу представления о том, что поэтическое вдохновение идёт от влюблённости:

 

Замечу кстати: все поэты -

Любви мечтательной друзья.

Бывало, милые предметы

Мне снились, и душа моя

Их образ тайный сохранила;

Их после Муза оживила:

Так я, беспечен, воспевал

И деву гор, мой идеал,

И пленниц берегов Салгира.

Теперь от вас, мои друзья,

Вопрос нередко слышу я:

"O ком твоя вздыхает лира?

Кому, в толпе ревнивых дев,

Ты посвятил её напев?

 

Чей взор, волнуя вдохновенье,

Умильной лаской наградил

Твоё задумчивое пенье?

Кого твой стих боготворил?"

И, други, никого, ей-Богу!

Любви безумную тревогу

Я безотрадно испытал.

Блажен, кто с нею сочетал

Горячку рифм: он тем удвоил

Поэзии священный бред,

Петрарке шествуя вослед,

А муки сердца успокоил,

Поймал и славу между тем;

Но я, любя, был глуп и нем.

 

Прошла любовь, явилась Муза,

И прояснился тёмный ум.

Свободен, вновь ищу союза

Волшебных звуков, чувств и дум;

Пишу, и сердце не тоскует,

Перо, забывшись, не рисует,

Близ неоконченных стихов,

Ни женских ножек, ни голов;

Погасший пепел уж не вспыхнет,

Я всё грущу; но слёз уж нет,

И скоро, скоро бури след

В душе моей совсем утихнет:

Тогда-то я начну писать

Поэму песен в двадцать пять.

 

Эти стихи - яркий пример тому, что влюблённость лишь мешала творчеству великого поэта. Поэзии «священный бред» помогает лишь «муки сердца успокоить». В первую очередь - у самих авторов произведений[12].

 

 

Любовь и разум

Влюблённость приходит к нам из подсознания, а любовь - это проявление нашего ясного сознания.

 

Влюблённость - это чувство. С таким утверждением согласится большинство.

Однако любовь - это совсем не то, что влюблённость, уже в своей основе. Любовь - это деятельность. Для любой деятельности нужен разум, а особенно для такой, которая является настоящей любовью.

Любви нужен разум непременно. Действительно, разве можно без разума достичь той Цели, в стремлении к которой и состоит сущность любви?

Для того, чтобы была возможность существования любви, должны также существовать и другие разумные существа, на которые можно было бы её направить. Это должны быть существа, способные становиться созидателями. Любить настоящей любовью - это, значит, пытаться разглядеть в каком-то объекте созидательные способности и способствовать их развитию. А разве можно быть созидателем, оставаясь неразумным? Если отсутствуют разумные существа, то любовь становится не только невозможной, но и бессмысленной.

Влюблённый терпит неудачу при взаимодействии с реальностью - подобным образом пришла бы к краху и любовь, если она в процессе стремления к Цели позабыла бы прибегнуть к помощи разума.

 

Порою утверждают такое: "Влюблённость - нормальное отношение к жизни, которое кажется безумием только потому, что в жизни царят неестественные рациональные нормы". Влюблённость неразумна, разум ей ни к чему, ибо на фоне страсти он всё равно не выполняет свои функции, поэтому влюблённость - это только чувство, в основе которого лежат отношения с использованием воображаемого образа, и если начать размышлять над таким чувством, то оно начинает ослабевать (так как доминанта влюблённости будет переходить в более зрелый фазы).

На настоящей любви также сказывается степень привнесённости интеллекта, но только противоположным образом, а не так, как в случае влюблённости. При этом важно то обстоятельство, как осознаёт человек свою любовь. Осознание человеком сути любви способствует проявлению любви и успешному выполнению её задач. Такая зависимость с непривычки кажется парадоксальной, однако только разумный человек может любить по-настоящему. Надо понимать, что такое любовь по сути, чем она отличается от влюблённости и что надо делать, чтобы любить, а не влюбляться - тогда любовь будет совершеннее.

Для того, чтобы настоящая любовь не сбивалась со своего пути к Цели, необходимо теоретическое знание, нужна теория любви. Эта теория, с одной стороны, есть результат деятельности разума, а с другой - инструмент, способствующий более успешному практическому достижению Цели любви. Надо знать и применять теорию любви. Без этого знания труднее выздороветь, освобождаясь от влюблённостей.

Влюблённый считает, что лучше не вносить в чувство элементы рационализма при помощи теорий. Вполне понятно почему. На первый взгляд, влюблённость многим кажется чувством, толкающим человека на бескорыстные поступки, но это впечатление сохраняется только до тех пор, пока влюблённость не проанализируют с помощью полноценно действующего разума, способного видеть истинное положение вещей. Тогда легко обнаружить в чувстве влюблённости эгоистический интерес.

Умный человек постарается не влюбляться, так как не захочет терять своего разума по пустякам. Надо понять, что влюблённость - это болезнь, поэтому-то влюблённые не могут управлять своими чувствами, это чувства управляют им. Человек, способный любить, психологически здоров, поэтому его чувства ему подвластны, он их хозяин. С их помощью он познаёт мир, открывает истины, и несёт в мир свои добрые дела.

“Неестественным рациональным нормам”, диктуемым созревшими доминантами, следует противопоставить не голые чувства тоже доминант, но только незрелых, а разумную деятельность человека, способного созидать.

 

Без познания невозможно созидание. Ослеплённые страстью влюблённые видят достоинства или недостатки партнёра там, где их нет, и не придают значения их истинным особенностям и внутренним сокровищам. Если, будучи влюблённым, человек "наслаждается лишь иллюзией, порождаемой им самим" (Стендаль), то иначе обстоит дело при любви. Способный любить и любящий человек ориентируется на более реальные, хотя ещё только потенциальные, ещё не созревшие способности конкретного человека. Это обстоятельство позволяет достичь успеха в созидательном процессе, а точнее, способствовать саморазвитию любимого, превращению его вначале в творца, а затем в созидателя.

Любовь ориентирует нас на другое лицо (А.А.Ухтомский), то есть направляет к истине вне нас, реальности, заключённой в любимом, и для её познания нам необходимо зрелое и ясное сознание.

Не влюблённость, а любовь является нормальным отношением к жизни. Даже не отношением к жизни, а проявлением полноценной жизни. Любовь - это здоровая жизнь, счастливая и осмысленная, человека, развившего свои природные задатки и способного к созиданию.

 

Однако надо обратить внимание ещё и на то, что самому разуму нужна любовь, без неё он просто не может развиваться, не сможет познавать. Благодаря любви друг к другу человечество в целом становится всё умнее в эволюционном и культурном плане.

Субъекту, наделённому разумом, нужен собеседник, чтобы избегать односторонности мышления, не превращать уже имеющиеся знания в догмы, а следовательно, в иллюзии. Поэтому тот, кто стремится познавать, заинтересован в существовании других познающих субъектов, помимо себя, и он будет прикладывать усилия, чтобы помогать развитию таких субъектов. То есть, его разум будет любить других людей, способствуя развитию их способностей быть субъектами.

Делая другого созидателем, человек сам становится созидателем, то есть, через любовь к другим мы становимся созидателями в полной мере. Любовь - это влечение одного субъекта к другому субъекту.

 

Можно сказать, что природа тоже любит нас, поэтому смогла создать человека и наделить его созидательными способностями. Но её любовь действовала очень медленно, на протяжении миллиардов лет, так как исходно в ней отсутствовали сформированный разум. Теперь человек наделён разумом и способность природы любить проявляет себя через человека заметнее. Мы получаем любовь от предков, от людей предыдущего поколения, развиваем свои способности под её влиянием и передаём по эстафете потомкам и окружающей природе.

 

Оставить после себя потомство - это основной смысл жизни животных, поэтому особи некоторых видов быстро умирают после того, как выполнят долг, обусловленный инстинктом продолжения рода, обеспечат начало жизни нового поколения вида. Для них завершение деятельности этой доминанты играет роль “мясорубки”[13], которую они не могут пройти, так как лишаются всех доминант - всего того, что поддерживало бы их жизнь как целостного организма. Но у человека есть иные возможности. Благодаря разуму он может жить не своими доминантами, но и чужими тоже. Поэтому он может продолжать жить и тогда, когда все его собственные доминанты, обусловленные инстинктами, достигнут завершения и перестанут вести себя как доминанты. После этого (после “мясорубки”) и появляется у человека способность проявлять настоящую любовь в наиболее совершенном виде, содействовать вызреванию не своих доминант, а доминант других людей. Но только чтобы не погибнуть в “мясорубке” или даже чтобы вообще не почувствовать её тяжести, необходимо заранее направить деятельность своего сознания на Цель настоящей любви. Человек должен не только дать жизнь следующему поколению индивидов, но и помочь раскрыться их созидательным способностям, заложенным в человеческий организм природой. То есть, надо проявлять духовную любовь друг к другу и к следующему поколению. А за дополнительное время жизни (после “мясорубки”) своей любовью способствовать развитию созидательных способностей следующих поколений людей, а также возделывать весь окружающий мир, словно садовник заботится о доверенном ему саде.

 

 

Понятие о физиологической доминанте

Обычно считают, что любовь идёт от человеческого сердца (чувств), а не от его разума (мыслей). Но на самом деле, такому утверждению в значительной степени соответствует лишь влюблённость, а не то, что мы здесь рассматриваем как настоящую любовь. Чтобы лучше разобраться в этой стороне вопроса о любви, надо знать, что между чувствами и мыслями существует физиологическая связь. Рассмотрим её.

 

Одним из важных принципов работы нервных центров является принцип доминанты (А.А.Ухтомский). Он характеризуется возникновением устойчивого очага возбуждения определённой совокупности нервных центров, в то время как другие нервные центры оказываются сопряжённым образом заторможены. Этот очаг возбуждения в центральной нервной системе, приобретая доминантный характер, в течении какого-то периода времени оказывает основное влияние на течение и исход реакций организма на внешние воздействия, и притягивает к себе большое количество раздражений даже от таких раздражителей, на которые эти центры в спокойном состоянии организма совсем не отвечают, за реакцию на которые обычно ответственны совсем иные центры, но в данный момент заторможенные констелляцией доминирующих центров. Это свойство доминант Ухтомский называл инерционностью. Оно, действительно, напоминает инерцию в физике, так как сила, вызвавшая доминанту, уже может исчезнуть, но доминанта будет продолжать оставаться активной, как тело, однажды получившее толчок, продолжает двигаться по инерции.

Такое возбуждение совокупности доминантных центров продолжается до тех пор, пока по какой-то причине не будет заторможено. Одним из важнейших способов торможения активной доминанты является эндогенный способ, который заключается в том, что доминантные очаги (доминанта) приходят к торможению в результате выполнения своего разрешающего акта, то есть тогда, когда доминанта достигнет той цели, ради которой она и активизировалась, когда совершит тот процесс, за который ответственна.

Первый раз та или иная доминанта в жизни организма возникает в результате действия гормонов. На них реагирует не только нервная система, но и различные органы тела либо непосредственно, либо при посредстве нервной системы. Поэтому в этом случае в доминантную реакцию включается весь организм, а человек испытывает это разнообразными ощущениями, трудно передаваемыми при помощи мыслей и слов. Это чувства, а не мысли. И поскольку у человека реагирует также и сердце, то принято говорить, что чувства идут из нашего сердца. В таком состоянии организм человека реагирует сходным образом на очень широкий спектр внешний воздействий, что характерно для доминант с большой инерционностью.

Но со временем реакция организма на воздействия становится более разнообразной, так как процесс развития доминанты во времени проходит три фазы. Вслед за описанной первой, гормональной фазой, следует вторая фаза, в которой доминанта отвечает на внешние воздействия более избирательно, так как из всей совокупности внешних раздражителей начинает выделять более важные, более ценные в том плане, что они помогают доминанте быстрее доходить до финала, то есть способствуют совершению нужного процесса и наступлению разрешающего акта, после которого доминанта эндогенным способом успокаивается, тормозится и уступает место для активности других доминант, выполняющих иные функции, необходимые для организма, или достигающих другие цели, важные для человека.

Во второй фазе зрелости доминантный процесс будет протекать более спокойно и "экономично", при меньшей включённости в процесс бурных чувств человека. В таком случае в следующий раз восстановление активности этой доминанты может произойти не только по гормональным причинам, но и при появлении таких вот отобранных в прошлом важных для доминаты внешних раздражителей. Такое поведение доминанты будет свидетельствовать о её переходе во вторую фазу своего созревания. Инерционность в этой фазе ниже, чем в первой.

 

Хотя доминанта может затормозиться эндогенным способом, но она не исчезает совсем, а остаётся во внутреннем мире человека в виде более или менее определённого следа, по которому в следующий раз она может быть вызвана к активности и продолжить своё созревание, переходя со второй в третью фазу, когда ещё точнее определится совокупность раздражителей, которые в дальнейшем будут вызывать доминату к активности, тогда как все прочие раздражители окажутся исключёнными из так называемого интегрального образа - совокупности раздражителей, адекватных данной доминанте.

Эти внешние адекватные раздражители (если доминанта успела созреть до третьей фазы), а не внутренние гормоны, будут в дальнейшем вызывать доминанту к повторной активности, и при этом она сможет быстрее и экономнее достигать завершающего акта, не вовлекая без необходимости в реакцию посторонние органы и нервные центры, а поэтому в доминантный процесс будут вовлечены преимущественно кортикальные компоненты, а не соматические, человек будет управлять действиями больше за счёт мыслительного процесса, а не чувств, сердце его будет в меньшей степени задействовано. В этой третьей фазу созревания вызываемый адекватными раздражителями процесс имеет минимальную инерционность.

 

Проходя три фазы в своём жизненном цикле, доминанта созревает и совершенствуется. Таким образом, по мере накопления опыта при повторных проявлениях доминантный процесс будет всё в большей степени происходить на базе понятной логики, а не таинственных чувств. Доминанта, в первой фазе переживаемая человеком в виде чувств, при своём созревании и переходе во вторую и третью фазы приобретает всё больший мыслительный компонент и теряет в чувствах (управление реакцией из "сердца" переходит в мозг):

Первая фаза психологически выражает себя исключительно в виде чувств и ощущений, а мысли и точные рассуждения в это время заторможены или ещё не сформировались. Это фаза страсти. Доминанта в этой фазе очень устойчива и инерционна, её трудно затормозить другой доминантой.

Вторая фаза представляет собою переживание как некоторую совокупность чувств и мыслей. Инерционность доминанты в этом случае становится меньше, и она может быть заторможена экзогенно другой сильной доминантой.

Третья фаза освобождена от чувств и выражена в форме рефлексов, логических мыслей или понятий, она позволяет доминанте проявлять свою активность с низкой инерцией даже на подсознательном уровне, не захватывая надолго для совершения необходимого действия значительных ресурсов организма.

 

Важно ещё то, что доминанта в первой фазе (фазе страсти) сильно искажает восприятие внешнего мира, делает его менее точным, более иллюзорным, так как заставляет организм человека реагировать на внешние раздражители так, так того требует доминанта, а не в соответствии с их спецификой. А благодаря тому, что доминанта может созревать, переходя во вторую и в третью фазы, человек может не только проявлять себя, но и познавать мир и избавляться от иллюзий, достигать определённых истин.

При возникновении необходимости внесения изменения в интегральный образ, в понятие, в логическую связь, выстроенную доминантой, уже созревшая до третьей фазы доминанта окажется перед необходимостью созревать повторно, и тогда она активизируется не только с кортикальными компонентами, но и с соматическим, то есть не только в состоянии третьей фазы, но и в форме второй фазы. В таких случаях говорят, что человек реагирует на только умом, но и сердцем. В итоге сложится новый интегральный образ, несколько отличный от прежнего, но более точно отражающий внешнюю действительность. Произойдёт, так сказать, переинтеграция образа и обновятся знания человека об окружающем мире.

Так что выработанный природой механизм доминанты - ценное эволюционное достижение.

 

“К делу; хотя ничего нет мудренее, как приступить к какому-нибудь делу, - может быть, даже и ко всякому делу”[14] .

Почему?

Так как действовать далее будет помогать включившийся инерционный механизм доминанты. Получив начальный толчок, доминанта будет действовать по инерции, и человеку, порой, можно довериться этой энергии. Доминанта помогает действовать инстинктивно и рефлекторно. Однако надо научиться ещё и тормозить её, иначе инерционность этого механизма может далеко завезти и привести к беде. Рассмотрим возможные способы торможения доминант.

Перечислим варианты торможения доминант.

1) Поскольку доминанта представляет из себя цепной рефлекс, направленный на определённый разрешающий акт (цель), то выполнение разрешающего акта (достижение цели) и будет концом доминанты. “Когда глотание, дефекация, обнимание достигли окончательного акта, это и будет концом соответствующей доминанты и именно эндогенным её концом”[15].

2) Возможно возникновение в центрах новой доминанты, несовместимой с первой, и она через торможение приводит к экзогенному концу первую прежде, чем наступит её разрешающий акт.

3) Может быть прямое торможение доминанты с высших этажей центральной нервной системы, например с коры. “Но, по всем данным, это торможение с коры, направленное на доминанту “в лоб”, достигается наиболее трудно. Это - задача “не думать про белого бычка”, задача теоретического морализирования.”[16] Торможение в “лоб” - это третий способ прекращения активности доминанты, но он малоэффективен, потому-то так тяжело бороться с привычками просто приказывая себе или кому-либо не делать того-то и не поступать так-то. Назовём этот способ командным. Этот способ сходен со вторым, экзогенным вариантом тем, что не позволяет доминанте дойти до цели, только он исходит из коры головного мозга, от человеческого сознания, и требует большой силы воли для своей реализации.

4) Команды коры могут не препятствовать действиям доминанты, а помогать ей созревать и через это приводить её к завершению. “…Исследование 1910 г. показало мне, что стойкое, подкреплённое возбуждение центра само по себе способно подготовить в нём процесс торможения как отрицательный след за возбуждением... В моей общей работе с И.А.Ветюковым доказано, что уже на спинальной лягушке два чувствующие нерва-синергиста, вызывая взаимное подкрепление рефлекторной реакции, тотчас за подкреплением рождают торможение соответствующих центров. Значит, подкрепление доминанты посторонними импульсами… может подготовить её торможение, т.е. положить ей конец.”[17]

Этот четвёртый способ прекращения активности похож на первый эндогенный вариант, так как позволяет достичь цели доминанты, только он реализуется при получении помощи, приходящей со стороны. Но есть ещё и другая немаловажная его особенность в сравнении с первым вариантом.

Первый способ (эндогенный) заканчивается тогда, когда достигается цель доминанты, ради которого она была сформирована, когда реализуется её разрешающий акт по мере естественного протекания доминантного процесса. В результате накопления опыта при повторных появлениях такая доминанта ещё и постепенно созревает. При четвёртом способе торможение доминанты происходит не только из-за достижения цели, но и в силу того, что снижается её инерционность из-за созревания. То есть доминанта переходит из первой фазы во вторую, из второй в третью. Созревание доминанты ускоряется, если она подвергается дополнительному подкрепляющему воздействию.

А как влияют на созревание второй и третий варианты торможения доминант?

Второй (экзогенный) способ - это прекращение доминанты в силу того, что на её пути возникает серьёзное препятствие - другая доминанта, которая затормозит первую. Организм будет отвлечён на выполнение другой задачи. Но поскольку у первой завершающий акт не состоялся, цель не достигнута, то после того, как препятствие в виде этой второй доминанты будет устранено, первая доминанта напомнит о себе и возобновится её активность примерно с той же позиции (с того же уровня зрелости), на котором была заторможена.

Третий (командный) способ - это тоже прекращение действия доминанты до того, как она достигнет завершающего акта, но только препятствием здесь может послужить осознанный приказ, поступивший из коры головного мозга. Порою такие приказы только усиливают первую доминанту, поскольку та притягивает сигналы посторонних раздражители и использует их для возрастания собственного возбуждения. Запрещающая команда со стороны коры мозга либо усилит возбуждение доминанты, либо всё же затормозит на время, но в любом случае совершенно не будет способствовать её созреванию. И даже напротив, будет понижать её зрелость, так как этой доминанте будет отказано в созревании. Созревание доминант связано с переходом механизма их функционирования на кортикальный уровень, но кора человеческого мозга уже заранее отказалась в ней участвовать. Кора не приемлет эту доминанту, а начинает отталкивать[18] .

Когда доминанта закончится четвёртым способом, то это лучше всего. Во-первых потому, что будет достигнута цель, ради которой доминанта начала своё действие. А во-вторых потому, что она созреет и станет более совершенной [19].

Завершившись в своей третьей, зрелой фазе, доминанта покинет подсознание человека и не будет препятствовать естественному протеканию тех доминантных процессов, которые последуют после неё. Но если действие доминанты будет остановлено экзогенно или командно, то заторможенная доминанта будет в подсознании ждать своей очереди, чтобы когда-нибудь закончить цепочку своих действий, и “поторапливать” ту активную доминанту, которая её затормозила, что не позволит той спокойно справиться со своей целью и качественно разрешить свой акт эндогенным способом, то есть не даёт ей возможность полностью созреть.

Хочу показать сказанное только что на примере доминанты, заставлявшей Ф.М.Достоевского играть в рулетку. Он играл несколько дней, пока не проигрывал всё, что имел с собой. Тогда он писал жене Анне, чтобы она прислала ему деньги. Жена, чтобы помочь мужу, продавала часть имущества, в том числе из так необходимого им. Но Фёдор Михайлович проигрывал это и просил прислать деньги ещё. Анна опять продавала имущество и отсылала деньги. Когда же он, наконец-то, возвращался в опустевший дом, то слёзно просил прощения у Анны, хотя та его и не упрекала. И, тем не менее, эти просьбы о прощении и сами прощения и не гарантировали того, что это не повторится и что Фёдор Михайлович не уедет однажды опять в игорное заведение. Он старался удерживать себя от этого поступка как мог и полностью осознавал свою вину перед супругой, однако окончательно победить эту пагубную страсть он не мог. Даже доминанты, обусловленные его писательским творчеством, не могли навсегда затормозить доминанту этой страсти. То есть, ни командный способ, ни экзогенный, не помогали. С другой стороны, доминанта игры в рулетку, даже заторможенная, мешала ему писать в полную силу.

И вот однажды Анна заметила, что творческий процесс Фёдора Михайловича никак не налаживается. Тогда она догадалась самой предложить ему поехать поиграть в рулетку. Писатель согласился. На этот раз он опять проиграл всё. Но зато когда вернулся, то очень плодотворно принялся за написание недописанного романа, так как доминанта игры в рулетку ему уже больше не мешала даже подсознательно, потому что она исчезла навсегда[20]. Больше Достоевский уже не играл в рулетку никогда, так как непреодолимая потребность в этом пропала.

Почему он не мог победить эту страсть прежде? Потому что она не могла быть реализовала эндогенным способом и созреть, а была каждый раз заторможена экзогенно другими доминантами, например доминантой стыда и ощущения вины перед женой за то, что заставил свою семью погрузиться в долги и нищету. Стыд и вина мешали этой доминанте и снизить свою инерционность, так что и уйдя в подсознание, она мешала другим доминантам, в частности той, которую Фёдор Михайлович хотел активизировать в себе, а не затормозить - доминанте писателя-романиста. Доминанта игорной страсти смогла отработать свой ресурс тогда, когда Анна Григорьевна применила к Фёдору Михайловичу то, что можно назвать формулой счастья, и сама послала его в игорный дом. Тогда доминанта страсти там отработала так, что смогла эндогенным образом завершиться и при этом созреть, потому что в этот раз ей не мешала доминанта стыда и вины перед Анной, ведь она сама же и послала Достоевского в казино. Инерционность доминанты была выработана (Фёдор Михайлович наигрался досыта и осознанно), и она навсегда ушла из внутреннего мира писателя как страсть, а осознанный опыт созревшей доминанты был использован писателем в некоторых произведениях.

Итак, доминанта страсти в рассмотренном примере нашла своё разрешение по той причине, что к ней применили Формулу Счастья - именно так следует назвать этот способ торможения доминант.

Есть ли у А.А.Ухтомского упоминание о таком способе прекращения доминанты? Есть. Это как раз четвёртый способ. “Нервом-синергистом” в этом случае послужила подкрепляющая команда Анны Григорьевны мужу ехать в казино. Это означает, что доминанте игорной страсти был дан зелёный свет и даже целая зелёная улица. И она беспрепятственно “доехала” до конца “улицы”, пройдя все этапы созревания Эндогенный конец доминанты был достигнут при помощи подходящего регулировщика, сумевшего вовремя включить все светофоры на зелёный. “Нерв-синергист”, или иначе - формула счастья - это четвёртый и самый эффективный способ завершения доминант.

Четвёртый способ прекращения доминанты (Формула Счастья) позволяет запутавшейся доминанте достичь своей цели, закончить разрешающий её акт в большем совершенстве, воплотить замысел в жизнь, так же, как и при эндогенном способе, только здесь доминанте приходит адекватная помощь извне (со стороны разума) и это позволяет полнее отработать и существенно снизить инерционность доминанты. То есть, если доминанта сама не справляется со своей задачей, то ей может быть оказана помощь разума, если человек сможет применить Формулу Счастья к самому себе, либо помощь может поступить от другого человека, умеющего применять Формулу Счастья к другим.

Люди могут помогать друг другу, применяя Формулу Счастья. Только жизнь большинства показывает, что часто они не умеют ею пользоваться не только по отношению к другим людям, но не применяют её даже к самим себе. Их неуравновешенные доминанты постоянно вступают друг с другом в отношения конкуренции, а не взаимной помощи.

 

5) Следует упомянуть о существовании ещё одного способа завершения деятельности доминант. Он, видимо, не был указан автором учения о доминантах А.А.Ухтомским. Эта возможность появляется у человека тогда, когда он спит и видит сновидения. В сновидениях находят своё эндогенное завершение те доминанты, которым не суждено реализоваться наяву в силу своего сильного несоответствия реальности, окружающей бодрствующий организм. Из внешней действительности к ним поступают не подкрепляющие, а тормозящие воздействия.

Откуда берутся во внутреннем мире человека такие доминанты, которым приходится реализовываться этим пятым способом?

В бодрствующем состоянии человек сталкивается с различными проблемами и пытается найти их решение. При этом в незнакомых ситуациях нередко приходится действовать методом “проб и ошибок”, во время которого зарождаются доминанты-гипотезы, отражающие наши попытки решить проблему самыми разными путями, в том числе такими, которые в дальнейшем оказываются очень далёкими от реального расклада дел, а потому и остаются в виде "гипотез", не нашедших своего подтверждения в реальном опыте. Но отбросить их просто так человеческий организм не может, так как доминанта, даже такая глупая или чересчур фантастическая, желает завершиться. Невозможно к ним применить и Формулу Счастья. Акт их завершения и происходит во сне. Потому-то в сновидениях с нами случается много необычных событий, вплоть до самых фантастических.

Поскольку через сновидения организм избавляется от слишком нереальных доминант, сновидения оказываются очень важными для высших животных и человека, но запоминать и трактовать содержание сновидений ни к чему, так как они не имеют отношения к реальности. Нереальные доминанты специально действуют во сне, когда человек отключён от реальности, чтобы хоть как-нибудь завершиться эндогенно и покинуть организм навсегда. Без сновидений, без быстрых фаз сна человек чувствует себя плохо.

Иногда во сне приходит хорошая идея, несущая в себе озарение. Это явление можно объяснить тем, что человек за время сна избавился от мешавших ему мусорных доминант, и разум получил возможность мыслить более ясно, чем перед сном. Утро вечера мудренее, - гласит пословица.

 

 

Влюблённость как доминанта

Влюблённость - это доминанта, поэтому свойства и судьба её в основе своей такие же, как у других доминант, хотя есть и интересные особенности.

Некоторые проявления влюблённости как доминанты лежат на поверхности, а другие скрыты её особенностями или не видны в силу сложившихся традиционных представлений о влюблённости. Возможно, что по этой причине не все исследователи последовательно рассматривают влюблённость как доминанту. А между тем влюблённость - это, в первую очередь, физиологическая доминанта, она формирует устойчивый очаг возбуждения в центральной нервной системе, который начинает определять специфику и содержание текущих реакций и переживаний организма человека в течение длительного времени.

“Отцвели уж давно хризантемы в саду, а любовь всё живёт в моём сердце больном”[21] - эти слова говорят об устойчивости возбуждения, определяемого состоянием влюблённости. Это сильная доминанта, трудно её затормозить экзогенно, то есть это одно из самых сильно инерционных переживаний, от которого тяжело избавиться даже когда оно приводит к мучительным страданиям. Но эти мучения только с одной стороны, а с другой - человеку хочется, чтобы эти страдания не прекращалась никогда, а длилась всю жизнь. Эта сладость страданий влюблённого нашла своё отражение в таком высказывании: “тошно тому, кто любит кого; а тошнее того, кто не любит никого”[22].

Восприятие влюблённости сильно зависит от того, чего человек хочет. Если он хочет, чтобы влюблённость длилась и длилась, то он не будет замечать всей её выраженной инерционности, ему будет казаться, что влюблённость крайне хрупка и неустойчива, а вовсе не инерционная доминанта. Ещё скажет, что надо обладать особыми, редкими способностями, даром, талантом чтобы всё отдавать чувству “любви” длительное время.

То есть, при оценке влюблённости большую роль играет чрезвычайно субъективная позиция человека. Но чтобы не проявлять свою позицию, а подойти к изучению влюблённости с научной, максимально объективной стороны, и глубже вникнуть в суть, для этого надо показать как её связь с более общим явлением (с доминантами), так и разглядеть яркие особенности. Теория любви позволяет объяснить природу многих загадочных свойств влюблённости, в том числе, и эту удивительную сладость страданий, составляющую основу (или хотя бы одну из существенных составных частей) романтики влюблённости.

 

Отметим сходства влюблённости с доминантами.

1-а). Влюблённость, несомненно, проявляет инерционность. Известно, что влюблённый человек продолжает думать об объекте своего чувства даже тогда, когда, казалось бы, следует думать о другом: “Не будешь ли ты постоянно повторять: “Наталии нет здесь!” И всё же, увы, Наталия будет неотступно с тобой. Закроешь ты глаза, и она явится тебе, откроешь их - и она будет парить перед тобой, заслоняя все предметы, подобно видению, что оставляет в глазах ослепительная картина”[23].

Привлечение посторонних раздражителей на свою сторону для подкрепления своего возбуждения также свойственно влюблённости, и эта способность часто проявляется следующим образом: влюблённый нередко ощущает, как он вдруг “любит” весь мир, или, напротив, презирает его, ненавидит. Это от того, что доминанта влюблённости притягивает к себе множество посторонних раздражителей, и они вызывают то же чувство, что и истинный объект привязанности.

Влюблённость тормозит прочие доминанты человека. Говорят: “влюблён без памяти”. Память, следы предшествовавших доминант, заторможена.

Инерционность доминанты как возможность возобновляться после предыдущего торможения также хорошо выражена, и это нашло свое отражение в следующем высказывании: “старая “любовь” долго помнится”[24].

 

2-а). Влюблённому хочется, чтобы его тоже полюбили в ответ, чтобы всю жизнь прожить вместе с желанным сердцу человеком, но при этом чтобы чувства не остывали, а были как в первые дни знакомства. Однако если влюблённость - это доминанта, то она не может не затормозиться эндогенно, если цель её будет достигнута. Но люди сильно удивляются, когда всё-таки чувства покидают их, часто в тот самый момент, после которого должно бы начаться счастье взаимной любви, и воспринимают это явление как некий неожиданный парадокс. А ведь это явление происходит с такой стабильной закономерностью, что теперь его стали называть законом “парадокс страсти”[25]. “Люблю тебя, когда я у тебя; постыл ты мне, когда ты у меня!”[26] Или так: “Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей”[27].

Если хочешь, чтобы твоя влюблённость длилась "всю жизнь", не позволяй доминанте влюблённости дойти до завершающего акта, после которого она эндогенно тормозится. Не приближайся к партнёру слишком близко, люби его на расстоянии, платонически, как прекрасный образ, который будет согревать душу, залечивая раны от всевозможных проблем общения с внешним миром. Неразделённая “любовь” длится долго. Её может заменить лишь влюблённость в другого человека, которая “залечит” больное сердце.

А если ты хочешь, чтобы кто-то вечно любил тебя, осторожно признавайся в своих чувствах к нему или намекай на их наличие, но не приближай к себе, иначе его влюблённость растает. Оставаться загадочным для партнёра - часто люди используют этот приём, считая, что это сближает. Но, по сути, это означает - не перебарщивай со сближением. Держать на жёсткой привязи, а потому не позволять сблизиться до конца - это лучше назвать не близостью, а привязанностью.

 

Итак, влюблённость, как доминанта, на значительный период определяет функциональную направленность организма человека, тормозит другие желания-доминанты экзогенным способом, эндогенно тормозиться сама, когда будет временно решена её задача, наступит разрешающий акт.

 

3-а). Влюблённые часов не наблюдают. Но и в любом другом однодоминантном состоянии человек психологически перестает замечать течение времени. Человек ощущает, что попал как бы в вечность.

Время чувствуется, когда нескольким доминантам надо реализоваться одновременно, побыстрее. Но этого они сделать не могут, так каждая из них стремится подавить других. В конечном итоге действует одна из них, а другие напоминают о себе тем, что побуждают действующую доминанту торопиться, побыстрее завершиться, чтобы уступить место другим. Вот тогда-то человек и ощущает течение времени.

 

4-а). Влюблённость демонстрирует свойства доминанты не только в конкретные промежутки времени, но и в динамике своего развития. Так в процессе формирования различных доминант и их созревания принято выделять три фазы: 1) доминанта, вызванная гормональными или какими-либо иными причинами, привлекает к себе и реагирует на самые разнообразные рецепции; 2) идёт процесс выбора из этих разнообразных рецепций нескольких или одной наиболее адекватной; 3) происходит установление прочной связи и адекватной рецепции только конкретного раздражителя.

Проявление трёх фаз обнаруживает и влюблённость[28]. Эти три фазы у влюблённости указал А.А.Ухтомский на примере развития чувства у Наташи Ростовой, героини романа Л.Н.Толстого “Война и мир”, и связал их с тремя фазами физиологических доминант.

Вот такие этапы определил Ухтомский у чувства Наташи Ростовой:

Первая фаза. Достаточно устойчивая доминанта, наметившаяся в организме под влиянием внутренней секреции, рефлекторных влияний и пр., привлекает к себе в качестве поводов к возбуждению самые разнообразные рецепции. Это Наташа Ростова на первом балу в Петербурге: “Он любовался на радостный блеск её глаз и улыбки, относившейся не к говоренным речам, а к её внутреннему счастью ... вы видите, как меня выбирают, и я этому рада, и я счастлива, и я всех люблю, и мы с вами все это понимаем, - и ещё многое, многое сказала эта улыбка”. Стадия укрепления наличной доминанты по преимуществу.

Вторая фаза. Из множества действующих рецепций доминанта вылавливает группу рецепций, которая для неё в особенности биологически интересна. Это - стадия выработки адекватного раздражителя для данной доминанты и вместе стадия предметного выделения данного комплекса раздражителей из среды. “Наташа была молчалива, и не только не была так хороша, как она была на бале, но она была бы дурна, ежели бы она не имела такого кроткого и равнодушного ко всему вида”. Это Наташа у Бергов, по возвращении в Москву. Но вот, “князь Андрей с бережливо-нежным выражением стоял перед нею и говорил ей что-то. Она, подняв голову, разрумянившись и видимо стараясь удержать порывистое дыхание, смотрела на него. И яркий свет какого-то внутреннего, прежде потушенного, огня опять горел в ней. Она вся преобразилась. Из дурной опять сделалась такою же, какою она была на бале”.

Ранее Наташа возбуждена, красива и счастлива для всех, изнутри, экстенсивно. Теперь она хороша, и возбуждена, и счастлива только для одного князя Андрея: доминанта нашла своего адекватного раздражителя.

Доминанта, как съёмка, выбирает из среды соответственные возбудители. Но часть этих возбудителей соединяется с доминантами так рыхло /(- это первая фаза)/, что вскоре выпадает /(- это вторая фаза)/. Остаются приставшими лишь те, которые имеют сродство с данной доминантою.

Третья фаза. Между доминантой (внутренним состоянием) и данным рецептивным содержанием (комплексом раздражителей) устанавливается прочная (“адекватная”) связь, так что каждый из контрагентов (внутреннее состояние и внешний образ) будет вызывать и подкреплять исключительно друг друга, тогда как прочая душевная жизнь перейдёт к новым текущим задачам и новообразованиям. Имя князя Андрея тотчас вызывает в Наташе ту, единственную посреди прочих, доминанту, которая некогда создала для Наташи князя Андрея. Так, определённое состояние центральной нервной системы вызывает для человека индивидуальный образ, а этот образ потом вызывает прежнее состояние центральной нервной системы[29].

 

Многие люди этой временнóй зависимости в активности влюблённости даже если и замечают, но до настоящего времени не желают делать должных выводов о её естественной доминантной природе, а хотят найти или хотя бы почувствовать какую-то её загадочную и сказочную основу.

 

5-а). Принято выделять много разных видов любви. Это от того, что доминанта влюблённости проявляется в разных фазах, а ещё от того, что другие доминанты в своей психофизиологической основе также похожи на доминанту влюблённости. Каждая доминанта создает определённую привязанность, а потому в этом смысле она в определённой мере является некой “любовью”.

 

6-а). Если влюблённость доминанта, то и прекращать своё действие она должна теми же способами, как и прочие доминанты. Доминанта может эндогенно прекратиться в любой фазе своего созревания. Главное для этого - достичь той цели, на которую она была направлена. Так и влюблённость может быть заторможена ещё на стадии страсти. Для этого достаточно получить достоверное доказательство наличия ответного чувства или даже страсти от того, в кого ты влюблён. Если эндогенное торможение наступает очень рано, в первой фазе влюблённости, то можно сказать, что сработал парадокс страсти - парадокс постольку, поскольку только что было страстное чувство к человеку и казалось, что быстро оно пройти не может, но вот внезапно от него не остаётся и следа. И этот эффект не зависит от того, что из себя на самом деле представляет другой человек, хотя вину за исчезновение влечения обычно приписывают именно ему - он уже не кажется привлекательной тайной.

Если влюблённые попытаются сблизиться постепенно, то их доминанты влюблённости перейдут во вторую фазу и чувства остынут. В первую очередь чувства закончатся у того, у кого домината влюблённости быстрее достигла финальной стадии и быстрее остыла. Такой человек превращается в ведущего в парадоксе страсти, а его партнер по паре - в подчинённого. Ведущий невольно начнёт отдаляться от своего партнера, переводя его доминанту влюблённости в более горячую фазу.

Влюблённость может созреть настолько, что перестанет проявлять себя как доминанта. Это произошло с Евгением Онегиным после его многочисленных успешных влюблённостей, в которых он проявлял себя как ведущий.

 

Перейдём к рассмотрению особенностей доминанты влюблённости.

1-б). Отличаются доминанты друг от друга, в первую очередь, тем, какой процесс они поддерживают, достижению какой цели способствуют. Доминанта влюблённости формируется тогда, когда человек ощущает одиночество, и задача влюблённости - избавить его от ощущения одиночества, то есть найти партнёра.

Причина влюблённости - ощущение одиночества, от которого хочется избавиться. Этот момент отмечают многие. И влюблённый надеется, что найдёт себе пару, отношение с которой освободит его от этого ощущения. Получается, что целью, которую преследует эта доминанта, является поиск партнёра, который бы был близок тебе и понимал бы тебя.

Вроде бы, так оно и на самом деле, но в действительности, если вглядеться глубже, то увидим более сложную картину, которая выявляет ещё более существенную особенность доминанты влюблённости.

2-б). Дело в том, что чувство одиночества имеет своим источником не только отсутствие человека, который тебе нужен, но и то, что через это чувство проявляется наша оторванность от всего внешнего реального мира, негармоничность отношений с ним. Часть желаний (а за желания ответственны те или иные доминанты), накопившиеся во внутреннем мире человека, не смогли реализоваться, но и не могут покинуть его внутренний мир, пока не достигнут эндогенного торможения, то есть пока желание не будет реализовано. Когда таких незавершённых неудачных желаний накапливается много, они начинают мешать друг другу, и даже тем желаниям-доминантам, которые могли бы воплотиться в текущей внешней действительности. В итоге нарастает дисгармония между внешним и внутренним миром человека, а вслед за этим появляется и ощущение одиночества от того, что внешний мир оказывается таким чуждым внутреннему миру человека. То есть, появляется ощущение одиночество, вызванное вовсе не тем, что есть потребность иметь любимого человека, а тем, что многие желания и способности не могут реализоваться, от чего внешний мир кажется враждебным.

Причины разные, а ощущения одиночества сходные. Поэтому и реагирует человек в этих двух случаях одинаково - мечтами найти родственного человека, который смог бы понять и заменить собою весь мир. В этих мечтах создаётся образ любимого или любимой и формируется готовность влюбиться. И это образ не обычного человека, а особенного, так сказать, образ “принца” или “принцессы”, или “второй половинки”. Зарождается специальная доминанта, нацеленная на то, чтобы избавить человека от одиночества - доминанта влюблённости, влечение к такому образу.

3-б). Итак, ощущение одиночества формируется из двух источников - этим можно объяснить завидную силу доминанты влюблённости, сравнимую с силой инстинкта продолжения рода. Доминанта влюблённости питается изъянами в деятельности всех других доминант. Если какая-то доминанта, несмотря на всю свою упорную активность, не может реализоваться в данной внешней среде, то человек ощущает своё отчуждение от этой среды и в нём может начать расти желание найти другую среду, другое окружение, а конкретнее - желание найти близкого человека. Чем больше неуспешных, но по-прежнему активных доминант накопилось во внутреннем мире, тем более утверждается это желание и готовность влюбиться. И, тем самым, доминанта влюблённости получает шанс окрепнуть и вытеснить все эти незавершившиеся доминанты глубже в подсознание. Нередко это происходит мгновенно ("с первого взгляда"), в виде внезапного прорыва, и чудесным образом воздействует на человека, впечатляя быстротой и мощью внутренних перемен - влюблённость сильно улучшает самочувствие человека, пусть хотя бы только временно.

Влюблённость может загнать в подсознание даже сильную доминанту, если она неуспешная, недостаточно соответствует внешней среде. Чем больше та пытается проявлять активность, тем более вступает в противоречие с реальностью, а значит, растёт одиночество и усиливается доминанта влюблённости. Влюблённость живёт за счёт недостатков других доминант, неспособности многих из них добиться успеха.

 

Доминанта влюблённости может дольше других доминант вступать в противоречие со средой, так как такое несоответствие усиливает одиночество, а через это - и саму влюблённость. Влюблённость, конфликтуя с реальным миром, усиливает сама себя.

 

4-б). Указанная особенность влюблённости объясняет то, почему страдания кажутся влюблённому “сладкими”. Когда влюблённый не получает должного ответа на чувства, он страдает. Но в это же время у него заторможены все прочие доминанты, которые уже успели надоесть, и исчезновение “набитой ими душевной оскомины” - это приятно. Кажется, что гармония с внешним миром восстановлена и одиночество исчезло.

 

5-б). Все доминанты тормозят друг друга, чтобы добиться собственной цели, поэтому человек испытывает удовольствие и “не замечает часов” всегда, когда действует вполне целеустремлённо. Но особенностью доминанты влюблённости является то, что конечная цель доминанты влюблённости совпала с эффектом от торможения прочих доминант. Для других доминант такого совпадения нет, поэтому они смелее, не робея, идут к достижению своего эндогенного конца, хотя они также в первой своей фазе тормозят “неудачниц” и поднимают человеку настроение. Но для них это лишь побочный эффект или средство, а не цель. Доминанта влюблённости же "теряется" от того, что её цель (избавление от ощущения одиночества) оказывается достигнутой уже в самом начале, и поэтому ей нет необходимости стремиться к эндогенному концу, к своей представляемой цели - к обретению любящего партнёра. Человека вполне может устроить уже начальная фаза доминанты влюблённости, и это желание оставаться в первой фазе ещё более утяжеляет инерцию доминанты влюблённости.

В результате легко возникает такое явление, как кокетство, которое не приводит к финалу, а только дразнит человека и всё же отчасти удовлетворяет его. Если влюблённый получит положительный ответ на свои чувства (и станет меньше страдать), то его доминанта влюблённости может перейти из первой своей фазы во вторую, а это значит, что она станет несколько слабее и не сможет так же эффективно тормозить прочие доминанты. Поэтому неизвестно, когда человек чувствует себя лучше, до или после того, как получит твёрдые подтверждения благосклонности от объекта своего влечения.

 

“Но притворитесь! Этот взгляд

Всё может выразить так чудно!

Ах, обмануть меня не трудно!..

Я сам обманываться рад!”[30]

 

Неразделённая влюблённость длительное время остаётся в первой фазе. Но при достижении взаимности она всё же может перейти во вторую фазу, так как всё-таки начинается движение доминанты к цели приобретения партнёра, а значит - и выделение из внешней среды более адекватных раздражителей:

“Итак, обожатель превратился в жениха. Разница между тем и другим состоянием оказалась немалой. Если бы кто-нибудь мог делать женихами обожателей всех благомыслящих девиц, он оказал бы великое благодеяние нищему полу, даже если бы за этим не последовала свадьба. Любовь не убывает от жениховства, а становится благоразумнее. Бессчётные мелкие дурачества, кокетливые мины и причуды исчезают мгновенно… Это можно отнести решительно ко всем областям”[31] .

Да, подобное нарастание благоразумности происходит всегда, когда первая фаза доминанты перешла во вторую, а в случае с доминантой влюблённости - особенно. Может быть, робость, которую часто проявляет влюблённый, возникает именно от того, что человек не уверен, что ему будет лучше - достижение взаимности или исчезновение переживаний одиночества (страдать от отсутствия взаимности или мучения от деятельности неуспешних доминант). Не то боится, что ему откажут, не то боится, что ответят согласием, ведь после совершения финального акта (достижения цели доминанты) доминанта влюблённости эндогенно затормозится и активизируются прежние доминанты, которые мешали жить счастливо.

 

6-б). Оказывается, что цель влюблённости (избавление от ощущения одиночества) может быть достигнута как бы двумя способами.

Первый способ по своему механизму такой же, как у всех доминант, - цель достигается в результате окончания последовательности своих действий. Он тем совершеннее, чем более зрелой, более умелой постепенно становится доминанта. У доминанты влюблённости этот способ означает действительно нахождение близкого человека и наличие возможности общения с ним, понимания друг друга и помощи во всём, т.е. возможности не быть одиноким на самом деле.

Второй способ реализуется сразу, как только доминанта влюблённости активизируется, и для этого ей не надо набираться опытности в умении достигать конечную цель, так как в первой фазе зрелости этот способ действует лучше всего. Человек в действительности по-прежнему ещё остаётся одиноким, но перестаёт это чувствовать, так как внезапно перестаёт ощущать дисгармонию отношений с внешним миром, ведь накопившиеся доминанты-неудачницы перестают об этом постоянно и неприятно напоминать. Они в первой фазе влюблённости оказываются глубоко заторможенными. Доминанта влюблённости должна была избавить человека от одиночества в конце своего пути (первый способ), но она сделала это уже в первой фазе и вдалеке от цели, когда человек оказался объят страстными чувствами, затормозившими деятельность его рассудка, “сведя с ума”.

 

Несмотря на различные недостатки, всякая доминанта полезна тем, что позволяет определённому цепному физиологическому процессу дойти до конца, мобилизует на его исполнение необходимые силы организма, не позволяя не идущим к её делу раздражителям препятствовать получению нужного результата. То есть, полезный результат от деятельности достигается в конце физиологического процесса, поддерживаемого доминантой. Пока человек трудится в поисках решения какой-то задачи, он не может сказать, что счастлив. Но когда решение найдено или цель достигнута - тогда наступает счастливый момент. И после этого доминанта, позволившая получить желанный результат, эндогенно тормозится.

Но оказалось, что с влюблённостью дело обстоит иначе. Конечно же, у неё также есть определённая задача, к решению которой она стремится, - найти партнёра, который избавит от одиночества и подарит счастье. Однако иллюзия решения проблемы одиночества возникает при влюблённости не в конце, а уже на начальных этапах, в первой фазе доминанты, за счёт подавления деятельности неуспешных доминант, засоривших внутренний мир человека.

В частности, по этой причине становится возможным влюбляться с первого взгляда. Едва чувство зародилось и ещё далеко доминанте до финального успеха, как сразу возникает желание, чтобы это чувство продолжалось и продолжалось. Уже нет стремления с осторожностью проверить его, оценить или понять, даст ли оно реальный эффект, найдёт ли ответную взаимность и будет ли возлюбленный(ая) тем человеком, который, действительно, тебе подойдёт и сделает тебя счастливым. Всё это становится не нужным, так как влюблённый испытывает счастье уже с первых минут, как зародилось чувство. Это счастье не от того, что цель достигнута и два человека нашли друг друга, а потому, что все прочие никак не решаемые проблемы человека прочно затормозились и перестали беспокоить его. Возникает ощущение гармонии с миром, так как все проблемы и неудачи позабыты. И теперь, даже если чувство останется неразделённым, то хотя оно и будет заставлять человека страдать, но в то же время оно будет и радовать его.

 

7-б). Равновесие между радостью и страданием могут сильно колебаться. Так, если покажется, что есть надежда, что на страстное влечение последует положительный ответ, то весь окружающий мир становится сказочно прекрасным, всё в нём начинает вызывать в душе человека любовь и кажется милым. Тогда каждое внешнее воздействие по свойствам доминант, находящихся в первой фазе, притягивается и усиливает счастливую доминанту влюблённости, а следовательно, вызывает умиление. Если же эта доминанта несчастлива от того, что исчезла надежда на получение ответного чувства, то весь мир кажется ненавистным, потому что всякое воздействие со стороны внешнего мира тревожит эту доминанту и напоминает о несчастии. Так сильное чувство “любви” легко может превратиться в лютую ненависть, ведь при такой перемене настроения инерционность доминанты сохраняется. Поэтому нередко встречается такое явление, как месть многим из-за ненависти к одному. Так мужчина может начать мстить всем женщинам, а женщина - всем мужчинам.

 

8-б). В первой фазе доминанта влюблённости ещё не избавила человека от реального одиночества (он ещё не приобрёл партнёра), но уже ликвидировала ощущение одиночества и, следовательно, создала иллюзию решения проблемы. Затем доминанта влюблённости должна бы продвигать процесс решения задачи дальше, идти в направлении к той реальной цели, для которой призвана, должна также созревать и умнеть, проходя свои фазы, как и любая другая доминанта, однако желание сохранить состояние страсти, которое взывает иллюзорное счастье, тормозит этот процесс, естественный для всех прочих доминант. И это противоречие приводит к тому, что доминанта влюблённости не может окончательно выполнить собственной задачи и избавить человека от одиночества на самом деле, обеспечить ему близкого и понимающего партнёра. Вторым способом достигается иллюзорное решение проблемы, а первым способом – вообще, никакого, ибо такого идеального человека, каким он мыслится в любимом образе, не существует. Если доминанта влюблённости всё-таки доведёт Вас до сближения с партнёром, то, как правило, вскоре окажется (или покажется), что тот человек Вам совершенно не подходит и не может избавить от одиночества. В начале знакомства было так: партнёр ещё ничего не сделал, а уже так сильно улучшилось Ваше самочувствие - это давало повод считать, что такой партнёр - необыкновенный человек. Но позже оказывается всё, как в поговорке “любовь зла - полюбишь и козла”.

 

9-б). Влюблённость не позволяет реально решить проблему одиночества. Когда цель влюблённости ещё далека, достигается лишь иллюзорное решение проблемы - человек одинок, но уже не чувствует это. А когда цель достигнута на самом деле и человек уже не один, то вновь неудовлетворён и ощущает своё одиночество. Если доминанта завершилась эндогенно, т.е. после достижения цели, то чувства должны исчезнуть, а вместо них начаться между партнёрами дружеские отношения. Но откуда они могут взяться, если ты влюбился в человека “с первого взгляда”? Поэтому, как только чувства исчезнут, прежде влюблённый человек стремится прекратить и отношения с партнёром. Тем смелее он рвёт отношения, чем больше он надеется ещё найти такого партнёра, к которому чувство влюблённости будет длиться долго. Он думает, что проблема в отсутствии подходящего партнёра, что ещё не нашёл свою половинку.

Цель любой доминанты - устранить ту причину, которая её вызвала, и вслед за этим затормозиться. Влюблённый же мечтает, чтобы его состояние влюблённости длилось всегда. И в таком отличии того, что может доминанта влюблённости, и того, чего от неё ожидают, заложен источник трагедий каждого влюблённого.

 

Влюблённый достиг желаемого - на его чувства ответили взаимностью. Это правильный вариант решения проблемы одиночества при помощи доминанты влюблённости. Но он приводит к тому, что чувства остывают, если больше нет никаких дополнительных препятствий совместному счастью. Далее партнёрам надо общаться друг с другом уже без чувств, уже по-дружески, но желание это делать у них отсутствует. Никакой дружбы между ними ещё не было и нет, и развивать её им надо будет с нуля. Тогда возникает вопрос о том, а почему надо подружиться именно с ним, ведь чувство к этому партнёру уже остыло, а других людей, с которыми можно было бы подружиться, очень много? Прежде тянуло к партнёру, потому что он казался особенным и вызывал чувства. А теперь он оказался таким же, как все (если не хуже). Так почему же с ним не расстаться, как со всеми? Человек, у которого чувства остыли после наступления взаимности, вновь ощущает одиночество, хотя вроде бы уже нашёл себе половинку, о которой мечтал, и сблизился с ней. Он полагал, что вдвоём с этим человеком перестанет быть одиноким, приобретёт счастье (главное - добиться бы его расположения), но этого не произошло. То есть, человек чувствует, что сильно обманулся в своих надеждах на этого партнёра. Причиной возвращения ощущения одиночества является активизация тех доминант, которые недавно были заторможены влюблённостью, а до того не позволяли человеку установить гармоничные отношения с внешней средой.

Так что происходит не только исчезновение чувств, но и восстанавливается ощущение одиночества, так как оно раньше было обусловлено не тем, что не было пары, а тем, что имела место общая дисгармония в отношениях человека с внешним миром. Доминанты, которые создавали эту дисгармонию, были временно заторможены влюблённостью, и от этого создавалось впечатление решённости проблемы одиночества и появление гармонии. Но вот чувства остыли и торможение доминант-неудачниц прекратилось. Они ожили и вновь заставили человека ощутить одиночество.

Вот и получается, что, даже найдя себе пару, человек всё равно не избавился от чувства одиночества, а вернулся к нему.

Все влюблённые клянутся исполнить больше, чем могут, и не исполняют даже возможного[32].

Да, доминанта влюблённости не может достичь своей цели.

 

10-б). У влюблённости счастливое начало, но не счастливый конец. У других доминант - наоборот. Несчастья возвращаются к влюблённому в самый неподходящий момент. Эта неприятная парадоксальность влюблённости появляются тогда, когда сильные чувства были, ты не мог их никак утихомирить, даже когда сильно хотел, но вдруг исчезли, а то и вовсе превратились в неприязнь. Такие ситуации характерны для чувства влюблённости. Можно даже сказать, что влюблённостью правит закон, называемый парадоксом страсти. Когда влюблённый клянётся всем, основываясь на своём чувстве, то он говорит искренне, так как он верит ему - его чувство уже одолело все его собственные прежние стремления, затормозило те доминанты, которые отвечали за эти устремления. Но он ошибается, полагая, что это его состояние будет длиться вечно. Он не понимает, не верит, что чувство остынет, когда доминанта влюблённости либо перейдёт на следующие фазы созревания, либо проявит себя в полной мере парадокс страсти - эндогенное торможение влюблённости на стадии сильной страсти. С другими людьми это часто происходит? Но он готов верить в то, что с ним случится сказка, ведь он-то любит так, как не любил никто.

 

Доминанте влюблённости не позволяют до конца созреть (полностью остыть) вновь активирующиеся доминанты-неудачницы. И вместо того, чтобы навсегда покончить с влюблённостями, человек либо ищет новой влюблённости, либо мстит всем индивидам противоположного пола.

 

11-б). Влюблённым невозможно сблизиться полностью без риска исчезновения чувства, поэтому они обречены на продолжение внутреннего одиночества и определённую неудовлетворённость. Поэтому считается, что для продолжения чувства влюблённый должен принимать какие-то специальные меры, оставаться в чём-то загадкой для партнёра - тогда влечение будет продолжаться. Если всё время стараться быть загадочным, то станешь казаться глупым. Наигранная загадочность может надоесть партнёру. Но если тот не видит иного выхода, другого способа любить, то придётся смириться с этой глупостью.

 

12-б). Доминанты обладают способностью переинтегрировать свой образ при повторном проявлении активности в изменившихся условиях. Способна ли на это доминанта влюблённости?

Поскольку она доминант, то следует ожидать, что способна, но этому процессу переинтеграции противостоит процесс кристаллизации образа возлюбленного человека. Если переинтеграция связана с первым путём (способом) достижения цели влюблённости, то кристаллизация способствует второму. Из двух процессов побеждает обычно кристаллизация, а поэтому можно сказать, что влюблённый не переинтегрирует свою доминанту, поскольку отбирает среди людей тот тип, которые ему нравятся. Он партнёра хочет подобрать под образ, а не образ сделать соответствующим партнеру.

Вместо переинтеграции в сознании влюблённого происходит кристаллизация по Стендалю. Образ возлюбленного человека проходит кристаллизацию, а не переинтеграцию, - “принцесса” превращается в “королеву”, а “принц” - в “короля”.

Кристаллизация - это не такая переинтеграция, которая происходит у прочих доминант, помогая им созреть уже для новых условий и потерять свою инерционность, приобретая более адекватный раздражитель, а такая, которая помогает вернуть фазу страсти, то есть делает чувства ещё более горячими, а доминанту более инерционной.

 

Чтобы созреть, доминантам надо не ограничиваться эмоциями, наслаждаясь их психологическими эффектами, и человек должен стараться направлять их на получение конкретного результата, достижение цели, либо на совершенствование собственного мастерства, на переинтеграцию доминанты. Влюблённость переинтегрироваться не хочет, так как она надёжно привязана к тому образу, который уже есть, и не хочет от него отказываться. А ведь образ при переинтегрировании должен меняться и становиться ближе к действительности. Только вот зачем это делать при влюблённости, ведь образ итак уже кажется идеальным? А потому вовсе не хочется от него отказываться или даже просто менять, улучшать так, чтобы делать более соответствующим реальному возлюбленному. Напротив, если его возвысить и отдалить от действительности и, тем самым, сделать идеально-недосягаемым, то усилится и продлится страсть. Чем дальше пойдёт кристаллизация, чем выше ты поднимешь образ любимого человека над собой, тем недоступнее для тебя он будет, и тем более страстным станет влечение к нему. А это есть как раз то, что нужно для влюблённого, стремящегося к иллюзии решения проблемы своего одиночества. Почему человек предпочитает любить образ, а не реального человека? - а потому, что образ даёт чувства, а они создают иллюзию счастья, решённости всех реальных проблем, их незначительности. Влюблённому нужен не другой человек, а то состояние необыкновенного счастья, которое он испытывает. А то, что это состояние связано с другим человеком, к которому он стремится, - так это случайно сложившееся сочетание.

Образ любимого человека, содержащий всегда только относительную истину, начинает восприниматься влюблённым как образ, содержащий абсолютную истину, а потому уже не требующий уточнений.

 

13-б). Три фазы доминанты влюблённости могут быть восприняты ещё и как её компоненты, поскольку доминанты способны повторяться (активизироваться повторно) и переходить из одной фазы в другую не только в прямом направлении, но и в обратном, если возникает потребность изменить интегральный образ или если увеличивается расстояние до желанной цели. Однако не надо забывать, что это всё-таки фазы доминанты, а не компоненты, образующие её структуру, как это получается в представлениях Р.Стернберга. Он выделяет три компонента "любви" (на самом деле он речь ведёт о доминанте влюблённости): страсть, интимность и решение/обязательство. Обращу внимание на то, что каждый компонент легко сопоставить определённой фазе развития доминанты: страсть - первой фазе, интимность - второй, а решение/обязательство - третьей. Действительно, относительное значение каждого из этих трех компонентов “любви”, как правило, зависит от того, являются ли любовные отношения краткосрочными или долгосрочными. В краткосрочных увлечениях, отмечает Стернберг, особенно если они имеют романтический характер, большую роль обычно играет компонент "страсть" (первая фаза). Компонент "интимность" в этом случае может иметь лишь умеренное значение, а компонент "решение/обязательство" иногда, вообще, не играет никакой роли (доминанта ещё не успела созреть до этих фаз). В долгосрочных близких отношениях, наоборот, роль компонентов "интимность" и "решение/обязательство" обычно относительно велика (доминанта успела перейти из первой фазы во вторую и даже в третью). Влюблённость, начавшись с первой стадии (страсти), может на ней и остановиться, тогда в ней не смогут созреть более когнитивные (содержащие не только чувства, но и мысли) её элементы. Если же она продлится дольше, то, как и у всякой доминанты при отсутствии осложняющих моментов, характер влюблённости начнёт переходить в более когнитивные фазы и страсть станет замещаться интимностью, а в дальнейшем и решениями/обязательствами; последние состоят уже вовсе не из эмоций и чувств, а из рациональных мыслей[33]. Стернберг отмечает, что компонент “страсть” горячий, “интимность” - тёплый, а “решение/обязательство” - холодный. Так постепенно и последовательно остывает каждая доминанта и становится всё менее инерционной - в начале в ней много страсти и эмоций, а затем много мыслей.

Когда в отношениях присутствует лишь “принятие решений”, то Стернберг называет это “формальной любовью”. Он говорит, что её можно иногда обнаружить в застойных отношениях, которые продолжаются много лет и за это время потеряли как взаимную эмоциональную вовлечённость, так и физическое влечение, которые когда-то были для них характерны. То есть, этот автор также отмечает взаимную сменяемость во времени рассматриваемых им трёх элементов, но определить их как фазы, а не как компоненты ему мешает, в частности, то обстоятельство, что в некоторых обществах формальная любовь может быть не последней, а первой стадией долгосрочных отношений. Однако, на самом деле, это вовсе не запрещает рассматривать их как фазы, ибо всякая доминанта при повторной активизации может возвратиться в одну их своих предыдущих фаз, чтобы совершить переинтеграцию своего содержания (интегрального образа), и сделать его более адекватным новой действительности. И надо обратить внимание ещё на то, что если начало отношений будет положено принятием решения, а не вспыхнувшими чувствами, то вряд ли они смогут быть разогреты до самой жаркой первой фазы, в которой присутствуют одни только страсти, а следовательно, вовсе не станут той “совершенной любовью”, как её понимает Стернберг. Эта фаза страсти (или компонент) не понадобится, хотя отношения могут вполне удовлетворять супругов.

Рассматривать три фазы доминанты влюблённости как её компоненты (составные части) ошибочно. Поэтому неверно понимать совершенную любовь как отношения, включающие в себя как элементы страсть, интимность и решения/обязательства (так определяет “совершенную любовь” Стернберг). Такие отношения не осуществимы не в силу своей сложности, а в силу ошибочности. Эти “компоненты” не могут присутствовать одновременно, так как это не составные части, а фазы, которые сменяют друг друга во времени, а значит, появление одной из них способствует устранению других.

Первая в жизни человека влюблённость никогда не начинается с компонента решение/обязательство, а всегда со страсти, так как решение/обязательство является более поздней фазой доминанты влюблённости. Это обстоятельство служит ещё одним подтверждением того, что, на самом деле, три компонента влюблённости - это три последовательные фазы у её доминанты.

Может создаться видимость присутствия всех трёх компонент, если смена фаз доминанты влюблённости происходит быстро и не только в прямом направлении, но и в обратном. Но такая повышенная динамика бывает редко, а потому Стернберг сам же и отмечает, что стремление к “совершенной любви” можно уподобить занятиям по программе снижения собственного веса: часто достигнуть цели бывает проще, чем удержаться на завоёванных рубежах, и достижение “совершенной любви” ещё не даёт гарантии, что эта “любовь” будет продолжительной.

И всё же, для оправдания выбранного им определения Стернберг указывает, что все три проявления “совершенной любви” хорошо выражены в любви человека к своим детям, причём у многих, хотя и не у всех родителей формирование и поддержание этой любви не вызывает затруднений. Стернберг предполагает, что сохранить эту любовь относительно просто за счёт той связи, которая возникает между родителями и детьми с момента рождения ребёнка, или же в силу того, что эволюционные механизмы обеспечивают сохранение связи родитель-ребёнок хотя бы в течение того времени, когда ребёнок растёт и очень нуждается в родительской любви и поддержке.

Да, действительно, любовь родителей к детям во многом соответствует представлениям Стернберга о “совершенной любви”, но надо обратить внимание, что родительская любовь близка и к тому пониманию настоящей любви, которая рассматривается в данной теории любви. Суть родительской любви состоит в том, чтобы создать условия для наиболее полного развития способностей детей. Эта истинная суть любви может управлять чувствами родителей так, чтобы действовать по возможности наилучшим образом для достижения Цели настоящей любви. Поэтому суть “совершенной” любви лучше отражает не то, из каких компонент она должна состоять, тем более, что эти компоненты друг с другом никак не складываются, а то, какую Цель преследует отношение. Настоящая любовь, действительно, соответствует эволюционным механизмам, но сфера её проявления у человека, на самом деле, распространяется дальше, чем только в области отношений родителей и детей. Отношения родителей к детям послужили только эволюционной основой для дальнейшего развития способностей к настоящей любви. Возможность для такого перехода человечеству дало и эволюционное развитие его способностей как вида разумных существ.

Пока что люди почти не понимают суть настоящей любви, данную здесь в её теоретическом определении, постоянно упускают из виду её Цель, увлекаются совершенно другими целями, а потому нередко мы оказываемся свидетелями того, как даже родительская любовь перестаёт быть совершенной и настоящей (хотя может быть "совершенной" в смысле Стернберга).

Любовь становится совершенной тогда, когда она надёжно следует Цели настоящей любви и человек развил в себе способности достигать этой Цели. Страсть для настоящей любви не нужна, так как доминанты человека должны стать малоинерционными, чтобы человек оказался эффективным в деятельности, которая называется любовь. Инерционные доминанты мешают настоящей любви быть совершенной.

Разве мы встречаем страсть в любви родителей и детей? Родительская любовь - хороший пример отношений, близких к тому, что есть настоящая любовь, но Стернберг не обратил внимание на то, что страсти там нет. А когда она всё-таки появляется, то настоящая любовь уходит, так как родители начинают думать больше о себе, а не о развитии способностей ребёнка. Если она (страсть) появляется (например, когда родители делят детей между собой), то дети страдают, так как они перестают получать любовь к себе со стороны родителей, их развитие тормозится.

 

14-б) Разочарование влюблённого в партнёре может возникнуть по двум причинам.

В начале легко было влюбиться в малознакомого или совершенно незнакомого человека. Тогда “из далека” он вполне мог показаться соответствующим тому образу, который лелеял в своей душе влюбившийся в него человек. Но при сближении, при более тесном общении с партнёром, становится легче разглядеть отличия между воображаемым образом и реальным человеком. Реальный человек может разочаровать влюблённого. В результате этого образ перестанет отождествляться именно с этим человеком и влюблённый начнёт искать себе другого “принца” или “принцессу”.

Но такое может произойти только тогда, когда желанный образ партнёра был хорошо осознан человеком, а потому и влюбился он в партнёра не только из-за внезапно наплыва чувств, но и в силу рациональных соображений, заключённых в образе. Это значит, что его доминанта влюблённости возобновила свою активность не с первой страстной фазы, а с более зрелой, со второй. В таком случае человек, действительно, может разглядеть со временем несоответствия между желаемым и действительным в характере своего партнёра и принять решение, стоит ли ему увлекаться им далее.

Однако если доминанта влюблённости начала свою активность с первой фазы, а образ возлюбленного не был чётко прорисован в сознании и более глубоко сидел в подсознании, то и достаточно длительное общение с объектом любви не позволит человеку выявить несоответствие между не вполне определённым любимым образом и конкретным партнёром. На это повлияет не только то, что образ не определён, но, главным образом то, что незрелая и высоко инерционная доминанта не позволяет объективно глядеть на своего партнёра. Для того, чтобы что-то сравнивать между собою, необходимо включить мышление, но ведь при страстной влюблённости люди живут одними чувствами. Как бы партнёр ни был на самом деле плох, но чувства делают влюблённого счастливым. Так что, даже если человек находится рядом, его трудно разглядеть и с чем-то сопоставить. Тем более, что если ещё и партнёр находится в состоянии страстной влюблённости, то он ведёт себя совершенно не так, как поведёт позже, когда его страсть утихнет.

Но ошибочно думать, что влюблённых может спасти то, что они будут стараться продлевать свою страсть как можно дольше, чтобы продолжить влечение друг к другу. Не только мысли, но и чувства могут их подвести. Эндогенное прекращение деятельности доминанты влюблённости может наступить даже тогда, когда доминанта незрелая и обладает высокой инерцией. У одного из партнёров чувство внезапно может пройти, совершенно неожиданно для него. И тогда это будет означать прекращение отношений с партнёром, который ещё продолжает пылать страстью. Такое явление называется “парадоксом страсти”[34]. Влечение прекращается не от того, что партнёр не соответствует образу, а потому, что чувства к нему растаяли, они испарились. Это происходит, когда доминанта влюблённости достигла эндогенного завершения, хотя и находилась в первой фазе своего созревания (в состоянии страсти). Не какие-то другие доминанты и собственные созревшие мысли затормозили её активность, а её затормозили уже чувства, чему способствовала встречная страсть любимого человека. Встреча со страстью партнёра означает, что цель доминанты достигнута, и она быстро тормозится эндогенно, несмотря на всю свою инерционность. “Что же делать? - я тебя больше не люблю”. Что делать? - это, действительно, неизвестно, так как никакие мысли по этому поводу ещё не успели появиться, никакие иные отношения не были сформированы. Ведущий в парадоксе страсти чувствует, что он уже не может также “естественно” и “искренне” вести себя с партнёром, а кривить душой он не может. Чтобы “кривить”, нужны мысли. Бывший возлюбленный превратился в его глазах в совершенно чужого человека - большего не скажешь, словами иначе никак не объяснишь. Чувства (влечения) его исчезли и он ощутил пустоту в отношениях с объектом недавней страсти.

 

15-б). Первая влюблённость неопытна, состоит из чувств, человек ещё не знает, что обо всём этом думать и теряется, не понимая, что с ним творится - определённые мысли отсутствуют, кругом одни вопросы без ответов, и потому считается, что первая влюблённость чиста и искренна, свободна от корысти. Здесь нет ни мыслей, производимых опытной влюблённостью, ни мыслей, обусловленных деятельностью других доминант, так как они заторможены.

“Второй” и последующие случаи проявления доминанты влюблённости пользуются опытом предыдущих проявлений, а потому к чувству человека добавляются мысли. (Мысли - это предыдущий опыт, иначе - это будут только фантазии или выраженный корыстный интерес).

Ошибочно считают, что эти мысли влюблённого есть эгоистическая составляющая и что первая влюблённость обходится без эго. На самом деле, эго выражается не в том, связаны ли с чувством влюблённого какие-либо мысли, а в том, насколько доминанта (в данном случае это доминанта влюблённости) сильна и инерционна, а также в том, действуют ли параллельно с влюблённостью другие доминанты со своими мыслями, не имеющими к влюблённости прямого отношения. Первая влюблённость может быть не менее инерционна, чем последующие. Напротив, она даже в большей степени инерционна, так как совершенно незрелая. Из-за отсутствия опыта и чрезмерной инерционности и неадекватности доминанты, впервые влюблённые делают много ошибок, которые могут быть расценены как результат нежелания влюблённых уступать друг другу, то есть как проявление эгоизма. Это и есть эго, обусловленное инерционностью. Оно выражается и в торможении прочих собственных доминант. В лучшем случае, они теряют лишь свою самостоятельность, если начинают служить доминанте влюблённости[35].

Повторные явления доминанты влюблённости уже в меньшей степени тормозят прочие доминанты, так как она воспроизводятся не с первой, а со второй фазы (больше выражены кортикальные компоненты и меньше соматические), или же она быстрее переходит с первой фазы на вторую. При повторных проявлениях доминанты влюблённости у человека может быть меньше чувств, а больше мыслей, но зато она может менее агрессивно вести себя по отношению к другим доминантам человека, а также и по отношению к доминантам других людей, способна в некоторой степени учитывать их интересы. Если свойство инерционности и не является эгоизмом во всех его проявлениях, то всё-таки оно затрудняет сближение людей и их взаимное понимание.

Кроме этого, параллельно опытной влюблённости во внутреннем мире человека может действовать и другая доминанта, а какая из них в конечном итоге победит - показывает время. Такое совмещённое действие доминант оценивается как наличие корыстных интересов, которые маскируются доминантой влюблённости. Это, конечно, неприятный момент, но дело в том, что и сама доминанта влюблённости рано или поздно проявит свои собственные корыстные, эгоистические черты, хотя на стадии страсти человек готов пожертвовать ради другого всем, чем угодно. Эта готовность к пожертвованию не является показателем особой степени альтруизма и отсутствия эгоистического начала, а является следствием того, что влюблённый не может добиться своей цели в одиночку, одной только силой, без учёта интереса партнёра. Влюблённый делает добро, надеясь на “откат” в виде встречного чувства. Если “отката” не будет, то желание делать любимому человеку только хорошее сменится на ненависть к нему.

 

Не помешает помнить, что готовностью влюблённого в состоянии страсти всё отдать легко могут воспользоваться недобросовестные лица в своих интересах.

 

У искушённого человека доминанта влюблённости воспроизводится не столько гормонально (чувствами), сколько кортикально (разумом), и такое подключение сознания и мышления помогает влюблённости реализоваться, достичь своей цели (причем эффективнее и быстрее). Первая влюблённость потому часто бывает неразделённой, что ей не хватает опытности, чтоб стать успешной.

Если домината влюблённости многократно проявлялась в жизни человека и продвигалась к созреванию, то он становится способным ею управлять и помогать ей добиваться успеха, который так тяжело дался в первый раз. Так Евгений Онегин стал даже своеобразным гением в “науке страсти нежной”: “Как рано мог он лицемерить, таить надежды, ревновать, разуверять, заставить верить…” и т.д. “…Добиться тайного свиданья... И после ей наедине давать уроки в тишине!” Знание этой “науки” и ум, в целом бескорыстный, привели его доминанту влюблённости до такого основательного эндогенного завершения, полного созревания, что он потерял к влюблённости всякий интерес - он понял, что влюблённость ничего не даёт, кроме страстей и иллюзий, и уединился в своём имении. И позже из этого состояния его не могли вывести даже чувства Татьяны - он “ей поверить не посмел”. Надеюсь, что и вам помогут освободиться от влюблённостей те знания, которые вы нашли в этой теории.

То, что Евгений Онегин избавился от влюблённости, - это хорошо, но трагедия его состояла в незнании того, что же такое настоящая любовь и как любить правильно, по-настоящему. Разочаровавшись в “любовных” чувствах основательно, а затем, застрелив Ленского на дуэли от скуки, Онегин понял, что надо искать какой-то выход, найти опору в жизни, поэтому отправился странствовать. Однако в его время ещё не существовало науки о настоящей любви, а была лишь “наука страсти нежной”, поэтому, поскитавшись по свету, он возвратился в петербургское высшее общество и влюбился, всё-таки влюбился.

Теория любви поможет таким людям, как Евгений Онегин, пойти до конца и приобрести способность любить по-настоящему.

 

 

Любовь не доминанта

Любовь начинается не с гормонов, а с мысли, идущей из разума.

Когда говорят о химии, о гормонах, то речь ведут о влюблённости, а не о любви.

 

Влюблённость могла бы переходить в любовь, если бы это были две фазы одной и той же доминанты. Но причины и цели любви и влюблённости разные, поэтому они не являются проявлениями одной доминанты и не могут переходить друг в друга.

Но, может быть, любовь - это тоже домината, только какая-то другая?

Какая доминанта может выступить в роли любви? Никакая! Любовь - вовсе не доминанта.

Любовь не чувство, а деятельность по созданию условий для саморазвития другого человека. Она - деятельность, и как таковая определяется разумом, а не чувствами. Если бы любовь была доминантой, то она была бы, прежде всего, чувством, как прочие доминанты в своей первой фазе.

Даже если и есть чувства (не такие, как при влюблённости), то они не главное в любящем человеке, и их источником является любовь как деятельность, а не страсть.

Когда говорят о любви, то часто вспоминают и эго, как начало, чуждое любви. Односторонность, свойственная деятельности всякой доминанты, - это её эгоизм. Преодоление эгоизма доминанты осуществляется бездоминантной деятельностью - любовью. При любви заботятся не о себе, а о других, и это заставляет любовь быть вне всех доминант.

Влюблённый может подавить в себе многие эгоистические проявления, но это будет только следствием временного торможения разнообразных доминант, и доминанта влюблённости на место их эгоизма ставит собственный эгоизм, свой закон, полный субъективности. Освободить человека от эго она не может, так как она по своей природе доминанта и без эго будет слишком слаба, чтобы выполнить своё предназначение или оказывать эффект на человека.

Любовь, напротив, выполнит своё предназначение, если не будет проявлять себя как доминанта. Для деятельности любви эго не нужно, а нужно ясное сознание, которое позволит человеку смотреть на мир не через свои доминанты, а шире, в том числе, при помощи доминант других людей, с тем, чтобы сделать их более зрелыми и совершенными. Любовь направлена не на немедленное выполнение какого-либо определённого действия, а на осуществление выбора действия, которым будет оказана помощь другому человеку в его саморазвитии.

Сила любви не в инерционности, а в её мудрости. Она не тормозит другие доминанты, а помогает им созревать, становиться более совершенными и быстрее тормозиться эндогенно самим. Она пытается воздействовать на доминанты четвёртым способом, а не третьим (см. варианты торможения доминант).

Доминанты, в свою очередь, мешают любви проявляться не так, как они мешают своим товаркам. Обычно наиболее активная доминанта тормозит все прочие экзогенным образом. Любовь же затормозиться доминантами не может, просто её деятельность становится неэффективной на фоне деятельности другой доминанты, недостаточно совершенной. Ведь для того, чтобы помогать кому-то, необходимо хорошо представить суть проблемы, понять, в чём требуется помощь, а сильная активная доминанта искажает информацию, получаемую человеком из внешнего мира, и не позволяет ему правильно обработать те данные, которые всё-таки были получены. Так что даже если бы существовала доминанта, специально нацеленная на оказание помощи другому человеку, то её нельзя было бы назвать любовью. Она проявляла бы себя скорее так, что оказывала другому человеку “медвежью услугу”, чем реальную действенную помощь. Такая доминанта, скорее всего, мешала бы другому человеку развиваться, чем способствовала развитию его способностей. Одним из примеров этому - доминанта влюблённости[36].

“Любовь” как привязанность - это эгоизм. Любовь не должна быть привязанностью или сильным влечением.

 

Настоящая любовь вовсе не доминанта ещё и потому, что она не требует прохождения трёх фаз для своего созревания, какие всегда проходят доминанты. Развитие любви (формирование способности созидать) связано не с созреванием какой-то определённой доминанты, а с совершенствованием нашей способности познавать мир в целом, всесторонним образом.

Познание внешнего мира представлено уже в физиологических доминантах. Доминанты являются результатом эволюционного отбора и проявляют способности к познанию внешнего мира, могут интегрировать и переинтегрировать образы отдельных сторон действительности. Знания, полученные доминантами, являются рациональными знаниями и в своей совокупности составляют рассудок человека. Но дальнейшее развитие способности субъекта познавать, преодоление односторонностей знаний, порождаемых доминантами, происходит благодаря процессу любви, который направляет деятельность человека на созидание новых субъектов, способных познавать не рассудком, а разумом, и созидать. Углубление способности познавать мир открывает нам возможность и необходимость проявлять любовь, чтобы иметь возможность познавать мир всесторонним образом. Полученные таким образом знания являются разумными, а не рассудочными, не рациональными.

Не через многообразные эмоции мы познаём себя и мир и проявляем любовь, а через их преодоление, созревание вызывающих их доминант. Человеку, чтобы проявить свои способности любить других людей (а они у него есть, ибо он разумное существо), необходимо ликвидировать нарушение равновесия в своём внутреннем состоянии, успокоить сильные свои доминанты, сделать их проявления малоинерционными. Надо дать возможность созреть своим собственным доминантам. Этому созреванию могут помочь и другие люди, например, любящие родители.

 

Принято считать, что любовь предполагает идеализацию, т.е. мысленное наделение другого человека в своём воображении лучшими, чем есть, чертами. Если это, действительно, так, то любовь также является доминантой, так как идеализацией обладают и доминанты. Поэтому из такого представления о любви следует то, что её понимают как определённого типа доминанту.

Но это неправильное мнение. От воздействия любви человек, действительно, становится совершеннее, но не от того это происходит, что свои силы он устремляет к некоторому идеалу, который кто-то извне (влюблённый в него) приписал ему, а потому, что совершенствуются внутренние способности, заложенные в самом человеке - он постепенно избавляется от одностороннего взгляда на мир (как рационально одностороннего, так и эмоционально одностороннего), диктуемого конкретными своими доминантами, и начинает смотреть шире. Его доминанты под воздействием любви другого человека, то есть, при помощи другого человека, умеющего любить, быстрее созревают, проходя все три фазы, совершенствуются и становятся малоинерционными. Когда одна доминанта созревает и теряет свою инерционность, тогда во внутреннем мире человека может активизироваться другая доминанта, и человек начинает смотреть на мир как бы с новой стороны, видеть то, что для него бы прежде скрыто. Когда много доминант становится малоинерционными, тогда человек получает возможность смотреть на объект как бы сразу с нескольких сторон. В конечном итоге, человек приобретает способность любить других людей, как до этого любили его и помогали стать субъектом, созидателем. Это случится, когда человек разовьёт свои способности и сможет смотреть на мир не только с позиции собственных доминант, но и с позиции доминант другого человека. Тогда его возможности познавать мир многопланово будут ещё более расширены. Он сможет вставать на позицию другого человека, смотреть и его глазами, стараясь усовершенствовать его взгляды и представления, а не поспешно опровергать их - это и есть настоящая любовь.

Это влюблённость предполагает идеализацию, а не любовь. Влюблённость как раз и является особого рода доминантой. А вот любовь доминантой не является. Влюблённый идеализирует объект своего влечения вовсе не для того, чтобы тот развил свои способности и стал лучше, а потому, что его влечение к идеальному объекту становится сильнее и превращается в обожание. От этого инерционность влюблённости не снижается, а возрастает и полнее тормозит прочие доминанты, доставляя этим самым человеку наслаждение. Объект чувства возводится в глазах влюблённого на недосягаемую высоту и влечение от этого усиливается - вот для чего нужна идеализация при влюблённости. Она больше нужна влюблённому, а не тому, в кого влюблены. Влюблённый хотел бы не того, чтобы объект его страсти становился лучше, а того, чтобы он уже был бы совершенством. Влюбляются в красивого человека, а не в того, кому хотят помочь стать красивым и счастливым. При таком настрое влюблённый почти не способен воздействовать на объект любви в направлении его реального улучшения, даже если хочет этого. Возлюбленный становится счастлив не от того, что этому сознательно способствует влюблённый в него, а от того, что сам влюбляется и тормозит экзогенно прочие свои доминанты.

Настоящей любви нужна не идеализация, а истина, поэтому она старается избегать односторонностей.

 

"Если из людей моей духовной культуры кто-то мыслит иначе, чем я, он не только не оскорбляет меня этим, но, напротив, обогащает меня. Основа нашего единства - Человек, который выше каждого из нас. И потому наши споры по вечерам в группе 2/33 не только не вредят нашему братству, но, напротив, укрепляют его: ведь никому из нас не интересно слушать собственное эхо или смотреть на своё отражение в зеркале.

Точно так же узнают себя в Человеке и французы Франции, и норвежцы Норвегии. Человек связывает их в своём единстве и в то же время, не вступая в противоречие с собой, помогает расцвету того неповторимого, что присуще каждому из этих народов. Дерево тоже проявляет себя в ветвях, не похожих на корни. И если в Норвегии пишут сказки про снег, если в Голландии выращивают тюльпаны, если в Испании импровизируют фламенко, всё это обогащает Человека, живущего в каждом из нас."[37]

Любовь предполагает существование и поиск собеседника для субъекта, а не своего двойника (вторую половинку), который создаст иллюзию избавления от одиночества. Собеседник - независимый от тебя другой субъект, самостоятельно изучающий мир, а не подчинённое тебе существо-двойник, несущее в себе твои не только достоинства, но и недостатки. Любовь стремится не к привлекательной идеализации, а к получению истины о реальном мире, и в общении с собеседником полнее выясняется истина. Собеседник дополняет возможности твоего разума - “один ум - хорошо, а два - лучше”. Любящий радуется встрече с другим субъектом и помогает людям развивать способности быть субъектом, собеседником.

Влюблённый не может общаться с объектом своих чувств как с собеседником. Он не желает видеть в любимом независимое от себя существо, не хочет предоставлять ему максимальную свободу, чтобы тот развивался в соответствии со своей природой и познавал внешний мир в соответствии с истиной. Влюблённый стремится навязать ему направление развития по собственному усмотрению и определить усваивание только нужной "истины". Суть его отношения примерно такова: “Все прочие люди могут делать, что хотят, но этот человек пусть принадлежит мне так же, как я стремлюсь принадлежать ему. Мы созданы Богом друг для друга”. Это может удовлетворить человека, если он чувствует, что вокруг его враги, если ощущает одиночество - тогда ему хочется иметь рядом в утешение хотя бы одну родственную душу. Но отчуждение людей друг от друга тормозит развитие человеческого общества и однажды ему должен наступить конец. Конец должен прийти и для представления о влюблённости как любви. На смену влюблённости должна прийти настоящая любовь, которая не нуждается в людской разобщённости, чтобы существовать.

Надо учить другого человека не только тому, что ты знаешь, и не с тем, чтобы он делал то же, что делаешь ты, а тому, чтобы он мог и сам познавать истину и сам созидать.

Человеку необходимо избавиться от влюблённости, перешагнуть за границы своего индивидуализма и солипсизма и в области любви, в противном случае он останется вечным заложником нравственного застоя и догматизма. Проявление черт индивидуализма и солипсизма - это следствие деятельности доминант. Чтобы от них действительно освободиться, надо научиться управлять своими доминантами. И система такого управления сама не должна являться доминантой, иначе вместо индивидуализма одной доминанты выступит индивидуализм другой доминанты, и тогда освобождения не получится. Эта система - человеческий разум, проявляющий себя в деятельности, называемой любовью.

Ухтомский для преодоления солипсизма предлагал выработку установки на другой лицо. Часто это понимают как необходимость выработки доминанты на другое лицо. Может быть, и сам Ухтомский так считал, но тогда установки на другой лицо недостаточно. Вероятно, что вовсе и не надо вырабатывать какой-то особой установки, ибо она действительно превратится в доминанту, противодействующую прочим. А для того, чтобы любить других и быть свободным от принципиальных односторонностей, необходимо просто привести все свои доминанты в такое состояние, при котором они не будут проявлять свою чрезмерно повышенную инерционность и из-за неё препятствовать нам общаться с реальным миром и с другими реальными людьми, не будут подменять их для нас иллюзиями и нашими двойниками, а позволят любить, радуясь общению с полноценными собеседниками. Зрелые доминанты, превратившись в знания, будут помогать любить, а не мешать ей.

Нужны не двойники, а собеседники, - поэтому любовь не доминанта.

Но для реализации такого превращения внутренних возможностей (незрелых доминант) в реальные знания и навыки (созревшие малоинерционные доминанты) внутренний мир друга (любимого человека) при “установке на другое лицо” ни в коем случае не должен замещать собою реальный внешний мир, как этого хотел бы влюблённый, живущий почти лишь объектом своего влечения. Без отношения к внешнему миру эти возможности не могут быть реализованы. Только во взаимодействии с внешним миром они могут развиваться и совершенствоваться в правильном направлении. На стадии высшей дружбы партнёр перестаёт быть средством, а становится собеседником. Но, в то же время, он не должен превращаться в двойника, для общения с которым внешний мир не нужен. Когда имеешь дело с двойником, то можно просто смотреть друг на друга. Но когда имеете дело с собеседником, то вы оба смотрите в одном направлении, смотрите на один объект, но только с двух разных позиций и обмениваетесь полученными знаниями. Сент-Экзюпери писал, что “любить - это не значит смотреть друг на друга, а значит смотреть в одном направлении” - это весьма близко к правильному пониманию любви.

Любовь создаёт пару? Не пару она должна создавать, где партнёры смотрят друг на друга, а человеческое общество, в котором одно поколение, получившее любовь от предшественников, передаёт её следующему поколению людей как некоторую эстафету.

“Моя вторая половинка”, которую ищет человек, желающий влюбиться, - это двойник. Для того чтобы любить, вторая половинка не нужна. Она нужна только для того, чтобы получать “любовь”.

Если человек уже способен любить, то зачем ему обязательна особая половинка?

Для того, чтобы проявлять любовь к другому человеку, надо с ним сблизиться, но не привязываться и не привязывать его к себе (привязанность нужна для поддержания сильных чувств, каковыми любовь не является), а нужно только сближение, чтобы эффективно могла проявляться деятельная сторона любви, в которой выражается её сущность - создание условий для саморазвития созидательных способностей другого человека.

Любви нужно дружеское сближение. Дружба обеспечивает это сближение и помогает любить. То есть, сближение становится нужным не само по себе, не потому что испытываешь привязанность к другому человеку и жить без него не можешь, а потому, что вблизи можно лучше узнать другого человека и помочь ему развивать свои способности созидателя. Близость нужна лишь для того, чтобы эффективнее любить другого человека, а не для того, чтобы избавляться от мучительного одиночества.

При этом необходимо понимать, что абсолютной истины быть не может. Встать на всевозможные точки зрения, чтобы видеть со всех сторон, человек сразу не может, но можно говорить о любви уже тогда, когда сознание человека готово это делать по мере своих физических возможностей, когда человек правильно понял суть любви, определил её Цель и следует ей. Просто в начале это будет не слишком совершенная, но всё-таки настоящая любовь.

 

"В душе могут жить одновременно множество потенциальных доминант - следов от прежней [их] жизнедеятельности. Они поочередно всплывают в поле душевной работы и ясного внимания, живут здесь некоторое время, подводя свои итоги, и затем снова погружаются вглубь, уступая место товаркам" (А.А.Ухтомский).

Вот так должны всплывать в поле душевной работы наши доминанты - для того, чтобы подвести свой новый итог, переинтегрироваться, а не для того, чтобы человек мог пребывать в разнообразных страстях, надолго притягивая к себе какие попало рецепции, как это обычно делает влюблённость ради испытания острых чувств и иллюзорного счастья, после которого непременно следует волна несчастий и разочарований, т.к. влюблённость вступает в конфликт с внешним миром.

Движение доминанты к подведению итогов происходит во второй фазе, а завершается оно в третьей фазе созревания. Первую фазу созревания доминант можно отождествить с процессом предварительного сбора информации, которую затем необходимо переработать, то есть перейти к следующим фазам. Однако многие люди видят ценность влюблённости (и других сильных доминант) уже в том пламени чувств, в выбросе гормонов и ощущении иллюзорного счастья, которые даёт человеку больше всего первая фаза, и поэтому им хочется продлить первую фазу доминанты влюблённости до бесконечности или каким-нибудь другим способом получать дополнительные “порции адреналина”. Это значит, что собранный в этот период материал не планируется перерабатывать мыслительной деятельностью во второй фазе, чтобы затем перейти к использованию итогов в малоинерционной третьей фазе. Не зря же влюблённость они рассматривают только как чувство, а как только чувство доминанта проявляет себя на первой стадии созревания. Влюблённые или желающие влюбиться люди избегают и научных теоретических мыслей о природе и содержании своего чувства. Им хочется только чувствовать своё влечение или состояние, а не понимать его, они готовы объявить влюблённость великой непознаваемой тайной.

Для того, чтобы могла проявлять себя любовь, являющаяся свойством разумной деятельности человека как субъекта, повторная актуализация уже сформированных и созревших доминант должна осуществляется в экономном виде - в форме мыслей или умеренных психических переживаний, а не в виде страстей. Подобная мягкая деятельность доминант позволит управлять ими при помощи любви, направлять их на реализацию Цели любви.

“Совершенная любовь”, как её понимает Стернберг, вовсе не является настоящей любовью, способной создавать условия для саморазвития созидательных способностей другого человека, так как она ("совершенная любовь" по Стернбергу) включает в себя такую компоненту, как страсть, то есть начальную фазу созревания доминант. Страсть лишает человека способности правильно воспринимать реальный мир и заставляет его реагировать на иллюзии, упиваться ими, как “целебным и даже божественным” напитком, забывая о том, что в большом количестве это яд.

Чтобы сознание человека смогло проявлять настоящую любовь, необходимо привести свои различные доминанты в третью фазу, чтобы после, при повторном появлении, они активизировались только в состоянии второй или третьей фазы, но никогда не возвращались к нам в виде первой фазы - страсти в чистом виде.

Необходимо справиться и с такой страстной доминантой, как влюблённость. Одним из необходимых условий этого должно послужить наше понимание того, что влюблённость, которая не может обойтись без страстей, не является любовью вовсе, а следовательно, для того, чтобы любить, надо от влюблённости отказаться - отказаться от влечения к идеальному образу, который не поможет нам проявлять себя как субъекта, способного созидать. Забота о формировании идеальных образов вовсе не является заботой, направленной на создание условий для развития другого человека как субъекта. Надо исключить влюблённость из списка необходимых компонент любви как бесполезную, и даже напротив, мешающую любви. Отношение с человеком, которого хочешь любить, должно начинаться не с влюблённости в него, а со сближения, то есть с дружбы. Желание кого-то полюбить возникает не от того, что встретил какую-то особую личность, а от того, что ты развил в себе способность любить и желаешь помогать другому человеку совершенствоваться, доводить его способности до третьей фазы созревания.

Всякая доминанта при повторном появлении переинтегрирует свой образ, помогая тем самым человеку адаптироваться к внешней среде и познавать окружающий мир по мере возможностей. Созревая, доминанта стремится в собранном информационном материале отыскать возможную логику, разработать эффективный алгоритм действий. Но влюблённость делает это в минимальной степени - она предпочитает стихию чувств логике мыслей. Она и другим, даже собственным доминантам человека не помогает это делать, а тормозит их. Впрочем, тормозят друг друга все доминанты. Помогает созревать только любовь, а она не является доминантой.

 

Освободившись от доминантных зависимостей, человек приобретает способность проявлять истинную любовь в более совершенной форме. Путь к такому мудрому состоянию лежит через познание и самопознание, то есть через преобразование своих доминант так, чтобы они стали соответствовать внешнему миру и перешли в состояние с низкой инерционностью, стали знаниями и навыками. В таком случае доминанты перейдут к гармоничным отношениям друг с другом, а человек достигнет согласия и с собой, и с внешним миром. И тогда он, действительно, освободится от ощущения одиночества и даже почувствует ту любовь внешнего мира, благодаря которой человечество существует, и сам начнёт проявлять эту любовь к другим людям и к всему миру. Он тогда будет относиться к внешнему миру, как к саду, которому он помогает расти, набираться сил и расцветать.

 

Когда достигнута возможность гармоничного состояния, то может проявиться состояние оперативного покоя. Ухтомский описывал его на примере оперативного покоя щуки. Чем это состояние отличается от состояния любви человека?

У животных в состоянии оперативного покоя действует одна из физиологических доминант, только теперь она получает возможность действовать не торопясь, без внутренних помех, а потому наиболее эффективно и умело.

У человека в таком состоянии может протекать процесс познания мира, так как у него более развита эта способность разума[38].

Становясь всё более мудрым, человек начинает понимать, что он один не воин, что он карлик, стоящий на плечах гиганта - предыдущих поколений, и пользуется его достижениями. Он даже начинает осознавать, что недостаточно знает и часто ошибается под влиянием своего рассудка. И чтобы всё таки продолжать познавать, освобождаться от односторонностей мнений, он должен не допускать у себя при взаимодействии с внешним миром преждевременной бурной активности своих доминант (Ухтомский говорил о том, что не надо поспешно прикрываться решением), а следует в состоянии оперативного покоя обращать своё внимание и на изучаемый объект, и на мнения других людей, чтобы постараться взглянуть на проблему или даже на мир в целом и их глазами, а также провести необходимые исследования. Но и этого оказывается ещё недостаточно для любви, а надо перейти к тому, чтобы помогать людям становиться ещё более способными исследователями и созидателями. Тогда можно будет их ещё более глубокие знания добавлять к своим.

Надо, чтобы все доминанты созрели, обрели опыт и потеряли (существенно ослабили) свою инерционность - тогда на фоне такого состояния внутреннего покоя и равновесия может проявляться настоящая любовь без эго. В таком состоянии легче рассмотреть и понять реальные взаимоотношения с другими людьми и действовать в интересах настоящих потребностей развития другого человека.

Надо быть спокойным и... мудрым, но не упрямым. То есть, в состоянии оперативного покоя должна действовать не какая-то доминант, а активироваться познавательный процесс.

 

У человека, очистившего свой разум от влечения к иллюзиям, атакующим нас в первых фазах доминант, наступает просветление. Он начинает ощущать любовь ко всем людям без исключения, ко всему миру и перестаёт влюбляться в кого бы то ни было, потому что влюблённость - это иллюзорная "любовь", бесплодная привязанность к идеальному.

Состояние “любви” ко всему миру при влюблённости преходяще, а у любви остаётся всегда. Любовь никогда не переходит в ненависть.

Для влюблённости в качестве питательной среды нужен разум, замутнённый наличием доминант, не сумевших завершиться эндогенным способом, не успевших созреть и выработать адекватный интегральный образ. Такие доминанты нарушают гармоничное отношение между внутренним миром человека и внешним миром, вызывают выраженный разрыв этих миров друг от друга и приводят к ощущению человеком своего одиночества, которое и заставляет человека с незрелым сознанием влюбляться.

Для совершенной любви нужно сознание, освобождённое от такого мусора, функционирующее без нарушений. В этом состоянии ощущаешь своё единство с миром, с другими людьми, а не одиночество, и ты чувствуешь и к миру, и к людям любовь, и не боишься помогать им раскрывать свои способности. Человек начинает смелее проводить свою созидательную деятельность, а не только творческую. Он не боится жить для других, так как теперь вместо страха перед людьми и миром чувствует и понимает ту любовь, без которой не может обойтись ни он, ни человечество, которую он получал и получает из внешнего мира, без которой он не стал бы тем, чем сейчас является. У него появляется желание вернуть такую же любовь миру по мере своих сил.

А сил и способностей у человека очень много. Природа сумела создать такое высокоразвитое существо, как человек, а может ещё больше при помощи людей с ясным сознанием. И люди, дети природы, способны помогать ей созидать, то есть способны помогать раскрывать все её созидательные способности и способности отдельных природных объектов и субъектов.

 

Любовь по своей сути не является доминантой и инерционные доминанты мешают деятельности любви проявляться. Чтобы любить правильно, человеку необходимо перейти в бездоминантное состояние.

Многие люди считают, что жить без доминант, а значит, и без эго, невозможно, причём как в физиологическом, так и в психологическом плане. Доминанты не только выражают наше внутреннее я, но и придают жизни смысл, избавляют от скуки. Всё живое основано на принципе доминанты, а поэтому, чтобы избавиться от доминант окончательно, надо умереть?

Да, обычно это так. Поэтому мы не встречам настоящей любви в каких-либо отдельных объектах живой природы, да и у человека тоже не встречаем её в совершенном виде, потому что сознание его заполнено различными доминантами, сохранившими тенденцию проявляться в фазе эмоций и страстей, а поэтому ещё не вошедших в число сокровищ его внутреннего мира.

Многие люди занимаются самопознанием и поиском самого себя. Этим они освобождают свой внутренний мир от инерционности многих доминант и обогащаются мудростью. Самопознание, в конечном итоге, позволяет им перейти к достаточно гармоничному состоянию в своём внутреннем мире, добиться значительных успехов в самореализации, но они ещё не достигают состояния любви к другим людям, так как продолжают заботиться о собственном развитии и успехе, а не о развитии других людей. Им не удалось избавиться от всех своих доминант - одна доминанта в их внутреннем мире остаётся и получает возможность действовать беспрепятственно, без сопротивления со стороны прочих доминант - отсюда и успех. Они, подобно щуке, находятся в состоянии оперативного покоя, на фоне которого действует одна доминанта, которую они выбрали в качестве выразительницы своего я.

Но рано или поздно и эта единственная доминанта приходит к своему завершению, то ли из-за внутренних физиологических причин, то ли из-за того, что изменилась внешняя среда. И когда наступает этот момент, то он переживается весьма трагически, так как вместе с последней доминантой человек теряет и последний смысл жизни. Чаще всего за этим следует финал всей жизни, так как человек не может перейти сквозь эту своеобразную “мясорубку” психо-физиологического кризиса, не может жить без доминант. Он чувствует, что умирает.

Но есть исключения. Эти исключения составляют те люди, которые заранее принимают сознательное решение не влюбляться, а следовать Цели любви. Они занимаются самопознанием не ради достижения собственного успеха, а для того, чтобы приобрести способность любить других людей. Они смогут жить и без собственных доминант, так как ориентируются на доминанты других людей. Таким людям кризис в “мясорубке” не грозит.

Кроме них такой список исключений, прошедших “мясорубку”, дополняют те люди, которые долгое время шли по пути поиска своего гармоничного места в мире, по пути самопознания, и затем по счастливой случайности остались живы, когда на завершающем этапе этого пути оказались в “мясорубке”[39]. Оставшись живыми, они в конечном итоге обнаруживают смысл дальнейшей жизни в том, чтобы помогать другим людям. Они начинают действительно любить. Во внутреннем мире людей, перешедших после “мясорубки” в новое состояние, уже нет собственных сильных доминант, но остаётся мудрость, которая используется любовью для того, чтобы помогать созреванию доминант других людей. Любовь может запустить для исполнения ту или иную доминанту (ставшую внутренним сокровищем в виде знания и навыков), чтобы при её помощи достичь нужной вспомогательной цели, но сама любовь не является доминантой, её Цель - создавать условия для саморазвития созидательных способностей другого человека.

Любовь состоит не в том, что действует какая-то особая доминанта на той или иной стадии своего созревания, а в том, что человек успокоил свои доминанты эндогенным путём, позволив им созреть, и жизнь для себя в нём успешно завершилась. Он начинает жить доминантами других людей, обращать на них должное внимание, словно бы это его собственные доминанты. Он применяет формулу счастья к доминантам другого человека, то есть помогать их созреванию.

 

С одной стороны доминанты тормозят друг друга, а с другой - заставляют активную доминанту ускоряться, чтобы ей быстрее дойти до эндогенного завершения и уступить внутреннее пространство и ресурсы организма для активности следующей доминанты. Из-за такого насильственного ускорения активная доминанта вынуждена искать возможность эндогенного торможения на ранних фазах своего созревания, у неё нет времени, чтобы созреть до третьей фазы. Человек торопится доделать одно дело, чтобы переключиться на другое. Из-за этой спешки снижается качество полученного результата.

В отличие от этого, любовь одного человека помогает доминантам другого человека завершиться не за счёт мобилизации сил собственного организма, а за счёт сил любящего человека, богатства его внутреннего мира, за счёт приёма, называемого “формулой счастья”. Любовь не ускоряет доминанту другого человека, возбуждая её всё сильнее, а помогает ей найти эндогенное завершение через созревание, то есть превратиться из возмутителя души в сокровище внутреннего мира. То есть, настоящая любовь не демонстрирует сопряжённого экзогенного торможения доминант. Любовь не может тормозить или ускорять доминанты, и это служит ещё одним признаком того, что любовь не доминанта. Любовь должна позволять человеку смотреть максимально широко и быть открытым, а не заторможенным, использовать всё богатство своего внутреннего мира для взаимодействия с внешним миром и для помощи другим людям.

Любовь идёт от разума, то есть из коры головного мозга, а кора не может тормозить доминанты «в лоб». Она воздействует на доминанты при помощи формулы счастья.

 

Ещё одно отличие настоящей любви от доминант. Любовь начинается не так, как обычно начинается новая доминанта. Она начинается не под влиянием гормонов, а с момента принятия решения следовать Цели любви, то есть, как сказал бы Стернберг, с “решения/обязательства”. Так, обычно, начинается и родительская любовь - с принятия решения сохранить беременность и родить ребёнка, а затем растить из него человека.

Если же говорить не о родительской любви, а о всей настоящей любви в целом, то на примерах можно показать, что тем людям, которые не приняли сознательного решения следовать Цели любви, в процессе своего развития и самопознания прежде, чем почувствовать в себе настоящую любовь, приходится проходить через “мясорубку” (психофизиологический кризис), и многие там действительно погибают.

Но если решение было принято и человек сознательно стал следовать Цели настоящей любви, то рано или поздно настаёт такой момент, когда он почувствует, что внутренне переродился и стал другим человеком, наполненным способностью свободно проявлять любовь к другим людям. Скорее всего, ему не придётся при этом проходить опасную “мясорубку”, и он быстрее достигает того состояния своего внутреннего мира, которое будет определяться любовью.

Нет “мясорубки” для тех, кто заранее выбрал Цель любви. Они не чувствуют гнетущую пустоту и бессмысленность существования, которая появляется в душе человека тогда, когда затихает последняя собственная доминанта внутреннего мира. Напротив, радуются тому, что теперь получают больше возможностей для того, чтобы жить доминантами других людей, применяя к ним формулу счастья и помогая им созреть до третьей фазы, чтобы там завершиться эндогенно, полностью удовлетворив потребности человека. Это как радость от того, что у тебя появился ребёнок, о котором будешь заботиться.

Приблизить этот важный момент в жизни человека и успешно его пережить поможет теория любви. Она концентрирует в себе опыт обретения способности любить другими людьми, объясняет её суть, а также определяет, в каком направлении надо идти, чтобы приобрести такое наддоминантное состояние, которым является настоящая любовь.

 

 

Примечания:

 

 

 

 

Ваши комментарии к этой статье

 

№46 дата публикации: 02.06.2011